Туз Черепов (ЛП) - Вудинг Крис. Страница 134

На этот раз я взял с собой Сило. Он не часто выходит из корабля, поскольку он муртианин и его бы линчевали, если бы он был один. Столько лет прошло, но никто не забыл войну. Наверно слишком глубокие раны. Лично я не парюсь по поводу того, кто ты такой: самми, муртианин, дак или еще кто-нибудь. Живи, и дай жить другим, вот что я думаю, но мои кишки все еще болят, когда я вспоминаю о том случае в Самарле. О конце моей блестящей карьеры перевозчика грузов для Флота Коалиции. Тогда я и получил эти шрамы на животе.

Сило и Малвери — мои мускулы, на самом деле, и я дал им идти первыми. За ними шел Пинн, потому как ему не терпелось. За ним я — не могу идти последним, это выглядело бы странным, — а за мной Кеддл. Я начал думать, не вовлечь ли пассажира в дела такого рода. Лишняя пара рук никогда не помешает. И этот голем наверняка точно может быть полезным, но это слегка нескромно. Многие брови поднимутся, если Бесс пойдет по городу, а мне бы не хотелось особенно выделяться.

Мы ощетинись стволами и выломали дверь в логово. У Фекли тоже есть мускулы, но они слишком медленно доставали револьверы. «Даже не думайте», — предупредил я их, но всегда найдется один, который думает, что он самый быстрый. Вот он и сунул руку в кобуру. Малвери заметил и выстрелил в него из своего помпового дробовика. Отстрелил голову по челюсть. Больше никто не рыпался.

В карточных притонах всегда много денег, и этот не был исключением. Во всяком случае, намного больше, чем он взял у меня. Так что, как я понимаю, я их заслужил. Однако я был очень добрым, и разрешил игрокам сохранить деньги, которые были в карманах и на столе перед ними. Я был бы лицемером, если бы это не сделал. Игроки же не виноваты, что Фекли — мерзкий угреватый жулик.

Он очень внимательно глядел на меня, пока мы опустошали его логово. Точно скажу — он жалел, что не убил меня, когда была возможность. И, я знаю, он думал о каком-то реванше, если когда-нибудь увидит меня опять. Так что я нанес ответный удар первым и выстрелил ему в ногу. Это научит его смотреть поосторожнее.

После мы решили, что лучше всего убраться из города. Так и сделали. Ну а потом последовал обязательный праздник с грогом, как всегда после хорошо сделанной работы. На самом деле, у нас не часто есть настоящая причина для праздника — обычно мы ее придумываем. Так что этот случай был слегка особенным. Уложил меня на день в кровать, но оно того стоило.

Что дальше, Журнал?

День 12

День королевы, первая неделя, месяц ласточкиной жатвы, 147/32

Убиваю время до нашей романтической встречи с транспортником. Экипаж беспокоится, как всегда. Пассажир вроде как оттаивает. Малвери решил таскать его с нами везде, где возможно. Док ничего такого не говорил, но когда-то он вел шикарную жизнь. У него нет проблем с акцентом Крейка, в отличие от Пинна. Мне все равно. Он, похоже, стал парнем что надо, как только у него из задницы вытащили трость.

По меньшей мере, голем ведет себя хорошо, хотя я иногда слышу, как она мечется в трюме. Мне кажется, что Крейк играет с ней в мячик. Она не кажется склонной к насилию, но я бы не хотел пересечь ей дорогу, когда она несется на полной скорости. Все это слегка странно, но каждый раз, когда мне хочется вышвырнуть их наружу, я беру свою саблю, рассекаю ею воздух и все становится лучше. Жаль, что у меня ее не было, когда меня отравили; мне кажется, я мог бы вырезать всю комнату с этим маленьким чудом в руках, потому как был в стельку пьяным. Она, похоже, знает, что я хочу сделать.

Я спросил Крейка, может ли он сделать еще что-нибудь в этом роде. Он сказал «нет» и слегка замялся. Стал бормотать об оборудовании и святилище, но я могу сказать, что беспокоит его на самом деле. Он боится самой идеи. Похоже, он стыдится того, что умеет делать чудеса и не хочет их делать, но это, я полагаю, не мое дело. Жаль. Я хотел попросить у него револьвер, который никогда не промахивается или что-то в этом роде. Но я, все-таки, натравил на него Малвери. Пускай понадает ему, посмотрим, что получится.

До дельца с этим транспортником осталось недолго. Половина экипажа считает, что информация, вероятно, плохая. Другая половина согласна с первой. Но мы все равно пойдем на грабеж, делать нечего, вот и посмотрим.

День 13

День чешуи, третья неделя, месяц ласточкиной жатвы, 147/32

Ты забудешь меня, Журнал, если я не буду писать в тебя. Но у меня есть чертовски хорошее оправдание. Какое-то время моя правая рука не действовала. Что касается того, как это произошло… ну… твоя версия ничуть не хуже моей.

Мы взяли транспортник. Я хочу сказать, мы действительно взяли его. Бедолага, из которого я вытряс эту информацию, уже кантовался. Транспортник летел над Колючим Хребтом с пустяковым эскортом — двумя маленькими «Кайбери Перехватчиками». Они пересекали его ночью, прокладывая курс между верхушками гор, и пытались остаться не замеченными. Вероятно это работало, до того времени. Но мы знали дорогу, и стояла ясная лунная ночь.

Пинн заорал, вылетая из-за горного перевала, и сбил один из файтеров раньше, чем они поняли, что происходит. Харкинс отреагировал немного медленнее — как всегда, но все равно быстро с точки зрения большинства людей. В любом случае, достаточно быстро, чтобы влепить очередь в бок «Перехватчику».

У транспортника тоже были пушки, достаточно большие орудия, чтобы повредить «Кэтти Джей». Но они занялись маленькими кораблями и не видели нас, потому как мы подошли с его слепой стороны. Чем больше судно, тем легче к нему подкрасться. Я влепил ему очередь в брюхо, туда, где находятся цистерны с аэрумом. Отличный выстрел, хотя я и говорю о себе. Продырявил цистерны и аэрум начал выходить, быстрее, чем они могли накачать обратно.

Тут целое искусство — сделать дыру достаточно большой, но не слишком. Если разорвать цистерну полностью, сверхлегкий газ вытечет весь и они упадут с неба. Но постоянная протечка похожа на небольшой прокол. Они начинают терять высоту, и у пилота есть выбор: сесть, пока он еще может, или тяжело упасть. Большинство выбирают первый вариант. Наш так и сделал, по меньшей мере.

Как только он сел, мы тут же пошли на абордаж. В конечном счете, они оказались достаточно сговорчивыми, и открыли дверь раньше, чем мы взорвали ее динамитом. Потом мы уже все вошли внутрь, с револьверами в руках, скомандовали всей толпе не сопротивляться, всем лечь на пол, показать нам груз и так далее.

Но там не было никакого груза. Сечешь, парень, которого я повстречал, точно знал дорогу. Но этот дебил, случайно или нарочно, дал мне наводку, когда они уже были на обратном пути. После того, как они перевезли деньги. Мы захватили пустой корабль.

Все настроение пропало.

На обратном пути парни бросали на меня угрожающие взгляды. Я думаю, что той ночью мы были охренительно близки к бунту. Должен признаться, я слегка испугался, но потом меня осенила идея. Я сказал им, что возьму их всех в город и заплачу за все. Так мы и сделали. Сначала они еще ворчали, неблагодарные ублюдки, и какое-то время казалось, что дело плохо. Но потом Пинн и Малвери запели, и все присоединились, даже Крейк. Очень скоро все стали лучшими друзьями, по меньшей мере, временно. А еще позже мы забыли, кто мы такие.

И где-то той же ночью, когда я уже не в силах был принимать разумные решения, что-то случилось с моей рукой. То ли я прищемил ее дверью, то ли какой-то жирный придурок наступил на нее, не знаю. В любом случае она болела, как шлюха, и стала фиолетово-синей. Только через неделю опухоль спала, но я с радостью записываю, что все забыли происшествие с транспортником и у нас все нормально. Лучше не бывает, во всяком случае.

День 14

День красильщика, первая неделя, месяц сорванных крыш, 147/32