Вера. Надежда. Любовь (СИ) - ЛетАл "Gothic &. Страница 46

— Я подумаю. Дайте время. — Отпиваю уже ставший холодным чай и чувствую, как глоток стекает по разгоряченному пищеводу.

— Думай. Я уверен, ты примешь правильное решение.

И я думаю. Всю дорогу до дома. Эта мысль не покидает меня и когда сажусь за комп. И только зеленый огонек в безликом окне напрочь выбивает все мысли. Словно я переношусь в параллельную вселенную, в другой мир, где только мы вдвоем и нет никого: ни ментов, любящих сладости, ни нариков, любящих дурь, ни знакомых или родни, любящих припираться в гости без приглашения. Нет неотложных проблем. И даже времени нет.

— Привет, малыш, — радостно набираю обращение, которое как-то само собой рождается и воспринимается как правильное, и тут же получаю по рукам:

— Лис! — На меня смотрит фиолетовая морда демоненка со сведенными к переносице бровями. — Еще раз так меня назовешь — и будешь пожизненно носить гордое имя Карлсон.

— Если пожизненно с тобой, то согласен, — настроение приподнятое, и я напропалую флиртую с парнем.

— Блин, ну и как с тобой серьезно разговаривать? — напускная строгость, но я-то чувствую, что Денис улыбается, отчего мне становится еще теплее, радостнее. Да что говорить? За день я откровенно соскучился без его виртуального общества.

— А кто сказал, что я не серьезен? — От широких улыбок начинает сводить скулы, заставляя задуматься, а когда я так открыто и искренне улыбался?

— Да-да, я так и понял, что ты собрался ко мне сватов заслать, — подъебывает меня сетевая злыдня, только и это в душе находит странный отклик, словно я тот чуковский крокодил, что в небе солнце проглотил, и теперь сияю изнутри.

— Пиши адрес, я готов и без сватов, — опять напрашиваюсь в гости.

— Мой адрес всегда в адресной строке висит. Welcome, — следует вполне ожидаемый облом, но я чувствую, что Дениса радует мое общество. И его веселость в свою очередь радует меня.

— Вот ты зараза вредная, — отшучиваюсь, хоть мне и немного грустно. И все же после встречи с Митланом беседа с Денисом как бальзам на душу.

— А ты весь из себя полезный, — дружелюбно показывает зубки Дэн.

— Для тебя — безусловно! — ни секунды не сомневаюсь в этом. Более того, моя уверенность в том, что я нужен Денису, растет с каждым днем.

— Хочешь сказать, что есть люди, для которых ты — пестицид?

Ревностная мысль: «Ты не представляешь, насколько и с каким удовольствием я потравил бы весь твой палисадник!» заставляет ухмыльнуться, но умалчиваю о своих кровожадных помыслах. Зачем парня настораживать? Не глупый, сам поймет, когда придет время.

— Дэн, я отношусь к людям так, как они этого заслуживают. Но и сам никогда не пытался казаться лучше, чем есть на самом деле. Я тот еще мудак и делал много вещей, которыми не горжусь.

— Лис, это воззрение сильного человека. Но, как правило, люди жаждут выглядеть тем, кем не являются. Я называю это «синдром вахтера». И в какой-то степени сам подвержен ему.

— Каким образом? — Я чувствую себя женихом, обнажающим в первую брачную ночь невесту. Неспешно снимаю с Дэна прочную броню и всю напускную шелуху, подбираясь к незащищенному нутру. Нежному и ранимому. Но я не сделаю больно, не раню.

— Ну… у меня завышенные амбиции, несоразмерно огромное мужское эго и сильно раздутое самомнение, — то ли смеется, то ли действительно откровенничает парень.

— А мне кажется, ты недооцениваешь себя, — пишу, что думаю, ведь вижу его настоящего.

— А мне кажется… — передразнивает меня Денис, — что ты, Лис, или слишком хитер, или влюбляешься…

— С чего такие выводы?

— Людям свойственно идеализировать человека, каким бы мерзавцем он ни был по жизни, в том случае, если его любят. Именно это ты и делаешь в последнее время — видишь меня в радужном сиянии.

Слова Дениса заставляют задуматься, а есть ли в них хоть толика правды. С парнем я не хитрю. Не желаю быть с ним неискренним. А любовь? Все мои влюбленности сводились к банальной похоти, удовлетворив которую, я остывал. С этим человеком не все так просто. Может, именно потому, что пока не могу заполучить его в постель, мой интерес и не ослабевает. Но хотя я его очень хочу, тут нечто другое. К нему тянется моя душа, иначе и не скажешь.

— Нет, Дэн, я вижу тебя таким, какой ты есть, — в сотый раз пытаюсь внушить Денису, что смотрю на людей несколько иначе.

— Да-да, я помню, что от тебя не скрыть рога, копыта и хвосты. Но я тоже не лыком шит. И того, что НЕ ВИЖУ, могу попросту смоделировать или проанализировать, — гнет свою линию великий спорщик и добивает меня убийственным в своей самонадеянности выводом: — Просто хочу, чтобы ты знал, что влюбить в себя я умею.

— Знаю, Дэн. Знаю, — уверяю парня, что в курсе его любовных похождений. Мне кажутся смешными такие выпады, но что-то неприятное, очень похожее на жгучую ревность, ворочается, отвоевывая себе пространство в черепушке.

— Так что будь осторожен, хитрый Лис, если не хочешь узнать, что такое магия любви… — выскакивает шуточная угроза, а мне становится совсем не смешно, потому что понимаю, что я бы с удовольствием порадовался, попав под его чары, если бы не ведал, насколько это действо может быть страшным.

— Дэн, к сожалению, я знаю, что это прекрасное чувство подчиняется магии, — горько ухмыляюсь, пытаясь унять ревность, что голодным питоном выползает из головы и стальными кольцами сдавливает жизненно важные органы. — Только оно не настоящее. Это иллюзия, но настолько сильная, что ломает волю, как кнут — раба, что был когда-то свободным человеком.

— М-м-м… Как интересно… — И я прям кожей чувствую, как напряглись мышцы Дениса, чувствую на себе его испытующий взгляд, будто и нет меж нами расстояния, будто сидим за одним столом, глаза в глаза.

— Дэн, я по-лисьи слукавил, когда сказал тебе, что специально не приручал. Наверное, тогда сыграл злую шутку пресловутый озвученный тобой синдром, — собираюсь с духом и хочу ответить взаимностью этому человеку, хочу, чтобы он понял, что мне можно доверять. — Однажды, по молодости и глупости, я сделал шаг, повлекший за собой немало бед. Знаешь, в чем самая гниль моего поступка? Я понимал, что поступаю неправильно, но эгоизм и самолюбие возобладали надо мной.

— Расскажешь?

— Если тебе интересно, слушай, — отступать не в моих правилах. — И надеюсь, ты не изменишь своего отношения ко мне.

…Было это во времена той юности, когда не только хочется, но уже и можется. Однажды поняв, что пользуюсь интересом, я решил жить так, чтобы не было мучительно больно за без кайфа прожитые годы.

Время попусту не терял. Приобрел фирменный взгляд и улыбку, благодаря которым, стоило мне бросить их в очередную жертву — и «киска, зайка, рыбка» оказывалась в моих хищных лапах. Одна, вторая, третий — я вошел во вкус и пустился во все тяжкие.

Стоило на горизонте замаячить смазливой мордашке, как я устраивал сафари. Заученные до автоматизма движения: чуть прижатый к шее подбородок, взгляд исподлобья с поволокой, насмешливо вскинутая бровь и улыбка набок. Подмигнуть контрольным выстрелом — и «дичь» сражена наповал. Школа, улица, другой город — пофиг. У меня был вполне конкретный и чисто спортивный интерес.

Я плевать хотел, сколько ходило пересудов обо мне, как среди учеников, так и среди учителей. Особенно после случая с одной молоденькой училкой, которая у нас проработала четыре месяца и внезапно написала заявление «по собственному желанию». Но это другая история, а тогда…

Я хотел добиться той, которой был откровенно безразличен. Из всех классов, параллельных и что помладше, она единственная не поддавалась на мои чары, чем неимоверно распаляла мой охотничий азарт.

Тогда я еще и не думал о своем даре. Хотя, как любой нормальный человек нежного возраста, мечтал владеть волшебной палочкой, телекинезом и способностью проходить сквозь стены. Ничем из вышеперечисленного я, естественно, не обладал. Зато имел по-звериному развитый, идеальный слух. Вот он-то и вовлек меня в эти «неприятности».

Как говорится, хочешь понять, чего желают женщины, просто выслушай их. Вот и прислушался я однажды к девичьему трепу.