Голограмма силы - Гетманский Игорь. Страница 33

Алекс угрюмо засопел, перехватил баул под мышку и просто продолжил свой путь – чуть быстрее, но мерным, уверенным шагом, по тому же маршруту, что и утром, вдоль реки, только в обратном направлении.

Алекс шел к кораблю пришельцев. Никакого конкретного плана у него не было. Он только знал, что если сумеет проникнуть на корабль, то он победил. Еще на крыше небоскреба он понял, что единственный противник, который успешно может противостоять ему, – это пространство. И, конечно, не само пространство, а неприятель, разбросанный по нему вокруг Алекса на расстоянии больше чем пятьсот метров. Если он окажется в такой ситуации, то упадут все в радиусе около полукилометра, но при этом армейцы, удаленные на большее расстояние, изрешетят его капсулами со снотворным. На звездолете же – как бы велик он ни был – Алекс прошел бы к капитанской рубке, как раскаленный гвоздь сквозь масло. Коридоры, переборки, повороты, углы, стены – любая из этих прекрасных вещей дробила врага, скрывала от пришельцев губительный эффект воздействия генератора, ставила перед лицом неминуемого поражения – по одному, мелкими группами и всех разом.

Поэтому Алекс знал: главное – войти. А для этого нужно было туда добраться – целым и невредимым.

Это означало, что он должен был выбирать только один маршрут к кораблю – тот, которым он уходил рано утром от поверженных им десантников. Собственно, никакого другого скрытного подхода к звездолету у него и не было – не идти же через город. Но пустынное место, где не велись массовые "зачистки", было хорошо еще и тем, что на узкой, извилистой, плохо просматриваемой полосе между лесом и рекой к Алексу по суше нельзя было приблизиться на расстояние уверенно-прицельного выстрела, не попав в резонансное поле генератора. В этом смысле береговая полоса была похожа на коридоры звездолета. Здесь Алексу могли угрожать только снайперы с воды. Но даже если бы пришельцы выдавили его в лес огнем с удаленных катеров, то среди деревьев с расстояния пятисот метров поразить движущуюся цель им было бы очень затруднительно. Алекс это прекрасно понимал и шел спокойно. Он дойдет – в этом он был уверен на все сто. Но вот обширная площадка перед кораблем ставила перед ним трудную задачу.

Он помнил, что звездолет завис над землей где-то в километре от городских кварталов. И вся эта площадь – между городом, лесом и звездолетом – была заставлена полицейскими и пожарными машинами, каретами "Скорой помощи" и кишмя кишела армейцами. Над ней зависал гигантский эвакуационный трап, по которому туда-сюда сновали самоходки-эвакуаторы. По нему Алекс собирался пройти на корабль, других доступных ему входов-выходов он не знал.

Казалось бы, обилие техники на площадке перед кораблем обеспечивало прекрасную возможность скрытного подхода, но… Это было обширное и очень оживленное место – то, что Алексу не подходило ни в коей мере. Откуда бы он ни вышел – из города, из леса или из-под днища корабля, – при его приближении к трапу начнется массовый и очень последовательный «падеж» армейцев, и скорее всего вход в звездолет закроют прежде, чем он до него доберется. К тому же при этом были не исключены и падения потерявших управление эвакуаторов с трапа звездолета. А аварий эвакуаторов Алекс боялся больше всего: в них были похищенные люди, земляне.

Выходило, что за полкилометра до площадки он должен был выключить генератор, скрытно подобраться к звездолету почти вплотную и только в таком положении включить резонансную развертку снова. При этом нужно было выбрать момент, когда на трапе нет восходящих к входу эвакуаторов с горожанами.

Алекс пощупал висевший на боку моток крепкой бельевой веревки с самодельным крюком на конце. Ее он захватил из дома Пита по дороге от небоскреба, крюк же изладил сам, как мог, Алекс не был мастак в слесарных делах. Веревка нужна для того, чтобы забраться на трап с того места, где он окажется. Бежать целый километр от корабля к городу, к нижнему концу трапа, после включения развертки значило провалить все дело.

Алекс вдруг почувствовал необычную тревогу. И тут же нашел ее причину: уже давно пора бы появиться патрульному катеру. С момента взрыва на песчаной косе прошло столько времени, что мимо него должны были пройти два, а то и три водных патруля. Прекращение движения по реке невозможно было объяснить суетой вокруг сгоревшего катера. Подобная дестабилизация работы пограничной службы была не в духе отлаженного армейского механизма пришельцев. Алекс вопросительно взглянул на воду. Пронизанная солнцем река в ответ недоуменно плеснулась у его ног. Он посмотрел на индикатор биологических объектов – в радиусе километра от него не было ни одной живой души. Скопление людей наблюдалось далеко левее, за лесом, около корабля. Алекс отмахнулся от тревожных мыслей: мало ли какие соображения появились у пришельцев после аварии судна! Он прошел еще немного вдоль воды и остановился. Пора поворачивать. Через несколько шагов, в пустом лесу, на подходе к звездолету он выключит генератор

Он нащупал в кармане комбинезона прямоугольную коробочку радиопульта, поправил на плечах ремни генератора и углубился в лес.

– Сэр, он пересекает лесополосу и находится сейчас в километре от корабля!

– Вас понял. Продолжайте наблюдение. Операторы лазерного контроля?

– Генератор все еще включен, лейтенант.

– Он выключит его обязательно. При свертывании развертки мгновенно радируйте снайперам и в рубку управления. Еще до того, как исчезнет голограмма, я должен получить ваш условный сигнал, слышите? До того, как он снимет палец с кнопки!

– Так точно, сэр!

– Верхний ярус?

– Есть, сэр. Мы на периферии вентиляционной системы, у мусоросжигателей, под самой крышей. Люки открыты, обзор прекрасный.

– Вам там удобно?

– Целиться и стрелять удобно. Но здесь чертовски жарко, сэр!

– Ничего, потерпите. Осталось недолго. Стрельбу открывать только после получения сигнала операторов лазерной развертки. Только после этого. Даже если мишень выйдет из леса на удобную позицию до сигнала. И не больше трех пуль, только в конечности. Если он умрет от передозировки препаратов, будет тяжело контужен или скончается от потери крови, вас ждет трибунал. Вы поняли?

– Так точно, сэр.

– Если вы повредите аппаратуру, которая у него с собой или на нем, – то же самое: разжалование и трибунал.

– Есть, сэр.

– Всем службам вокруг и внутри корабля – продолжать плановые работы. Как поняли?

– Принято, Гордон… Так точно, лейтенант… Удачи, Стив… Есть…

– Служба наблюдения?

– Он в полукилометре от опушки, сэр.

– Лазерщики, максимальное внимание!

– Похоже, он и не собирается выключать аппаратуру!

– Он ее выключит. До сих пор он действовал так продуманно, что не может не сделать этого. При подходе к кораблю…

– Сэр! Он остановился!

– Приготовиться…

Алекс растер в руке нежный березовый листок, понюхал зеленую ладонь и как бы невзначай нажал в кармане на кнопку выключения развертки. Все. Небоскреб больше не горит, защитное поле вокруг Алекса исчезло. Он опустился на траву, оперся спиной о березу и посмотрел в сторону корабля пришельцев. Негустой смешанный лес создавал хороший обзор, но он видел пока только деревья, залитую солнцем листву и невдалеке – ту небольшую уютную поляну, на которую они так любили ходить с Микки.

Алекс судорожно вздохнул. Последний месяц для них стало ритуалом посещение этой полянки по выходным. Вечерами в будни они обычно проезжали мимо на автобусе, спешили забрать у пляжа и реки уходящее дневное тепло. Но вот в выходные им спешить было некуда. Они собирались на пляж с самого утра, неспешно шли пешком – от самого дома до реки, – а по дороге заходили сюда. Алекс обязательно брал с собой мяч, бадминтонные ракетки, складные футбольные ворога – он очень серьезно относился к формированию двигательных навыков у Микки, – и они резвились на теплой траве долго-долго. Микки носился по поляне взад и вперед, хохотал, уморительно промахивался ногой мимо мяча, ракетка вылетала из его ручки в воздух, ворота падали, и все это только прибавляло веселья Алексу и счастливых солнечных брызг в глазах малыша.