Очищение (СИ) - Романов Юрий. Страница 43
– Ты же меня знаешь, Саныч.
– Вот и ладушки.
– Вообще, товарищ майор, ты меня поражаешь. Тебя вчера чуть не убили, а ты с утра уже спокойно едешь обыскивать какой-то притон непонятный. Яйца у тебя железные…
– Это оперская выдержка, Валера. Ну и фанатизм, видимо. Не могу я без дела и дня просидеть.
– Как думаешь, скоро найдут этих сектантов? – вновь в серьёзной интонации спросил Савкин.
– Не знаю, Валер, не знаю, – вздохнул Васильев. – От нас это тоже зависит напрямую.
– Ты ведь вчера говорил, что у них там целый офис был арендован в Москва-сити? Это ж какие у них бабки там крутятся? Прям попахивает целым экстремистским заговором.
– Вот-вот. Ты еще не знаешь, насколько эти мрази опасны на самом деле, – задумчиво и сквозь зубы ответил Васильев.
– Дело будет громким. По любому.
Не успел полковник Хорошилов прийти на работу, как его тут же вызвал к себе в кабинет генерал-майор Крылов для личной беседы с глазу на глаз. Судя по неласковому тону генерала, беседа не предвещала ничего хорошего для полковника и касалась темы всё того же дела о сектантах из Ховринской больницы, которые вчера предположительно совершили дерзкое покушение на майора Васильева.
Сейчас Павел Петрович стоял по стойке смирно посреди огромного кабинета начальника МУРа и смотрел куда-то в сторону, в то время как сидящий во главе стола генерал Крылов, нервно крутя в одной руке шариковую ручку, отчитывал его по полной программе:
– Я что, полковник, не доходчиво тебе последний раз объяснил про то, как надо вести это дело?
– Никак нет, товарищ генерал-майор, я всё понял, – четко и коротко отвечал Хорошилов.
– Тогда что за херня у тебя в отделе происходит!? Твои опера занимаются неизвестно чем, а их потом еще грохнуть пытаются какие-то психи!
– Майор Васильев и капитан Ершов действовали без моего ведома, товарищ генерал.
– Да? А ты, я смотрю, тоже решил взять с них пример и ничего не докладывать мне? Или ты просто настолько некомпетентный руководитель, что даже не в курсе, чем занимаются твои подчиненные?
Хорошилов промолчал, виновато опустив голову.
– Почему сразу мне о покушении не доложил? На кой черт ты сразу послал опергруппу к этому Фадееву? Ты только спугнул его, бездарь! Где этих сектантов теперь искать, а?!
– Я действовал из абсолютно логичных соображений. Как только стало известно имя подозреваемого, я немедленно отправил по адресам его пребывания опергруппы. Любой на моем месте сделал бы так же.
– Любой?! – Крылов швырнул на стол ручку, которую крутил в руке, и резко встал со стула.
Генерал, не отрывая яростного взгляда от Павла Петровича, неспешно подошел к нему и продолжил:
– Этот Фадеев и его клуб вообще могут быть не при делах! А ты вот так взял и просто поверил своему чудику-майору, который последнее время только и делает, что занимается какой-то самодеятельностью и вписывается в разные мутные истории!
– Да, я поверил ему, товарищ генерал, – всё так же беспристрастно ответил Хорошилов.
– Я уже давно понял, что он – твой любимчик. Ты ему чуть ли не место своё уступить готов при удобном случае.
Генерал отошел чуть в сторону и вновь продолжил:
– Вот только с нынешнего момента настал конец вашей идиллии! Я только что написал указ о твоем понижении в звании и отстранении тебя от должности начальника убойного отдела. Завтра указ подпишет начальник главка. Будешь снова работать обычным опером. А майора твоего я после больничного перевожу обратно в Чертаново. Пускай возвращается в свой клоповник и там воду мутит. А здесь ему не место!
Хорошилов разом потускнел и стал сильно подавлен. Он, конечно, ожидал наказания от Крылова. Но не думал, что оно будет настолько суровым. Почему на него так взъелся генерал в последнее время? Чем Крылову мог так насолить Павел Петрович? Тут явно был некий подвох.
– Товарищ генерал-майор, я конечно признаю свою вину и вину своих сотрудников. Но все люди совершают ошибки. Я же до этого всё делал по инструкции и мой отдел ни разу не подводил вас. А у Васильева одни из лучших показателей по раскрываемости во всем главке.
– Да плевать я хотел на твои инструкции и показатели твоего майора! Это будет для вас хорошим уроком. В следующий раз другие хорошенько подумают, прежде чем вести дела в обход своего прямого руководства.
– Но, товарищ генерал… – начал было Павел Петрович.
– Всё! Разговор окончен! – резко оборвал его Крылов. – Скажи спасибо, что я тебя вообще не уволил к чертовой бабушке! Сейчас немедленно отдашь мне все материалы Ховринского дела. Теперь я им буду заниматься лично, вместе с людьми, которые, в отличия от тебя, выполняют приказы и держат в курсе своего начальника.
Хорошилов стоял неподвижно, практически потеряв дар речи.
– Свободен, полковник! – резко гавкнул на Павла Петровича Крылов, когда сел обратно за свой стул, а затем немного иронично добавил: – Точнее уже подполковник…
Хорошилову не оставалось ничего другого, кроме как кивнуть и удалится из кабинета. Внутри его терзали чувства глубокой несправедливости и злости на генерала Крылова. Но психологическая выдержка и здравый смысл не позволили сейчас Хорошилову выплеснуть вслух свой гнев. Иначе бы за такие слова Крылов его точно бы уволил по статье.
Главное – не стоит пока сообщать столь нерадостные новости Васильеву. Ему и так вчера сильно досталось, а весть о принудительном переводе из главка точно еще больше надломит его боевой дух. Пускай пока сидит дома и залечивает раны.
На самом деле, прекрасно зная натуру Васильева, Хорошилов подозревал, что майор, несмотря на наставления Павла Петровича, сейчас вовсе не отдыхает дома, а продолжает своё странное и опасное расследование. Что ж, и пускай продолжает – всё равно терять уже нечего. Хоть Хорошилов сейчас и лишился своей должности в основном из-за странной деятельности Васильева, но полковник вовсе не держал на него за это зла. Павел Петрович верил, что майор занимается
действительно
важным делом, от которого напрямую зависят человеческие судьбы…
Буквально через пару минут после ухода Хорошилова в дверь генерала Крылова вновь постучались.
– Войдите, – раздраженно ответил Крылов.
В кабинет на этот раз вошел подполковник Рогозин, замначальника управления по обороту наркотиков.
– Что у тебя? – пробубнил Крылов.
– Сергей Иванович, нашли мы того старика, – доложил Рогозин.
– Вот как? Очень хорошо. Где он сейчас? – тут же заинтересованно спросил генерал.
– Доставили к нам и посадили в допросную, как вы и просили.
– Что ж, молодец Рогозин. Я сейчас спущусь и поговорю с ним. И помни, об этом старике никто не должен знать, кроме нас двоих.
– Разумеется, товарищ генерал-майор.
Речь шла об особом деликатном поручении Крылова, которое выполнял подполковник из наркоотдела. Сам Рогозин был не в курсе, для чего генералу понадобился некий одинокий пенсионер, живущий в области в частном доме. Генерал пообещал ответную помощь Рогозину в любом вопросе, если тот найдет старика и провернет одно незаконное мероприятие с его дочерью.
Через пять минут Крылов уже спустился и вошел в допросную, где на скамье сидел седой мужчина лет шестидесяти пяти, одетый в осеннее пальто и черные джинсы. Напротив старика в допросной стоял и караулил задержанного молодой оперативник.
– Оставь нас двоих на полчаса и никого сюда не пускай, – приказал Крылов оперу.
– Есть, – подчинился караульный и тут же покинул допросную.
Дверь закрылась с другой стороны, после чего генерал сел напротив старика и начал изучающе смотреть на него. Седовласый мужчина выжидающе глядел в ответ и через несколько секунд Крылов спокойным тоном задал первый вопрос:
– Трофимов Игорь Сергеевич?
– Да.
– У меня к вам есть несколько вопросов.
– Почему я здесь? Где моя дочь? –тихо спросил старик.
– Вопросы здесь задаю я, – резко оборвал его Крылов. – Вашу дочь задержали за хранение наркотиков в особо крупных размерах.