Вор Жуткой кости (ЛП) - Каптаноглу Марджори. Страница 2
— Тесса.
Я вздрогнула и развернулась от голоса папы. Он стоял за мной на пороге.
— Папа? — я посмотрела на него, скрывая страх того, что он мог увидеть.
Он похудел, его черты были строгими и угловатыми, щеки потемнели от трехдневной щетины. Он посмотрел на амулет воробья на моей шее. Обычно я прятала его под платье, но не успела в этот раз.
— Где ты это взяла? — сказал он.
Мое лицо покраснело, но я постаралась изобразить бодрый тон.
— Я думала, ты ушел.
— Всадник ветра, — сказал он. — Скажи, откуда он.
— Что?
— Твой амулет.
Я замешкалась перед ответом.
— Нашла.
— Где?
— Не помню.
— Не ври. Я знаю, что он был у твоей матери.
Я хотела убежать, но он перекрыл проход, и я не прошла бы мимо него.
— Вспомнила. Она мне его дала, — сказала я.
— Нет, — сказал он.
— Откуда ты знаешь? — возмущение прокралось в мой голос.
— Тебе было все четыре, когда она ушла.
Старая обида поднялась во мне.
— Думаю, она не любила меня вообще, раз ничего не оставила.
Папа нахмурился.
— Не неси ерунды. Говори правду. Откуда он у тебя?
— Нашла на полу ее спальни в день, когда она ушла, — сказала я. — Мне нельзя было взять то, что напоминало о ней?
— Это не безделушка на память, а редкий предмет сильной магии. Отдай.
Я отпрянула и прижала руку к горлу.
— Нет, папа! — он не знал, о чем просил.
— Ты меня слышала. Магия опасна. Только чародеи могут ее использовать. Как по мне, ее вообще нужно запретить.
— Но ты не знаешь… не ощущал… это неописуемо. Полет дает ощущение свободы, и… Как он может быть неправильным?
— Ты не знаешь, какую цену попросит магия. Незнание цены добавляет проблем, — он протянул руку. — Ты еще юна. Будь терпеливой, и все хорошее придет, но не таким путем.
Мои глаза наполнились слезами, я сняла кулон и отдала папе.
— Я не хотела навредить.
Он смягчился при виде моих слез и прижал меня к себе.
— Конечно, нет. Ты не знала об опасности. Теперь знаешь. Тема закрыта, — он держал меня мгновение. — Ты еще не была у Кеттлморов? Мы не можем отворачиваться от оплачиваемой работы.
Я заставила себя отвести взгляд от ладони с моим воробьем.
— Да, папа.
Он назвал амулет Всадником ветра. Имя подходило, я так и буду его теперь называть. Я не брошу полеты, как-то я уговорю папу. Он просто не понимал, и нужно было как-то показать ему преимущества. Может, он поймет ценность, попробовав лично. Но он не захочет, конечно. А правда была в том… Я не хотела, чтобы он использовал его. Это был мой амулет, и я не должна была им делиться.
2 КАЛЬДЕР
Кальдер Осрик сидел на каменной стене посреди городской площади, делая вид, что пихает железный прутик в нос и вытаскивает из уха. Мальчик лет шести с рыжими волосами и веснушками на носу потрясенно наблюдал.
Его мама… не была так поражена.
— Ты сказал, что предскажешь судьбу, — сказала она.
— Я дойду до этого, — сказал Кальдер. — Это искусство. Все искусство требует подготовки. Покажите ладонь, молодой человек.
Мальчик вытянул руку, и Кальдер начал обводить линию прутиком. Мальчик отдернул руку.
— Фу! — сказал он. — Это было у вас в ному.
Кальдер посмотрел на прутик.
— Да? — он отбросил прутик и вскинул палец. — Уверен, он там не был.
Мальчик опешил, но позволил Кальдеру коснуться его ладони.
— Я вижу долгую жизнь, полную приключений. Нравятся пираты? — сказал Кальдер.
— Пираты? — сказала мама мальчика.
Кальдер зажмурил здоровый глаз, другой был закрыт кожаной коричневой повязкой.
— Я вижу хулигана. Слышу звон мечей, топанье деревянной ноги, — он взглянул на мальчика. — Не твоей, конечно. У тебя руки и ноги останутся. Я вижу, как они тянутся к сундуку, полному золотых монет.
Мальчик просиял от восторга.
— Вы были пиратом? — он указал на повязку на глазу Кальдера.
— Это все чушь, — сказала его мама. — Он будет фермером, как его папа. Когда он женится?
Кальдер посмотрел на другую линию на ладони мальчика.
— Женщины будут бросаться на него. Как всегда с пиратами. Но он будет слишком занят управлением кораблей, чтобы замечать их, — Кальдер знал, что стоит порадовать маму мальчика. Она уже немного заплатила, но, если он опишет будущее, какое она хотела для сына, ее удовлетворение повысило бы ее щедрость. Она может даже посоветовать его услуги своим друзьями. Но, глядя на мальчика, который напоминал ему других детей, растущих на улицах жалких городков, как Сорренвуд… он не сдержался. Глаза мальчика все еще сияли восторгом, его душа еще не была раздавлена до тусклого восприятия тянущейся жизни.
«Пусть надеется, — прошептал голос в нем. — Научи их мечтать о путешествиях и приключениях».
— О, ради всего святого, — мама взяла сына за руку и попыталась увести.
— Погоди, мама! — сказал мальчик.
Кальдер, что был всегда настороже, заметил крупного констебля с двумя свинами по бокам. Он шагал в его сторону. Предсказателей все время обвиняли в мошенничестве, так что Кальдеру приходилось постоянно следить, не приближаются ли стражи порядка. Он похлопал мальчика.
— Шалость или отступление? — сказал он.
— Отступление! — крикнул мальчик, не колеблясь.
«Прямо читает мои мысли», — подумал Кальдер.
— А ты проницателен, — сказал он, вскочил на ноги и забросил кожаный мешок за плечо. — ПРИЗРАКИ! — завопил он.
Это сработало. На лицах отразился страх. Женщины кричали и бежали в укрытие, тащили за собой детей. Мужчины скрывались за зданиями, вытаскивали оружие.
Кальдер бросился в ближайший переулок.
Констебль закричал:
— Стой, предсказатель! — он послал свинов за ним, им мешала продвигаться паника жителей.
Кальдер бежал по узкому проходу. Мастифф оказался перед ним, и Кальдер застыл. Слюна капала с его челюсти, мастифф зарычал и оскалился.
— Хороший песик. Хороший, — Кальдер повернулся, замер и отвел взгляд. Он уже привык, что на него спускали собак. Он знал, что убегать бесполезно, только дерево могло спасти от атаки зверя.
Мастифф угрожающе залаял, готовый броситься. Кальдер оглянулся и увидел двух свинов, идущих к нему. Он повернулся к мастиффу и увидел, что собака смотрит на них.
— Умный песик, — сказал он, проползая мимо зверя, агрессивно глядящего на свинов. Впереди Кальдер нашел дыру в ограде, которую мой использовать пес. Он нырнул туда, протиснулся, уверенный, что крупные свины не пролезут.
Скуление собаки заставило Кальдера замереть и оглянуться. Тот, что был ниже и толще, из свинов поднял копье на мастиффа.
— Не троньте его! — крикнул Кальдер.
Свин взмахнул оружием, но не дотронулся до зверя. Наконечник прижался к бедной собаке, трясущейся у его ног.
— Стойте! — сказал Кальдер, проклиная себя.
«Я просто жалок!» — это была всего лишь собака, не самая добрая, но он не мог вынести ее смерти. Он был глупцом, так он говорил себе, выбираясь из дыры. Крупный свин отпустил мастиффа с пинком, зверь бросился прочь с воплем, но не был ранен. Высокий свин схватил Кальдера большой рукой, что чуть не сломала его плечо.
Чтобы скрыть унижение, свины потащили Кальдера между собой, словно он был зайцем, пойманным на убой. Они привели его к позорному столбу, подставили ему под ногу ящик, ведь он был ниже среднего роста. С указаниями констебля они заковали его голову и руки.
— И в чем меня обвиняют? — сказал Кальдер.
— Подталкивал замужнюю женщину к прелюбодеянию, — сказал констебль.
— Глупости. Вы знаете, кто я?
— Предсказатель.
— Разве я здесь один такой?
— Только у тебя есть повязка на глазу, — констебль отворачивался.
— Меня обвиняют из-за травмы? — сказал Кальдер. — Я бы не подумал, что это такой город. И кто меня обвиняет?
— Мистер Гленн. Его жена убежала с аптекарем, потому что ты сказал ей, что она заведет роман с человеком науки.