Нейро-панк (СИ) - Соловьев Константин Сергеевич. Страница 37

- Когда я настигну его… - Соломон чуть не задохнулся, воздух в легких закипел, будто в раскаленном чайнике, - Я…

- Будет с тебя, храбрый воин! – прыснуло Энглин, - Один раз уже настиг, видимо. Если этот ваш нейро-маньяк так запал на тебя, значит, где-то ты наступил ему на хвост, а? И он прикинул, что быть храбрым детективом ему сегодня нравится больше, чем кислым бизнесменом. Ну и готово! Хлоп!

«Сколько же ему лет? – тоскливо подумал Соломон, наблюдая за тем, как Энглин беззаботно крутится на стуле, то хмурясь, то ухмыляясь во весь рот, - Да чтоб мне выжгло все нейроны, если больше пятнадцати!..»

- А кем он захочет стать завтра? Может, он захочет стать существом неопределенного пола, живущим в захламленной помойке! - огрызнулся он вслух. Получилось как-то неубедительно.

Энглин мотнуло головой и ухмыльнулось. Точь-в-точь как озорная девчонка, довольная тем, что увернулась от пущенного в нее яблока. Сегодня у нее действительно было хорошее настроение. Которое едва ли под силу испортить бледному человеку с потухшим взглядом.

- Не может! Я отлично разбираюсь в софте, если ты не в курсе. Мой нейро-интерфейс надежен, как бабушкин сундук! Но взглянуть на твоего нейро-взломщика было бы прикольно.

- Обмен опытом?

- Не-а, - Энглин высунуло язык в гипертрофированной гримасе отвращения, - Этот твой парень – он не нейро-вандал. Мы не мучаем людей, прикинь, детектив. Лишь смеемся над ними, показывая, какие они нелепые, когда нагрузятся нейро-софтом под завязку… А это… Этот парень точно не вандал. Не. Он… хуже. Злее. Он не развлекается, понял? Не шутит. Он это всерьез. Значит, он не как мы.

- Благодарю. Я очень ценю это.

- Смотри-ка, - удивилось Энглин, нарочито широко округляя глаза, - А сарказм у тебя врожденный, без модулей… Ладно, я уже прикидываю, зачем ты пришел. Пошли, подключу твою голову к проводам. Просветим твой нейро-интерфейс, детектив, и посмотрим, что внутри. Спорю, там пусто, как в старом чулане!..

Соломон покорно поднялся.

- Это не все. Мне бы хотелось… кое-что проверить. Помнишь тот наш разговор о нейро-бомбах? Если наши с Бароссой подозрения верны и маньяк подчищает за собой следы именно так… Если… - голос надломился, как старая сухая ветка, - В общем…

- Пошли! – Эглин бесцеремонно схватило его за рукав и потянуло за собой, - Понимаю. Сейчас глянем, не завалялось ли в твоей башке чего-то лишнего. Ну, таких подарков, которых ты был бы не рад найти под новогодней елкой… Понимаешь, а?

Оказавшись в комнате, как и прежде служившей хаотичным складом самых причудливых вещей, Соломон, в первую очередь, старался ни на что не наступить. Энглин, которое было на две головы ниже него, подобных сложностей не испытывало – легко скользило в выбранном направлении, лишь иногда отстраняя с пути валяющуюся гитару или боксерскую грушу. Двигалось оно резко, с той грациозной неуклюжестью, что отличает только подростков.

- Падай сюда!

Это оказалось непросто. Под взглядом Энглин Соломон заставил себя сесть на потрескавшуюся поверхность из искусственной кожи, колющую даже сквозь плотную ткань брюк. На голову опустился обруч нейро-корректора – и Соломон стиснул зубы. Тело обратилось в стылый валун, не способный даже пошевелиться. Навалилась паника, лоб и виски защипало от едкого пота, мгновенно выступившего на сухой прежде коже.

- Не бойся, - беззаботно хмыкнуло Энглин и щелкнуло тумблером, - Я работаю аккуратно. Как парикмахер.

«Конечно, - хотел было ответить Соломон, да парализовало язык, - Наверняка это могут засвидетельствовать те люди, над которыми ты в прошлом поиздевалось».

Но ничего неприятного и в самом деле не произошло, если не считать тонкой вибрации устаревшего оборудования, от которой ныли позвонки пониже затылка. Энглин включило дисплей и, подвинув к себе клавиатуру, забарабанило по клавишам. Оно работало очень быстро и, кажется, очень профессионально. По крайней мере, как для подростка.

Соломон считал, что достаточно неплохо разбирается в стандартном нейро-интерфейсе, но, глядя на экран, запутался уже через полминуты. Энглин вызывало на экран бесконечные таблицы с перемигивающимися цифрами, чью суть невозможно было уловить. «Таницит», «Ромбомер», «Пекарионы», «Нейрофибриллы» - все это смахивало на название причудливых существ, обитающих в темных лабиринтах его мозга. Но Энглин эти названия смущали не более, чем самого Соломона – указатели знакомых улиц. Не глядя на него, оно все барабанило по клавишам, и эти движения могли бы показаться хаотичными и бессмысленными, если бы на дисплее не отражались все новые и новые данные.

Содержимое его, Соломона, головы. Разложенное на ровные строчки и заключенное в длинные таблицы. Удивительно много там помещается. Жаль, он ничего этого не ощущает. Если бы экран нейро-корректора отобразил то, что в действительности творилось в мозгу Соломона, экран остался бы беспроглядно-черным…

- Все, - сказало Энглин и шумно выдохнуло, - Закончено.

Оно стянуло с головы Соломона обруч, беспечно, как если бы обращалось с каким-нибудь неприхотливым кухонным агрегатом вроде соковыжималки. Выглядело оно при этом как непоседливый ребенок, закончивший партию в довольно-таки интересную игру.

- И что же у меня в голове?

- Паутина. Ладно, не сердись, детектив! Знаешь, врачи ведь тоже шутят, когда не хотят говорить пациенту неприятный диагноз.

- А мой… неприятный?

Энглин вздохнуло, плечи немного поникли. Брови сдвинулись, глаза потемнели, даже губы, кажется, дрогнули. Наверно, пациент должен нервничать, увидев у своего врача такую гримасу. Ребяческое выражение пропало, мгновенно сдутое неизвестно откуда взявшимся ветром. Потребуй сейчас кто-то у Соломона сказать, кто перед ним, он не задумывался бы ни секунды – уставший мужчина лет тридцати пяти… Не бывает у детей и подростков такого выражения лица.

- Скажем так… Кажется, на твою станцию пришел не отмеченный в расписании поезд. Ну, ты понял.

- Поезд?..

- Нейро-бомба, детектив.

Соломон схватился за голову. Движение это было безотчетным и выглядело, должно быть, ужасно смешно, но в этот Энглин даже не улыбнулось. Смотрело на него, нахмурившись, и покусывало губу.

Бомба в голове. Прямо в мозгу. Спящая маленькая смерть.

Не иллюзорная, а самая что ни на есть настоящая. Она даже не металлическая, она просто особая комбинация нейронов, которая может убить его вернее, чем выпущенная в лоб пуля. Ждет слабого электрического импульса, который должен молнией проскочить по нейро-медиаторам, отсчитывает секунды…

- Ее можно вытащить? – спросил Соломон. Вопрос родился не в мозгу, он юркой змейкой соскочил с языка, под которым кислотным озерцом уже разлился страх.

Энглин некоторое время молчало, складывая из тонких пальцев странные фигуры и разглядывая их с самым сосредоточенным видом.

- Не-а, - наконец сказало оно, - Не такую. Хорошая работа. Крутая работа, честно.

Мне с такими баловаться не приходилось. Это же как настоящая бомба, понимаешь? Ну, как в кинолентах. Не тот проводок перекусишь… ну или не ту нейронную связь... Если повезет – останешься дураком до конца своих дней. А не повезет, так просто разучишься дышать. Вот как. И никакой нейро-хирург не возьмется, даже если найдет. Ага. В общем…. Извини, детектив.

Наверно, стоило истерически рассмеяться или разбить кулаком дисплей терминала, или хоты бы выругаться. Сделать что-то, что приличествует сделать взрослому мужчине, услышав что-то подобное. Но Соломон чувствовал, что у него не хватит на это сил. Силы давно вытекли из него, как застоявшаяся вода из прохудившейся вазы.

Пустота внутри него легко восприняла эту новость. Пустота не испытывает эмоций. В конце концов, что может угрожать самой пустоте?..

Бух!..

Баросса встал и стал ходить по комнате взад-вперед. Комната была раза в два меньше привычного ему кабинета, оттого ему приходилось внезапно останавливаться, сбиваясь с шага. Так крупное животное пытается привыкнуть к новой, слишком тесной, клетке. Наверно, ужасно неудобно.