Передовая начиналась в цехе - Овчинникова Людмила Игоревна. Страница 10

12 июля 1942 года городской комитет обороны принял постановление построить оборонительный рубеж на окраинах Сталинграда. Постановление обязывало горком партии, райкомы» партии, исполкомы райсоветов депутатов трудящихся закрепить участки работ за предприятиями и учреждениями, обеспечить производство железобетонных дотов, противотанковых ежей, мин, надолб, колючей проволоки, металлических колпаков, а также обеспечить строителей лопатами, пилами, топорами, снабжать питьевой водой, подготовить места для укрытия от воздушных налетов.

Так начался новый массовый патриотический подвиг сталинградцев во имя защиты своего родного города. Машиностроители, студенты, учителя, швейники, школьники-подростки, домохозяйки стали землекопами. Ерманский, Дзержинский, Ворошиловский районы направили на этот важный объект по 10 тысяч человек.

В конце июля и в первой половине августа на окраинах города работало 57 тысяч сталинградцев [24]. Закрылись многие учреждения и конторы. Их работники в полном составе стали строителями. Не было в городе семьи, которая бы не внесла свой вклад в сооружение рубежей обороны вокруг Сталинграда.

Алексей Казимирович Вариводский, в дни войны работавший главным механиком и секретарем партийной организации треста Тракторострой, рассказал:

— В октябре 1941 года коллектив треста выехал на сооружение оборонительных рубежей.

Нам отвели участок примерно в сто километров. При сооружении рвов и огневых точек строители учитывали все складки местности — овраги, русла рек, холмы, — их также вписывали в рубежи обороны.

Работать было тяжело. Особенно с наступлением холодов. Земля стала твердой, как камень. Долбили ломами и кирками. Разжигали огромные костры, чтобы прогреть землю. Пригоняли тракторы с плугами, чтобы разрыхлить верхний слой. Забивали клинья в почву — дробили кусками. Надо было снять полметра смерзшейся земли. У нас были жесткие сроки. За сдачу каждого участка мы отвечали перед Сталинградским городским комитетом обороны.

В степи переживали и холод, и голод. Одно время нам привозили хлеб из районного центра. Бывало, пока довезут, хлеб схватывался морозом так, что буханки приходилось рубить топором. Потом нам стали выдавать муку. Ставили печки, пекли в солдатских землянках хлеб. Строители жили в овечьих кошарах, а если были поблизости села, в каждую хату набивалось столько людей, сколько могло улечься на полу. Все привыкли к этим лишениям и переносили их по-солдатски.

Работать на рубежах было не только тяжело, но и опасно. Сначала над степью появились гитлеровские самолеты-разведчики. Они медленно кружили над нашими головами, видимо, тщательно фотографировали. Потом начались воздушные налеты на рубежи. Фашисты бомбили и обстреливали нас из пулеметов. Среди строителей были раненые.

Когда трест закончил участок в районе Абганерово, нас перевезли на сооружение рвов, траншей и огневых точек на окраине города.

О том, как строились оборонительные рубежи вокруг Сталинграда, вспоминала Т. С. Яковлева, которая работала в то время на швейной фабрике имени 8 Марта, была членом Ерманского райкома ВЛКСМ. Летом 1942 года она находилась в числе тех, кто выехал в степь по призыву Сталинградского городского комитета обороны. Рассказ Таисии Степановны живо воспроизводит историческую обстановку, передает житейские подробности и атмосферу времени:

— Мы работали землекопами. Рыли противотанковые рвы, окопы и траншеи. В нашей бригаде было 24 человека — женщины и подростки. Ни машин, ни механизмов у нас не было: только лопаты и ломы. Трудились по 12–14 часов. А когда гитлеровцы начали наступление, мы работали даже по ночам. Надо было скорее закончить строительство рубежей.

В степи было очень жарко. Ветер поднимал тучи пыли, которая забивала нос, уши, волосы, скрипела на зубах. Работать было тяжело. Приходилось долбить ломами, буквально вгрызаться в спекшуюся землю. В первое время за смену копали по кубометру земли. А потом давали по 4–5 кубометров. Бригады и отдельные рабочие соревновались между собой. Около палаток стояли стенды, на которых ежедневно отмечали итоги работы. Всем хотелось сделать больше, чтобы скорее сдать объекты.

Как мы жили в степи? Условия были суровые, походные. Жили в палатках, спали на соломе вповалку. Продукты получали сразу на всю бригаду и одного оставляли кашеварить. Нам привозили селедку, крупу, хлеб. С питанием, мы считали, у нас все в порядке.

Бои шли уже на Дону, каждый день мимо рубежей, где мы работали, ехали и шли люди в сторону Волги. Уходили от немцев. Двигались на телегах, а чаще всего — пешком. Видишь, бывало, женщина везет ручную тачку, а на ней двое-трое детей и тряпичный узел с пожитками. Жара, солнце печет, а люди идут, лица почернели от усталости. Шли пешком из Калача, Суровикино. Бросали все — дом, свое хозяйство, — только бы уйти от фашистов.

У всех была общая беда. И люди старались помочь друг другу, чем могли. Увидишь голодных, измученных детей и зовешь к нашему походному костру. Многие ночевали вместе с нами в палатках, купали детей в пруду, а утром, чуть рассветет — снова в дорогу. Торопились к переправам через Волгу.

О том, какое положение на фронте, мы узнавали от наших раненых солдат. Одни на телегах, другие — пешком, помогая друг другу, бойцы шли от передовой к Сталинграду. Мы показывали им дорогу.

В августе гитлеровцы стали обстреливать нас с самолетов. Мы прятались в те же самые противотанковые рвы, которые строили. Как летит самолет, бросаемся на землю и прощаемся друг с другом. Кто знал, останемся в живых или нет. И даже в такой обстановке никто из наших женщин и подростков не бросил работу, не ушел с рубежей самовольно. Плакали, беспокоились о детях, которые остались в городе, но продолжали копать траншеи. Пройдет бомбежка, улетят самолеты, выползаем из укрытий и снова берем в руки лопаты и ломы…

Общая протяженность оборонительных рубежей вокруг Сталинграда насчитывала 2752 километра [25].

В Сталинградской области строились новые железнодорожные линии. В то время, когда центр военных действий переместился на юго-восток Европейской части СССР, новые магистрали приобрели стратегическое значение.

Сталинград — Владимировка. Эта дорога сооружалась по постановлению ЦК ВКП(б) и СНК СССР, которое было принято в сентябре 1941 года [26]. На прокладке магистрали работали железнодорожные строительные организации и местное население. Как и возведение оборонительных укреплений, строительство новых железных дорог проходило в самых суровых условиях и самыми быстрыми темпами. Одновременно возводили насыпь, укладывали шпалы, тянули линии связи. Работали в две смены — днем и ночью. Машин было мало. Землю возили на повозках и тачках. Утрамбовывали вручную деревянными приспособлениями. Так работали в осеннюю слякоть, увязая по колено в грязи, в суровые морозы на пронизывающих ветрах. Дорога прокладывалась в степных, малонаселенных местах, где издалека приходилось доставлять и продукты, и воду.

Несмотря на все лишения, которые испытывали строители, железнодорожная линия возводилась небывало быстрыми темпами. Как и повсюду в то время, труд становился мерилом народного сопротивления врагу. У каждого, кто работал на стройке, на фронте воевали близкие. Напряженный труд был помощью фронту. Постановление о строительстве дороги было принято в сентябре, а уже в конце декабря 1941 года по новой магистрали пошли первые эшелоны.

Еще одна стратегически важная ветка железной дороги Иловля — Камышин сооружалась с начала 1942 года. Этот участок был головным на линии Сталинград-Саратов-Сызрань-Ульяновск. Дорога строилась по решению Государственного Комитета Обороны. Работы начались в морозную зимнюю пору и продолжались до августа 1942 года. Первые фронтовые составы пошли по этой железнодорожной линии в то время, когда на Дону уже гремели бои.