Очищение (СИ) - Романов Юрий. Страница 45

Закончив, Васильев посмотрел на результаты своих творений. Сергиенко с опущенной головой сидел на стуле, придвинутом вплотную к стене комнаты. Он был прилеплен к стулу несколькими слоями монтажного скотча, а его руки были надежно скованны за спиной наручниками. Теперь этот гад точно безопасен для Васильева.

Убедившись в правильности проделанных процедурах, Васильев достал телефон и в меню быстрых вызовов набрал Колю Ершова. Теперь нужно удостовериться, что и у друга майора поездка за город проходит удачно и без происшествий.

– Да! – громко ответил Коля по телефону.

– Здаров. Ну как там поездочка у тебя продвигается?

– Да всё спокойно вроде. Уже еду по Ярославке. У тебя там как?

– У меня тоже. Клиент готов. Сейчас буду приступать к социологическому опросу.

– Я тебя понял. Как опрос вести, хоть помнишь?

– Уроки в нашем Чертаново разве забудешь? – ответил Васильев и улыбнулся.

– Да уж, такие навыки трудно забыть, – ответил Ершов и хихикнул. – Ну давай, звони тогда – как закончишь.

– Само собой. Конец связи.

Васильев повесил трубку. В этот момент он услышал, как за его спиной послышался тихий стон. Майор обернулся и увидел, что Сергиенко, наконец, очнулся. Его глаза еще были не целиком открыты, и он затряс головой, пытаясь собрать свой рассудок в целое единое.

Когда он осознал, что привязан к стулу и прикован сзади наручниками, его глаза широко раскрылись от недоумения. Наконец он увидел стоящего у окна Васильева и сосредоточил на нем удивленный и немного испуганный взгляд. Что ж, теперь можно устраивать сам социологический опрос.

Под этим названием скрывалось, разумеется, не что иное, как банальные милицейские пытки. То самое, чем пугают обывателей в каждой новости, касающейся полицейского беспредела.

Чего греха таить, пытки действительно использовались почти всеми операми. Даже такого моралиста и идеалиста как Алексей не обошла эта участь. Просто это была неотъемлемая часть работы оперативника с подозреваемыми. Разумеется, Васильев с другими коллегами прибегал к таким методам далеко не из соображений эстетического удовольствия или любования собственной властью. Боже упаси. Это совершалось только в интересах дела и защиты граждан от всякого отребья. Ведь очень часто возникают ситуации, когда ты точно знаешь, что клиент «при делах», но признаваться и говорить по делу он наотрез отказывается. Вот тогда и приходиться прибегать к крайним мерам.

Конечно, служило в полиции немало откровенных садистов, как впрочем, и в любой другой профессии. Но такие индивиды, как правило, не приживались в коллективе, состоящем в основном из адекватных сотрудников.

Пытки в полиции, естественно, были запрещены всеми возможными инструкциями и уставами. Но когда начальство говорит тебе, что преступника надо найти в ближайшие двое суток, не остается ничего другого, кроме как колоть подозрительных личностей методами физического воздействия. Только бить нужно было аккуратно, так, что бы потом невозможно было зафиксировать факт побоев, иначе и тебе прямая дорога на нары. Ни в коем случае не следовало бить по лицу, там всегда остаются самые заметные ссадины и синяки. Бить можно только по конечностям и то аккуратно, чтобы кости не переломать.

Без насилия в оперативной работе обойтись было нереально. Этот урок Васильев усвоил быстро. Либо ты отметелишь какого-то подозрительного хмыря с судимостью и добьёшься от него признаний, либо отпустишь этого гада, а на следующий день он пойдет и чикнет кого-то по горлышку за кошелек с парой тысяч рублей.

Разумеется, бывало немало случаев, когда клиент действительно был не при делах. Ты его мутузишь до потери сознания, а потом выясняется что он исключительно добропорядочный гражданин. Конечно, в эти моменты тебе становилось таких людей по-человечески жалко. Но что поделать, жизнь крайне не справедлива, с этим остается только смириться.

За годы работы в ОВД Чертаново Васильев научился множеству довольно жестоких методов добычи показаний от подозреваемого. Применял их он, как и все остальные, только в случаях крайней необходимости. Сейчас такая участь ждала и Сергиенко, ведь майор был на сто процентов уверен, что он «при делах». А значит, и колоть его нужно соответствующими методами.

– Что за…?! – взволнованным голосом прокричал Сергиенко, как только увидел Васильева.

– О, очнулся, голубчик, – с издевкой произнес майор в ответ.

Васильев подошел к Сергиенко почти вплотную и тут же нанес ему резкий удар под дых. Глаза парня чуть не вылетели из орбит, он резко опустил голову и сделал громкий и жадных вдох, после чего активно закашлял.

Когда он более-менее пришел в себя от удара, то сразу начал истерично закидывать вопросами майора:

– Ты кто такой? Че тебе надо, псих?

Васильев, потирая свой кулак, медленно и властно спросил:

– Где Фенриц?

– Кто? – брезгливо переспросил Сергиенко, тяжело дыша.

– Фадеев Виктор Андреевич. Твой босс и наставник из клуба «Аполлон». Ну? Отвечай, падла!

– Кто? Фадеев? Мне-то почем знать? Я же ему не друг, просто хожу к нему на курсы.

– Брешешь, сука! Ты устроил каток в Ховринской больнице в ночь на 18 января 2010-го года? Куда пропали двадцать человек? Давно ты в Нимосторе? Ну, отвечай, быстро!

Сергиенко был растерян потоком вопросов майора, но судя по его глазам, он явно понимал, о чем идет речь.

– Я не понимаю. Какие двадцать человек, причем здесь Фадеев? Какой, к черту, Нимостор? Да кто ты вообще такой, мать твою!?

После этого Васильев нанес ему сильный удар кулаком по почкам. Парень взвыл от резкой боли и зажмурил глаза. Майор подошел к нему вплотную, приподнял его подбородок и начал пристально смотреть ему в глаза.

– Послушай сюда, Виталий Егорович. Я тут кота за хвост тянуть не собираюсь. Я знаю про Фадеева, про секту и про то, что пять лет назад по твоей вине в Ховринской больнице умерло сразу двадцать человек. Так что, гнида, советую отвечать на мои вопросы сразу и по делу.

Васильев снова встал в угрожающую позу, намекая Сергиенко на новые побои. Парень отдышался, немного испуганно посмотрел на майора и жалобно произнес:

– Я не совсем понимаю, про что вы говорите. Я всего лишь устраивал пять лет назад каток в Ховрино, вместе со своими знакомыми. На нас действительно хотели повесить какое-то дело о пропаже людей, но мы ведь вообще не понимали о чем речь, какой-то бред и провокация. А Фадеев – он просто умный и талантливый человек. Я, как и остальные, регулярно хожу к нему на занятия по духовному развитию. Больше мне нечего вам сказать.

Майор понял, что этот парень, даже если он при делах, не собирается ничего просто так говорить Алексею. Васильев прошелся по комнате, пытаясь найти какой-нибудь твердый предмет, что бы как следует приложить им Сергиенко. Но тут его внимание привлекла небольшая книжная полка в настенном шкафу. Немногочисленные книги были сильно потерты временем. На корешке одной из них майор ухватил взглядом изображение символа, похожего на логотип клуба Нимостор.

Васильев подошел и достал книгу с полки. На лицевой обложке красовалась надпись готическим шрифтом: «Fetus Infernum». Опять это сочетание слов, как и на магическом перстне! Похоже, майор попал в десятку.

Бегло пролистав книгу, майор увидел латинские тексты и многочисленные иллюстрации с изображением оккультных символов и всяких страшных существ. Что ж, название и содержание книги не вызывало сомнений насчет её тематики, это был сатанизм чистой воды.

– Духовное развитие, говоришь? – недоверчиво произнес Васильев, рассматривая книгу.

Лицо Сергиенко стало еще более взволнованным. По его взгляду было видно, что парню совсем не хотелось, чтобы майор рылся в его странной библиотеке. Сам Васильев взял еще несколько книг с полки. Как оказалось, они все были схожи по тематике. Тексты на латыни, какие-то заклинания, мрачные иллюстрации и оккультная тематика.

– А это, видимо, учебные пособия клуба Аполлон, да? – иронично спросил Васильев, крутя перед лицом Сергиенко одну из книг. – Какая-то совсем не миролюбивая тематика у этих книжек, не находишь?