Синтраж. Том 1 (СИ) - "Гарсиа Икиру Сет". Страница 31

— Пусть детишки резвятся, они и сами не представляют, насколько хрупки их договоры — зрелище будет.

— Поставка с Ига-44 задерживается, такими темпами они не успе…

— Пусть летят по короткому пути, свяжитесь с пиратами системы Кресто и договоритесь, цена не имеет значение.

— Судьи от ассоциации «Нобилити» суют свой нос в каждый закоулок, если они начнут докладывать о ваших встречах…

— Не важно, следите за ними, но не трогайте, у них нет доказательств.

— Гильдия контрабандистов недовольна тем, что вы убили их представителя — часть контрабандистов присоединилась к фракции, бывшей под началом умершего, и жаждет крови. Другая часть поддерживает фракцию умеренных и требует компенсации.

— Пусть жаждущие крови утолят свою жажду, захлебнувшись в собственной. Разберётесь с их верхушкой и отправите умеренным труп погибшего с соболезнованиями и компенсацией.

— Ассоциация прав человека требует отчёта о количестве смертей за время отбора, утверждая, что количество погибших превысило допустимый лимит вдвое… они будут пытаться спихнуть всю вину на нас.

— Потяните время, попытайтесь отмахнуться поправкой о первоисточнике и претенденте, обвините во всём «Нобилити».

— Есть основания полагать, что у нас утечка…

— Чушь.

— Но сэр, участники знают, когда будут даны сигналы последнего дня.

— Чистая логика, ничего больше.

— Один из фаворитов часто ошивается возле сектора Z, мы полагаем, он может быть связан с мистером Грекхемом. Может, это его агент.

— Вряд ли, ладно, продолжайте слежку и приставьте к жирдяю ещё пару стрелков, приоритет его безопасности повысить до моего.

— Сэр, у вас встреча через пять минут, — прерывает Блюса уже личный секретарь.

— Мне пора, — бросает ведущий организатор, направляясь к двери, — дальше вы сами, если что — тормозите вопрос до моего возвращения…

***

Ума находился не в лучшем состоянии. Стараясь фокусироваться на предстоящей победе и не думать о проценте своей боеспособности, он направлялся к месту встречи. Удавалось с трудом, сквозь разум то и дело пробивались мысли: «Тридцать процентов? Сорок? Левая рука — двадцать, ноги по шестьдесят, боль снижает восприятие, дыхание возможно на половину от нормы. Справимся».

После недавнего сигнала боль в руке постепенно усилилась от покалывания до болезненной пульсации. Понимая, что боль соматическая, монах всё же не мог её унять. Что-то мешало, сбивало концентрацию, камнем оседая в подсознании. Воспоминание? Нет, желание чего-то тяжёлого, тёмного и холодного вырывалось наружу. Кажется, докторишка переборщил со стимуляторами или заразил пациента бешенством…

Ума шёл к залу Славы, минуя улицу Разлома. Прогулка слегка успокаивала. Красочные вывески, запахи и шум поднимали настроение. Бар «Щипка», визио-зал «Комеди», заведение «Расчёт судеб». Стоп… Подсознание опять цепляется за вывеску «Три барона». Барон Радость, Барон Аттракцион, Барон Бродвей. Но монаха уже удивляют не попытки рекламы преодолеть его пси-блокаду. Странно было то, что на этой платформе опять не было посетителей. Ума не мог вспомнить, чтобы в это заведение кто-либо заходил. Быть может, программеры напортачили с вывеской, и вместо привлечения клиентов она их отпугивает. Или вывеска и должна отпугивать клиентов, чтобы скрыть чёрные делишки по ту сторону дверей? Не важно. Отбор не вечен, а враги вечно ждать не станут.

Участник наконец-то прибыл к залу Славы, сплошь усыпанному экспозициями с изображениями известнейших людей Бездны всех времён. До середины зала оставалось идти меньше минуты, и на пути всё чаще стали появляться движущиеся экспонаты. Один, пять, двадцать, и вот уже целая стена из передвижных картин закрывает обзор центра зала, где располагаются лучшие творения человечества. Картины расступаются перед посетителем, но таки успевают врезать свой образ в память. Только и остаётся, что удивляться: как можно писать такую красоту, используя лишь руки и искусственную бактерию Зено.

Радар уловил впереди группу участников. Предчувствие не отступало. Двадцать секунд, и он увидит причину своего волнения… Десять секунд… Пять… Одна…

Они не ожидали его увидеть. Вероятно, дожидаясь собственных оппонентов, участники просто вели досужий разговор. Их было пятеро: четыре мечника из команды «клинков» и пират, известный всем как Уру Ичи или «звёздный бич». Они с лёгким удивлением смотрели на юношу, рефлекторно берясь за оружие. Ума чувствовал, что мечники его опасаются, как дикого зверя, как безумца. Но не Уру Ичи, не человек, столько лет избегавший кары Дозора. Даже его поведение казалось простой формальностью: похоже, что он вообще не был способен испытывать страх.

— Что ты здесь делаешь? —как ни в чём не бывало спрашивает пират, попутно сплёвывая на пол шару-жвачку. — У тебя же бой вроде как в зале Памяти должен быть.

— А это разве не где-то здесь? — монах неловко чешет затылок.

— Нет, глупенький, здесь зал Славы, а зал Памяти находится в противоположной части комплекса. Поспеши, а не то опоздаешь.

— Ну, лааадно…

Ума замирает, заметив за собеседниками шестого участника, неподвижно лежащего на полу. Знакомая ситуация, знакомое лицо. И незнакомая рана в груди, явно от клинка — смертельная рана. Предчувствие, обретая форму, обволакивает юношу холодом и тьмой, заставляя руку взорваться новой порцией боли, а память ядовитым воспоминанием…

… Последнего — лидера, оглушённого ударом в челюсть, трогать не стал, вместо этого достал свой портативный блок и задал команду:

— Поиск канала связи с ближайшим индивидом.

«Канал обнаружен. Возможна только односторонняя связь», — высвечиваются рунические голо-символы.

— Отправить сообщение: тебе повезло, я ставил на три, бой мне понравился, будешь мне должен.

«Сообщение отправлено», — извещают руны. Парень в чёрной рубе прячет z-блок и не спеша уходит подальше от жилого уровня ...

Чувство вины изливается болью в руке, капля за каплей увеличивая груз ответственности за мёртвого участника. Монах не может найти нужное учение прошлых лет, не может оправдать себя за пощаду, за последствия, представшие перед ним.

Змей девяти искусств собирается что-то сказать, но не может, парализованный бессмысленностью всего происходящего.

«Зачем? Зачем, зачем, зачем, зачем? А почему нет? Кто вы? Ахах, так получилось. Зачем? И что? Тебе больно? Разве ты способен испытывать вину?»

Ума Алактум дует на больную руку, и боль уходит — он искренне улыбается и по-детски слишком громко говорит:

— Ваааай, зачем вы его убили!? Он так и не подписался на меня в сети. Хотя, если бы подписался и потом умер — у меня был бы мёртвый подписчик. А если бы мёртвый подписчик начал присылать мне сообщения… Сюжееетец.

— Плохо дело, — Уру Ичи, впервые с момента появления монаха, напрягся. — Кажется, мы тебя расстроили.

— Что вы, что вы! — продолжает улыбаться Ума. — Я просто не понимаю: зачем было его убивать. Хоть убей, не понимаю. Ха-ха!

— Я могу понять твои претензии к «клинкам», но не мог бы ты успокоиться. Зачем нарушать столь удобную договорённость. Думаю, твой противник тебя уже заждался.

— Ахах, да плевать мне на договорённость, ведь здесь столько интересных игрушек, столько веселья, столько всего…

Четыре руки сжимают четыре рукояти. Четыре силуэта как один принимают стойку. Четыре атакующие формы начинают движение…

— Назад! — останавливает мечников пират. — Я его усмирю, а вы свяжитесь с Шимутой, пусть едет сюда как можно быстрее.

Уру вытягивает из-за пояса электрический бич — нет, два бича, ставшие причиной его пиратского имени.

— Если сейчас начнётся хаос, мы все окажемся в минусе, а если фактически выполним условия поединков, то пройдём последний отбор без проблем.

Ичи взмахивает руками, и виброхлысты удлиняются.

— Ума, ты понимаешь, что происходит?