Затерянный остров (ЛП) - Чайлд Линкольн. Страница 39

Гидеон подбросил палку в огонь.

— Когда эта идея впервые пришла тебе в голову?

— Я уже давно была знакома с утверждениями диссидентских ученых. И когда я услышала теорию Глинна о том, что греки достигли Карибского моря, и увидела карту Форкиса, именно тогда в моей памяти начали всплывать некоторые отрывки из «Одиссеи». Вот тогда-то я и взялась за свое исследование всерьез.

Гидеон надолго замолчал, а затем придвинулся поближе к огню.

— Я не говорю, что я купился на это все. Но на данный момент ситуация складывается так, что нам нужно двигаться дальше. Так куда теперь?

— Aquilonius. Необычный латинский термин, означающий «север». Там мы должны найти следующий ключ — самый последний ключ. Мы почти на месте.

— И что это за ключ?

Она указала на страницу. Рисунок на карте показывал местами изогнутый прямоугольник без нижней линии. Латинская надпись гласила: «Trans ultra tortuosum locum».

— «Tortuosum locum» — спираль, «Trans ultra» — за пределами, позади. Наша цель и то, что мы ищем, лежит «за спиралью». И что бы это ни значило, оно находится к северу отсюда. И… — ее глаза сверкнули в свете затухающего костра — когда мы доберемся туда, мы окажемся на земле Пожирателей Лотоса.

Его полчаса в ванной с гидромассажем истекли. Используя мощный подъемный механизм и роботизированную руку, Эли Глинн с кропотливой медлительностью поднял себя — свое тощее тело, с которого капала вода, насыщенная успокаивающими травами и маслами — и направил специальную транспортную платформу в свою гардеробную. Процессы высыхания и одевания были не менее трудными и занимали еще полчаса.

После катастрофы Глинн потратил много времени на то, чтобы найти одежду, которая была бы достаточно удобной, и которую можно было бы относительно легко надевать и снимать. В конце концов, он остановился на теплых брюках из ультрамягкого персидского хлопка с эластичным поясом — специально скроенными под его потребности Джонатаном Крофтсом с Савилья-Роу — и водолазках на размер больше положенного. И того, и другого у него теперь было по несколько десятков пар, и он использовал их как в качестве повседневной одежды, так и в качестве пижамы.

Тяжелый процесс был завершен, и Глинн, нажав кнопку на пульте дистанционного управления, погасил свечи и опустился в кресло-коляску. Привычным размеренным ходом он выкатился из ванной, миновал свою спальню и очутился в главной гостиной. Далее, по своему обыкновению, он провел инвалидное кресло через аскетичное, окрашенное в холодный серый цвет пространство и остановился у массивного обзорного окна с видом на Гудзон. Глинн спал очень мало и часто сидел здесь часами, читая стихи или просто любуясь пейзажем, в то время как его мысли были далеко.

Монахи приняли это тайное снадобье и смогли исцелить себя от «ранений, недугов, болезней и немощей». Было ли это правдой? Действительно ли существовало тайное снадобье — или это была всего лишь очередная примитивная легенда, рожденная из грубого и несовершенного понимания этого мира? Возможно, скептицизм Брока передался и ему.

Хотя постойте! У них на руках ведь имелось одно неопровержимое доказательство правдивости этой легенды. Скелеты. Они уж точно были реальными и являлись непоколебимым фактом!

Мысли Глинна обратились к Гидеону и Эми. Он ощущал смешанное чувство тревоги и неуверенности по отношению к ним… в частности, из-за направления, которое приняло их расследование. Их яхта затонула, они потерялись где-то на побережье Москитов, и все же Эми отказалась от помощи. Хотя удивляться здесь особо нечему — это соответствовало ее качественному поведенческому анализу. В то же время при планировании ЭИР не брала в расчет возможное нападение охотников за сокровищами. Так что сейчас напарники были на неизведанной территории. Еще одна проблема, вызывающая озабоченность, заключалась в спутниковом телефоне. Эми сообщила, что у него почти разряжена батарея, а постоянно оставаться с ними на связи было жизненно важно.

Его выбор Эми для этого проекта был одной из самых масштабных и трудных задач по охоте за головами, которую когда-либо выполняла ЭИР — результаты ее тестов качественного и количественного поведенческого анализа оказались весьма интересными. ЭИР занималась анализом аварий, как средством предотвращения неудач — и ее профиль показал, что во время этой миссии она точно потерпит неудачу. И все же, по иронии судьбы, этот ее провал был жизненно важен для успеха миссии.

Но эта неудача не должна была произойти так рано или принять такую форму. Любопытно… и весьма тревожно. Однако тут Глинн понял, что на данный момент ему просто нужно принять ее выбор, ее отказ от помощи, как данность.

Его размышления были прерваны негромким звонком телефона. Глинн взглянул на часы: пять тридцать утра. Он сделал разворот на инвалидной коляске и потянулся к телефону.

— Да? — сказал он.

— Это Уивер. Я хотел спросить, можете ли вы сейчас приехать? Дело срочное, — голос специалиста звучал напряженно от беспокойства — или, может быть, страха.

— Что произошло?

— Было бы проще показать вам это лично, мистер Глинн.

— Я сейчас буду.

Повесив трубку, Глинн направил свое инвалидное кресло к лифту и медленно спустился в обширное помещение, отделанное полированным сланцем.

Гарза прибыл в лабораторию в четверть шестого, совсем не выспавшийся и сытый по горло внезапными ранними утренними совещаниями.

Уивер, специалист по ДНК, выглядел уставшим и потрепанным. Но вдобавок к этому он него буквально исходили волны напряженности и неуверенности. Брок стоял в дальнем углу, скрестив руки на груди и выглядел не менее вымотанным, чем его коллега по проекту. Рядом с ним расположился неподвижный и бесстрастный Глинн — на его лице невозможно было прочесть ни единой эмоции.

— ДНК-тест двух фолликул завершен, — отчитался Уивер и, казалось, вздрогнул.

— Ну же, продолжай, парень, — подтолкнул его Гарза.

— Помните, как я высказал свое предположение, что веллум этой страницы может быть изготовлен из человеческой кожи?

Гарза кивнул.

— Оказывается, я ошибался…

— Именно это, я и предсказывал, — вставил свои пять копеек Брок.

— … И в то же время я был прав.

Гарза, не любивший загадки, буркнул:

— Ближе к делу.

Специалист глубоко вздохнул.

— Согласно нашему анализу, последовательности ДНК этих волосяных фолликулов совпадают с ДНК человека примерно на девяносто семь процентов. Тем не менее, есть базовые последовательности, которые не соответствуют геному человека, — он обвел взглядом всех присутствующих. — Вот почему я сказал, что был одновременно прав и не прав. Это гуманоид. Это почти человек. Я имею в виду, что он на один процент не дотягивает до идентичности шимпанзе и человека, но на два процента превосходит, например, идентичность орангутанга и человека.

Закончив доклад, Уивер сглотнул и спешно расстегнул воротничок своей рубашки. Похоже, результаты исследований его сильно напугали.

— Что за чушь! — воскликнул Брок. — Эту страницу на протяжении тысячи лет переворачивали жирные пальцы немытых монахов — неудивительно, что вся эта грязь въелась в человеческую ДНК.

— При проведении анализа мы были очень, очень осторожны, и у нас получились одинаковые результаты для обоих образцов. К тому же мы взяли образцы из переплетного края страницы, который, судя по всему, меньше подвергался обработкам и к которому меньше прикасались. Также мы провели всевозможные тесты на наличие загрязнений. Поэтому я почти со стопроцентной уверенностью, могу заявить, что ошибки здесь быть не может.

— Это не аргумент! — возразил Брок. — Страница скреплялась и раскреплялась бесчисленное множество раз! Так на ней и появилась человеческая ДНК, — он повернулся к Глинну. — Я настаиваю, что человеческая кожа сама по себе не использовалась для изготовления веллума. Наш образец — не что иное как кожа животного — как я склонен думать, свиньи — которая просто оказалась сильно загрязнена.