Зеркало надежды (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 45
А Найджел доволен и счастлив.
– Для бала почти все готово.
– Замечательно, – Остеон отложил перо, потер виски. – Что-то затылок ломит… к дождю, что ли?
Найджел посмотрел в окно. Погода была замечательная, солнышко светило…
– Вроде, нет…
– Значит, устал.
– Хочешь, помогу чем-нибудь?
Остеон с благодарностью посмотрел на сына. Ну хоть так-то….
– Посиди со мной, хотя бы недолго…
– Вина налить?
– Нет. Вон там, в кувшине травяной отвар…
– Отвар? – искренне удивился Джель.
– Найджел, мне уже не двадцать лет…
– И все же? Отказываться от вина? От красивых женщин?
Остеон покачал головой.
– Придет и твое время.
– Лучше сразу умереть, – убежденно высказался сын и принялся разливать настой по кубкам. – Попробую, чем тебя пичкают.
Его величество фыркнул. Но кубок с отваром из рук Найджела принял, и сделал несколько глотков.
Трава травой. Гадость редкостная…
Найджел тоже скорчил рожу.
– Фу. Пошел я отсюда, пока тебе лекари ослиную мочу не прописали.
– Иди-иди…
Остеон отослал сына и подошел к окну.
Голова болела все сильнее, тошнило…
Прилечь, что ли? Хотя бы на пару часиков?
Его величество позвал личного слугу и побрел в спальню.
– Разбуди меня через часик, а лучше – через два.
– Слушаюсь, ваше величество.
Глаза Остеона закрылись, как только его голова коснулась подушки. И сон короля был тяжелым и тошнотным.
Лэ Стиорта, ведьма с улицы Могильщиков
Та же комната, созданная для запугивания доверчивого клиента. Но в этот раз ее стены выслушивают совершенно другие звуки.
Вздохи, стоны, вскрики плотской радости…
Наконец под потолок взлетает совместный стон высшего наслаждения – и любовники раскидываются на ковре.
Колдунья выглядит растрепанной и усталой, краска на ее лице размазалась, придавая ей нелепый и даже клоунский вид, но женщина не обращает на это внимания. Она трется щекой о плечо мужчины, оставляя на нем след краски.
Любовник видит это, и в глазах его мелькает тень брезгливости, но дело – прежде всего. Можно и потерпеть немного, тем более, партнерша старалась. Ладно уж…
Потом просто помыться. Тщательно.
– Мой господин…
– Лэ, ты была великолепна. Если ты будешь еще лучше – я просто умру рядом с тобой.
– О, нет!
– Но это будет счастливая смерть.
Лэ смеется грудным глубоким смехом, и впечатляющая ее грудь колышется так, что мужчина даже забывает про краску. Зачем женщине, столь богато одаренной – еще и красивое лицо? Вовсе даже ни к чему…
– Я спасу вас, мой господин.
Женщина сползает ниже с явным намерением начать спасательные работы. Но мужчина чуть придерживает ее.
Лучше всего получать информацию после сеанса любви, хоть от мужчин, хоть от женщин. Тут выигрывает та сторона, которая оставляет голову холодной, а мужчина…
Он-то влюблен не был! Одной дурой больше, одной меньше…
Слова «люблю», «женюсь», «дам денег» начисто отключают у женщин логическое мышление. И редкие исключения тут только подтверждают правило.
Для Лэ Стиорта годятся два первых выражения, только надо произносить их в постели и с нужной интонацией…
– Лэ, милая, скажи, как скоро начнут действовать твои травы? Которые ты продала блондинчику?
Женщина подумала пару минут.
– Месяц. Может, чуть больше, это зависит от нескольких факторов.
– Каких именно?
– Сколько раз в день, в каком количестве принимать, употребляет ли клиент вино или нет…
– Если – нет? – насторожился мужчина.
– Тогда хуже. С вином они действуют быстрее, почему-то.
– А с травяными отварами?
– Там надо смотреть, – надула губки Лэ, – что за отвар… к примеру, зверобой или ромашка ослабят действие моего снадобья…
Мужчина задумался.
– Или березовые почки. Земляника, опять же…
Землянику Остеон как раз уважал, и мужчина нахмурился.
– Ослабят? Или сведут на нет?
– Нет! Вот второе – как раз нет! – возмутилась Лэ. – Мой господин, как вы можете сомневаться в моей любви?
Как-как… спокойно. Как и во многом другом. И сомнениям подвергается вовсе даже не любовь, а квалификация. Идиотка…
Но на лице мужчины эти мысли, как и прежде, не отразились. Наоборот, оно было исполнено любви и понимания.
– Я не сомневаюсь, милая, – мягко произнес мужчина. – Но хочу учесть все факторы.
Лэ улыбнулась, показывая, что любовник прощен.
– Если бы я знала, что именно пьет… тот человек, я бы сказала точнее. Но так – месяц, может, два. Три – это крайний срок.
– Это хорошо. Очень хорошо…
Лэ улыбалась.
– Когда все это закончится, я смогу, наконец, вывести тебя в свет. Знаешь, тебе пойдут рубины… мои, фамильные…
Ластара Стиарошт счастливо улыбается.
– Мой господин… как же я люблю вас!
Темная головка спускается вниз, к чреслам любовника, и тот расслабляется, отдаваясь ласкам умелых рук и губ. В конце концов….
Потом эта дура все равно умрет, так что надо наслаждаться здесь и сейчас.
Но она так наивно верит, что ей можно увлечься всерьез, что ее можно ввести в свой дом… ублюдка от степняка, из плохой семьи… ха!
Дура, несчастная дура. Но жалеть Лэ мужчина не собирался, с чего бы?
Пусть делает свою работу. А потом…
Какой дурак оставит за спиной предателя? Отравительницу? Убийцу?
Только полный и безвыходный дурак. Который безусловно заслуживает удара в эту самую незащищенную спину.
Мужчина себя к таковым не относил. Так что…
* * *
О чем не знали ни мужчина, ни Лэ…
Они знали, что комната оборудована глазками, с помощью которых можно наблюдать за происходящим. И подслушивать, и подсматривать.
Но оба они не знали, что за любовными утехами наблюдает Вешер Трипс.
Белый от злости, со стиснутыми кулаками… каково это – видеть, как твоя любимая женщина занимается любовью с другим?
Не просто спит, не использует свое тело, это бы он понял… именно – занимается любовью. Отдает и тело, и душу, любит, пресмыкается…
А он?
Чутьем влюбленного мужчины Вешер улавливал эманации брезгливости, надменности, презрения в голосе партнера Ластары. И – не верил, не верил…
Вешер был слишком практичен для высоких мечтаний, он отлично знал свой потолок и не собирался зарываться. Если ему обещают десять золотых – их отдадут.
Сто золотых?
Убийца стоит в пять раз дешевле. А то и в десять раз дешевле.
Обещать Лэ могут многое. И даже кое-что дать. А вот исполнить все свои обещания…
Нет, на это аристократ не пойдет.
Вешер с удовольствием нанял бы для него убийц, но…
Аристократия, этим все сказано.
К Лэ он приезжал без свиты, но Вешер знал, что охрана за ним следовала. Просто вдалеке, не приближаясь. Все равно, убить или похитить подонка не получится, нет у Вешера таких денег. И были бы…
На дыбу неохота.
Это аристократ, и не из последних, приближенный ко двору, к королю… его убийц будут искать со всем тщанием и могут найти. Вешер не стал бы недооценивать Королевский департамент, или, как их называли, ищеек Короны.
Искать они действительно умели. И копать, и спрашивать, и…
Вешер попадется.
И Лэ вместе с ним…
Доказать, что этот подонок устроил заговор против короля?
Как?
Ваше величество, вот, ваш сын у нас купил яд, чтобы вас травить и сводить с ума.
Замечательно! После такого заявления радости в жизни Вешера не ограничатся дыбой, нет. Наверняка король что-то интересное придумает.
Ваше величество, этот человек хочет вас убить! И ваш сын по его наводке купил яд, который приготовила моя любимая женщина…
Еще лучше.
Что так, что этак, все вилы в спину. Все плохо…
Вот и остается по крошкам собирать информацию, копить, складывать листочек к листочку… найдется время, когда за эти знания можно будет выкупить и свою жизнь, и жизнь Лэ. Но…