Смертницы - Герритсен Тесс. Страница 3
Она надрезала кожу, вскрыла грудную клетку и брюшную полость. Извлекла влажные внутренние органы и выложила их на препаровочный столик для иссечения. Потихоньку Глория Ледер начала раскрывать свои секреты: заплывшая жиром печень — признак злоупотребления ромом и колой. Узловатая матка с фиброзной опухолью.
Когда они вскрыли череп, наконец прояснилась причина смерти. Маура увидела ее сразу, как только мозг оказался в ее облаченных в перчатки руках.
— Субарахноидальное кровоизлияние, — констатировала она и взглянула на Бушанана. Он был заметно бледнее, чем в самом начале вскрытия. — Возможно, у этой женщины была мешковидная аневризма — слабое место в одной из артерий у основания мозга. Гипертония усугубила это состояние.
Бушанан сглотнул, уставившись на лоскут кожи, некогда обтягивавший череп Глории Ледер, а теперь отделенный от него и откинутый на лицо. Эта часть вскрытия, когда лицо превращалось в съежившуюся резиновую маску, обычно приводила в ужас слабонервных — многие морщились или попросту отворачивались.
— То есть… вы считаете, она умерла естественной смертью? — тихо спросил он.
— Совершенно верно. Больше мы с вами здесь ничего не увидим.
Пятясь от стола, молодой человек уже начал развязывать свой халат.
— Пожалуй, мне лучше выйти на воздух…
«Мне бы тоже не мешало, — подумала Маура. — Летний вечер, пора сад поливать, а я весь день торчу в этом помещении».
Но спустя час она все еще сидела в здании бюро судмедэкспертизы, просматривая у себя в кабинете предметные стекла и расшифровки записанных на диктофон отчетов. Хотя она переоделась, от нее по-прежнему пахло моргом, и против этого запаха были бессильны любые количества мыла и воды, потому что его хранила память. Она включила диктофон и начала записывать отчет о вскрытии Глории Ледер.
— Пятидесятилетняя белая женщина, найдена мертвой в шезлонге у бассейна возле своего дома. Женщина развитая, нормального телосложения, без видимых травм. Внешним осмотром выявлен старый хирургический шрам на животе, возможно, оставшийся после удаления аппендикса. Имеется маленькая татуировка в форме бабочки на… — Она замолчала, мысленно представляя себе татуировку. На каком она была бедре — на левом или на правом?
«Господи, я так устала, — подумала она. — Не могу вспомнить». Такая пустяковая деталь никоим образом не влияла на выводы, но Маура терпеть не могла неточностей в работе.
Она встала из-за стола и прошла по пустынному коридору к лестнице. Ее шаги гулко застучали по бетонным ступеням. Войдя в секционный зал, она включила свет и увидела, что Йошима, как всегда, оставил помещение в безукоризненном порядке — тщательно протертые блистающие чистотой столы и свежевымытый пол. Она прошла к морозильной камере и открыла тяжелую дверь. Из-за нее вырвались клубы холодного воздуха. Она сделала глубокий вдох, словно собираясь нырнуть в сточную воду, и вошла в камеру.
Восемь тележек были заняты; большую часть трупов в скором времени заберут похоронные агентства. Она медленно двигалась вдоль ряда, проверяя таблички с именами, пока не нашла труп Глории Ледер. Она расстегнула мешок, просунула руки под ягодицы и перевалила тело на бок, чтобы рассмотреть татуировку.
Бабочка была на левом бедре.
Она застегнула мешок и уже собиралась закрыть за собой дверь, когда вдруг застыла на месте. Обернувшись, она устремила взгляд в морозильную камеру.
«Я что-то слышала, или мне показалось?»
Включился вентилятор, нагоняя своими лопастями холодный воздух. Да, в нем все дело, подумала она. Это вентилятор. Или компрессор холодильника. Или вода журчит в трубах. Пора домой. Она так устала, что ей уже мерещится всякое.
И она вновь собралась закрыть дверь.
И вновь застыла. Обернувшись, уставилась на каталки с мешками. Теперь ее сердце так колотилось, что она слышала только этот стук.
«Там что-то шевелится. Я уверена».
Она расстегнула первый мешок и увидела труп мужчины с зашитой грудной клеткой. Уже исследованный, подумала она. Определенно мертвый.
«Откуда? Откуда исходил шум?»
Она раскрыла следующий мешок и увидела изуродованное лицо, проломленный череп. Мертвый.
Трясущимися руками она расстегнула третий мешок. Пластиковые половинки разъехались, и Маура увидела бледное лицо молодой женщины с черными волосами и синюшными губами. Расстегнув молнию до конца, она обнажила мокрую блузку — материя прилипла к белому телу, кожа блестела каплями ледяной воды. Распахнув блузку, она увидела полные груди и тонкую талию. Тело было нетронутым, к нему еще не прикасался скальпель патологоанатома. Пальцы рук и ног были фиолетовыми, предплечья покрыты голубым мраморным узором.
Маура прижала пальцы к шее женщины и почувствовала, как холодна ее кожа. Нагнулась к самым губам, ожидая почувствовать слабое дыхание, ощутить едва заметное движение воздуха на своей щеке.
Труп открыл глаза.
Маура вздрогнула и отпрянула. Столкнулась с тележкой, стоявшей позади, и чуть не упала, когда та откатилась от нее. Обретя равновесие, она увидела, что глаза женщины по-прежнему открыты, но взгляд не сфокусирован. Синие губы двигались, складывая беззвучные слова.
«Вывези ее из холодильника! Согрей ее!»
Маура толкнула тележку вперед, но безуспешно: в панике она забыла разблокировать колеса. Она нагнулась, высвободила рычаг и снова толкнула тележку. На этот раз она покатилась, с грохотом перемещаясь из морозильной камеры в более теплую приемную морга.
Веки женщины снова сомкнулись. Наклонившись к ней, Маура не уловила никаких признаков дыхания. «О Господи! Я не могу потерять тебя теперь!»
Она ничего не знала об этой женщине — ни имени, ни истории болезни. Незнакомка могла оказаться носителем целой кучи вирусов, но Маура все равно накрыла своими губами ее рот, едва не задохнувшись от привкуса холодной плоти. Трижды глубоко вдохнув и выдохнув, она прижала пальцы к шее, нащупывая каротидный пульс.
«Может, это моя выдумка? Может, я просто ощущаю пульсацию в своих пальцах?»
Она схватила трубку телефона, установленного на стене, и набрала 911.
— Оператор службы спасения.
— Это доктор Айлз из бюро судмедэкспертизы. Мне срочно нужна карета «скорой помощи». Здесь женщина с остановкой дыхания…
— Простите, вы сказали, бюро судмедэкспертизы?
— Да! Я нахожусь в задней части здания, со стороны приемного отделения. Это на Олбани-стрит, прямо напротив медицинского центра!
— Высылаю «скорую».
Маура повесила трубку. И вновь, преодолев отвращение, накрыла губами рот женщины. Еще три резких выдоха, и пальцы снова нащупали сонную артерию.
Пульс. Она определенно чувствовала пульс!
Вдруг Маура услышала хрип, кашель. Женщина задышала, в горле заклокотала слизь.
«Не уходи. Дыши, милая. Дыши!»
Громкая сирена возвестила о прибытии «скорой». Она распахнула задние двери и сощурилась от полыхающих огней машины, которая парковалась во дворе у погрузочной площадки. Из фургона выпрыгнули двое медиков с чемоданчиками.
— Она здесь! — крикнула Маура.
— Все еще не дышит?
— Нет, уже дышит. И я чувствую пульс.
Мужчины вбежали в помещение и замерли, уставившись на каталку с телом.
— Господи, — пробормотал один из них. — Это что, мешок для трупа?
— Я нашла ее в холодильной камере, — объяснила Маура. — У нее уже, наверное, гипотермия.
— О Боже! Такое только в страшном сне приснится!
В ход пошли кислородная маска и капельница. Тело женщины облепили датчики ЭКГ. По экрану монитора неспешно поползла синусоида сердечного ритма, похожая на след карандаша ленивого карикатуриста. У женщины билось сердце, она дышала, но при этом выглядела мертвой.
— А что с ней случилось? Как она сюда попала? — поинтересовался врач, перетягивая жгутом безвольную руку.
— Мне ничего неизвестно о ней, — ответила Маура. — Я пришла сюда проверить другой труп и услышала, как она шевелится.
— Мм… у вас часто такое бывает?
— Первый раз в моей практике, — сказала она, про себя понадеявшись, что этот первый раз окажется и последним.