Вера. Надежда. Любовь (СИ) - ЛетАл "Gothic &. Страница 111
Всегда считал себя принадлежащим к той малочисленной группе людей, что не поддаются стороннему воздействию, а тут, едва сцепившись взглядом со своим желанным Ведьмаком, стою истуканом и пошевелиться не могу. И теперь точно знаю, что чувствует кролик, глядя в глаза удава: завораживающее мгновение, когда понимаешь — твоя судьба и жизнь тебе уже больше не принадлежат.
«Что, Денис, решил ушки прижать, хвост поджать, лапки вверх — просто взять и сдаться на милость своему Охотнику? И будь, что будет…— подъебывает вечно трезвый Разум и в который раз внушает: — Он охотник. Ты добыча, и никак не наоборот. А ты, вместо того, чтобы играть свою роль дичи, сам превратился в сталкера и даже не борешься с постоянным искушением подойти к Лису как можно ближе, коснуться его, будто невзначай, или совсем уж по-детски дернуть за рукав. Не нарушай правила игры!»
«А ты только что снова нарушил! — поддакивает опьяненная любовью Душа и тычет носом в неоспоримый факт: — Он ведь увидел тебя! И не просто увидел. Почувствовал! Так куда ты бежишь? Зачем?»
«Потому что Лис — охотник! И как любому сыскарю, ему ценна именно та добыча, что заработана потом и кровью, — приводит свои доводы рациональный. — А если улов сам идет ему в сети, интерес угаснет быстро. В твоем случае — абсолютно точно! Поразглядывает, потискает и… погонится за новым трофеем. Сдаться так просто нельзя!»
«Нет, Дениска, в отношении Лиса ты можешь быть абсолютно уверен. Елисей не один раз доказывал, что любит. И сейчас он не кого-то позвал, окликнул, а именно тебя. Так что остановись. Иди к нему и разреши все свои сомнения», — перечит непознанная сущность.
«И все же я не уверен… — колеблется рассудительный. — Я не знаю, что со мной происходит, когда вижу своего любимого Охотника. Вижу без ружья и без лука, да и ножа при нем наверняка нет. И все же понимаю, что этот безоружный человек вооружен и очень опасен.»
«Он словно огонь, — вторит романтичная. — Притягателен и опасен. А вооружен тем необъяснимым магнетизмом, что непреодолимо влечет к нему».
«Но, как оказывается, притягивает не только тебя… — язвит толковый. — Вон сколько вокруг него вьется ярких бабочек и мотыльков».
«Это ничего не значит, — возражает та, что сейчас кажется более здравомыслящей. — Ну и что, что ты видишь эти откровенные и брошенные украдкой взгляды? Что ужасного в том, что на Елисея каждый второй смотрит, каждый третий оборачивается и провожает взглядом, а кто посмелей вообще готов на шею повеситься?»
«Меня это бесит! — пьянея от жгучей Ревности, сходит с ума тот, что должен быть, как стеклышко. — Не могу видеть, как МОЙ охотник лезет на сцену за каким-то огородным пугалом, мечется среди людей за призраками, а то и с девками обжимается!»
«Ты просто любишь не меньше меня, вот и сходишь с ума, — по-доброму усмехается проницательная. — Так подойди и забери его у всех. Тем более, что он сам этого хочет.»
«Сначала пусть меня поймает! — упирается тот, что всему голова. — А не взглядом выцепит в толпе».
«Дэн, ты такой умный, но такой дурак! — не имея разумных доводов, отмахивается трепетная. — Глаза — зеркало души. Ведь ты же уверен, что именно твой взгляд привлек внимание Елисея. Так чего ты еще хочешь?»
«Я просто хочу понять… — гну свое, прекращая глупые распри между душой и разумом. — Почему я?»
***
«Почему я? Почему из всех крутящихся тут парней и девчонок это крылатое создание выбрало меня? Почему именно сейчас?» — с откровенной досадой отрываю от себя руку девчонки, гася на корню острое желание зазвездить этой звездюлине поджопник, чтобы не лезла к взрослым дядям, когда они готовят марш-бросок к своей добыче.
Ощущения сказочные — словно разом перекрыли кислород, азот и все остальное, что мы загоняем в легкие, и становится нечем дышать. Злость сочится из каждой поры. Бешенство дурманит мозг. Жарко, как в аду. Никогда не потел, и сейчас просто горю изнутри.
Внутренне содрогаюсь, когда слышу звонок, и все же облегченно выдыхаю — многоликая толпень снова утекает пестрой лентой в темноту зала, оставляя меня наедине с моими мыслями.
А мысли колобродят от отчаянно-злобных: «Да где же он? Почему сбежал? Что за детский сад — я же почувствовал его! Поймаю — пиздец котенку!», до обнадеживающе-радостных: «Я совсем близко! Еще чуть-чуть и ты, мой трусливый зайчишка, окажешься в загребущих лапах своего серого волка. В моих руках!»
Хищно щурясь, прикидываю, что моя задача намного облегчилась — я знаю, под какой маской скрывается от любопытных глаз Денис. Остается только изловить хитрожопого и хитромордого засранца. Я и не собираюсь тянуть кота за бубенцы, и прямщас начну планомерно прочесывать этот «темный лес», наплевав на то, что идет представление. А пока мой бесценный трофей мечется в сомнениях и трахает свой собственный мозг и мои нервы, заберусь-ка повыше: на дозорную вышку под потолком. Там народу меньше да и обзор получше — весь зал как на ладони.
«Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать»… — Публики и правда поубавилось. Балкон почти пуст, да и в зале не сказать что яблоку негде упасть. Видимо, пение новоявленных звездочек на японском, с сомнительным попаданием в ноты, могут выдержать не всякие уши. Моим приходится терпеть: отключить идеальный слух не получается.
«Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать»… Под нечто корейско-попсовое обхожу периметр. Нет. Денисом тут и не пахнет. Только понапрасну спугнул обжимающуюся в углу парочку.
Под что-то печально-фортепианное облокачиваюсь на перила, изучая с высоты своего положения партер. Не тешу себя ложными надеждами, что Дэн откроется и будет меня дожидаться, оставаясь в той же маске. Но глаза поневоле рыскают по рядам, ища остроконечные белые ушки, а натыкаются только на светящиеся прямоугольники сотовых. Может быть один из этих светлячков зажат в ладони Дениса.
Мне все труднее концентрироваться. Стоит ли говорить, что мечтаю покинуть этот дворец маргиналов. Но только с Дэном. А значит, надо пойти на маленькую хитрость. Если уж Дэн юлит, то что взять с меня?! Я — не благородный олень! Я, блять, злой и страшный серый волк! Обещал не звонить — не буду. Но ведь написать моему неуловимому прятальщику я могу? Запросто!
— Денис, тебе нравится, как парни поют? — Преследуя совершенно определенную цель, закидываю удочку. И, слушая J-роковую фанеру, под которую одетые в а-ля матрица ребята изображают решивших культурно оторваться роботов, получаю недолгожданный ответ:
— Не Гакт*, конечно, но для сельской местности пойдет, — со знанием дела отзывается Дэн, сдавая себя со всеми потрохами — значит, парень в зале. Вот только специально или нет?! Я ощущаю себя на лесной тропе, где можно свернуть и затеряться в дебрях, да так и не найти того, что искал.
— Дэн, а ты чего сбежал-то? — задаю мучающий меня вопрос.
— А бес меня знает… Инстинкт! Я ведь зверь, а охотник — ты. И ты меня не поймал! — ловко выкручивается Денис.
— Поймаю, у меня еще полно времени. — Подкрепляю свои слова уверенным кивком головы.
— Кстати, времени у тебя не так уж и много: у меня поезд в восемь, — ошарашивает меня Денис. — Так что у тебя остался только час.
«Только час! Доигрались! В пылу охоты я как-то и не подумал, что Дэн, в отличие от меня, побеспокоился об обратной дороге. Всего шестьдесят минут. Выходит, он и не рассчитывал со мной уехать? Или рассчитывал, что я поеду с ним?» — Мысли, мысли словно осы жалят и не дают покоя. — «Каких-то три тысячи шестьсот секунд», — кровь резко приливает в голову, и мне становится дурно, но не показывать же Денису свои панические настроения.
— У меня целый час, куча волшебных минут, целый вагон и маленькая тележка секунд. Я успею! Ведь в каждое из этих мгновений могу поймать тебя.— Блефую, чувствуя, как во рту и в душе разливается горечь. Кажется, парень решил обвести меня вокруг пальца. Хитро!
— Поймай, если сможешь. Мне уже поднадоел этот маскарад, — подначивает мой мастер перевоплощений. Но я не злюсь. Дэну очень идет образ, в который он так естественно вжился, но для него это только образ, а у меня плутовство в крови. Надо действовать.