Вера. Надежда. Любовь (СИ) - ЛетАл "Gothic &. Страница 7

А остальное — книги, книги, книги… Для глаз — немногословная, но весьма живописная манга. А когда глаза заняты делом, для ушей — разноголосые аудиокниги с кошмарами Говарда Лавкрафта и Стивена Кинга, так любимые мной космические и земные фэнтези Сашки Зорича, уморительные сказки Андрюхи Белянина. Для души — классики, с которыми, увы, не поспоришь. Зато отрадой для моего злого языка — электронные пробы пера современников, с которыми не грех и пободаться.

Одно удручает — в этой необъятной библиотеке можно долго искать что-то читабельное, но так ничего и не найти. Зато воз и маленький паровоз мерзоидных фантазий латентных феминисток о рожающих мужиках. Тошнотворно-сопливых романов недолюбленных дам, которые глубоко убеждены, что туповатая ванильная девственница сможет поставить на колени прожженного Топа. Хэппиэндовые ниочемники, где герои выходят без единой царапины из огня, воды и… груды железа. Был когда-то и я таким же наивным дурнем, верящим в этот сказочный бред. А жизнь…

Жизнь — это дама, что, развлекаясь, играет с тобой в покер. Блефует, строит глазки, что-то обещая. Только ты все равно не узнаешь расклад, пока она сама не раскроет карты.

Мои развлечения — под стать жизни — игра с людьми.

Однажды поняв, что, несмотря на мой своенравный характер и злой, порой до жестокости, язык, разновозрастные мальчики, а еще чаще — девочки тянутся ко мне, я отрывался от души. Заводил в социалках страницу за страницей, примеряя на себя то образ мудрого старца, познавшего дзен*, то отца семейства, уставшего от бытовухи и ищущего отдушины на стороне, то развязного малолетки, что так жаждет «материнской» любви и внимания. Как-то прикинулся девушкой — было прикольно, но быстро надоело, и эта страница, как и все другие, что остоебенили, безжалостно вырвана из моей жизни.

Подобные «расставания» давались мне легко. Ведь они — только игра, нечто эфемерное, призрачное, выдуманное тобой же самим. Это не реальная жизнь, где каждое предательство ядом проникает в сознание, вытравливая из него веру в любовь.

Уходил по-английски молча, а иной раз — по-хамски громко высказав все, что думаю, тому, кто уже достал своей непробиваемой тупостью или требованием моих контактов, а то и личной встречи. Сразу же заполнял эту брешь новой регистрацией, новым ником, новой авой. И снова быстро обрастал очередными знакомствами, которые так же быстро надоедали.

Я втянулся. Какое-то время жил этим. И даже в какой-то степени переживал, видимо, восполняя недостаток живого общения. Потом стал более избирателен в выборе «друзей» и даже устраивал «сафари» на интересных мне людей. Чисто из спортивного интереса, пытаясь увлечь очередную «жертву» моих игр разума, дабы потешить свое мужское эго.

Вот и сейчас — все внимание на монитор. Подкладываю под спину подушку, хищная улыбка тянет губы, нога отбивает роковый ритм битов, что льются в уши через мощные наушники и, кажется, заставляют вибрировать мозг.

— Не будем киснуть, — говорю себе и моей мохнатой малышке, что поудобней устраивается рядом с монитором и внимательно наблюдает то ли за курсором, то ли за моими шашнями. — Найдем, чем или, правильнее, кем себя развлечь.

Сеть — идеальное поле игры для такого, как я. Но как же я не люблю этот ВК! Никакого привата. Может, поэтому всегда держу запасной аэродром, где я один на один с музыкой, видео и… собой. А на этой «безликой» странице — стоит засветиться, и начинается перезвон, от которого меня через пару минут тихо мутит, а еще через пять громко выбешивает.

Зелеными огоньками горят несколько окон. Маленькие мирки — все разные, но по сути одинаково одинокие, скучающие, недолюбленные. И я уверен: в каждом меня ждут. Точно знаю, что надо этим девочкам и мальчикам, ведь и сам в чем-то схож с ними — блуждающими во всемирной паутине. Но ведают ли они, что мне нужно лишь развеять свою скуку?! Пробегаю взглядом по контактам. Моя оранжерея.

Роза — зрелая, опытная женщина, с острыми шипами. Но ничего, у меня есть план, как обломать ее колючки.

Лилия — такая же белая и непорочная снаружи. Но, как говорится, в тихом омуте черти водятся. И то, что в реале юную девственицу оберегает строгий папа-военный, не мешает ей виртить со мной ночи напролет.

Гвоздика — траурный, но гордый цветок. И к этой особе я нашел подход: как оказалось, всего толика внимания, приправленного интригой, — и цветик пылает ярче огня.

Есть в моем садике и Антуриум, причем не обычный — голубой. Был когда-то Нарцисс, но я быстро выполол этот сорняк, безжалостно выдернув с корнем. Слишком многого хотел.

Царственная Хризантема и простенькая Ромашка, изысканный Ирис и нежный Тюльпан — синий, белый, голубой, — выбирай себе любой. Краски для моей серой жизни.

— Привет, красавица, — заглядываю на огонек к самой строптивой. Эта козочка пока еще брыкается. Ну ничего, побрыкайся, я давно просек, на какой козе к тебе подъехать.

— Так и знала, что ты ко мне прискачешь! — незамедлительно высвечивается ответ, вызывая у меня ироническую усмешку. Я?! Прискачу?! Я щас ускачу и вполне успешно поиграюсь на другом поле. А ты пока поскучай, моя прелесть, книжки почитай — может, еще что-нибудь узнаешь…

Колючку в игнор. Сегодня мне не до нее, у меня свидание с новеньким цветочком. Я пока еще не знаю, что за семицветик так настойчиво хочет попасть в мой букет, но так надеюсь, что это знакомство развеет скуку, а то проточная поначалу вода уже застоялась и начинает пованивать гниющим болотом, навевая мысль «А не выбросить ли и эту икебану на помойку?».

— Ну что, малышка, поиграем! — Пальцы порхают над клавиатурой, а в голове вереница мыслей, циничней некуда: «Сколько вас, таких недолюбленных, попалось в мои сети. Сколько побывало в «кровати». Счастье в незнании, так что надеюсь, что мои цветочки не станут делиться между собой, с кем и как они проводят свои одинокие ночи…

— Конечно, мы же договорились. — И смущенный смайлик улыбается с экрана. Ну и чего ты смущаешься? Я ж тебя не вижу, только чувствую. Но вот сейчас тот самый случай, когда я не чувствую ничего, а значит, нужно разогреть в малышке страсть.

— Давай импровизировать! — Ищу картинку одинокого монастыря, и на момент загорается надежда, что эта новенькая меня чем-то удивит. — Я буду Дьяволом, что пытается соблазнить юную монашку. Монашка, само собой, ты, — поясняю для особо одаренных, вдруг до нее не дойдет. — Итак, погнали… Под покровом ночи крадусь по узким коридорам женского монастыря, приняв обличье матери-настоятельницы. Все вокруг враждебно мне. Эта атмосфера святости душит, любое прикосновение к стенам обжигает кожу. Но у меня есть цель — прекрасная девственница, что готовится к постригу. Я не отдам эту душу Богу, и она станет моей…

Жду ответа, но в Сети повисает пауза.

— Она что, зачиталась? Или думает, что я один за двоих играть буду? — спрашиваю свою кошечку, и та зевает во всю пасть, демонстрируя мне, насколько ей пофиг. Приходится дергать мою сегодняшнюю вирт-любовницу: — Опиши, что ты сейчас делаешь.

— Я лежу на кровати, на мне корсетик и трусики с подвязками к чулочкам. Жду своего зверя.

«Ебануться! Монашка из борделя», — чуть не поперхнулся кофе, представив на секунду эдакую служительницу церкви, и не впиливаю, есть, что ли, набор фраз для девушек? Че они все пишут одно и то же? Надо исправлять ситуацию.

— Натянув на кисти длинные рукава балахона, открываю дверь в маленькую келью, где в молитве преклонила колени юная дева, — подкидываю деве очередную картинку, искренне надеясь, что, может, сейчас она включится в игру. — Запах серы наполняет воздух, Судорожно всколыхнув языками пламени, гаснут церковные свечи, и только мои демонические глаза сверкают, глядя на тебя, — меня понесло. Пишу, и остановиться не могу, как не могу и не стебануться слегка: — Ах ты развратница! Гореть тебе в Аду! Где ты достала такое сексуальное белье? Злобно смотрю на коленопреклоненное создание. Ты будешь наказана, за то, что не чтишь устав монастыря!

— Как Вам будет угодно, мой господин. — И снова висит пауза длиной в бесконечность.