Красный Петух - Гийу Ян. Страница 19

– Да, ты ведь знаешь, это все болтовня, что нужен Шерлок Холмс в качестве фильтра между нашими "фирмами". Ты же понимаешь, что это не наша идея. Но мы точно не знаем, кто и зачем охотился за Фолькессоном. У нас есть сведения, что он был предупрежден одним иностранным посольством о готовящейся террористической акции, и, бесспорно, между этими событиями существует связь, но точно мы этого не знаем.

– Понятно, – вздохнул Юнгдаль. – Так что же, черт возьми, нам делать?

– Начнем с кофе, – предложил Аппельтофт и отправился к стопке пластмассовых стаканчиков с красными и синими подстаканниками, стоявших у кофеварки. Наполнил четыре стаканчика и поставил их на стол вместе с пакетом сахара. Кроме Карла, сахар никто не взял.

– Да, вот еще, по-моему, надо о чем сказать, – добавил Аппельтофт, почему-то размешивая кофе без сахара. – О номере телефона, выведшего нас на магазин швейных принадлежностей на Сибиллагатан. Что нам с ним делать?

– Я беру это на себя, – сказал Карл. – Возьму данные о владельце, его родственниках и кое о ком из его окружения и пропущу их через наш компьютер.

– А сколько на это уйдет времени? – спросил Фристедт.

– Не знаю, может, это ничего и не даст, но займет по крайней мере несколько часов.

Распределение обязанностей на следующее утро закончилось быстро: Юнгдаль лично отправится домой к даме с собачкой, Фристедт попробует связаться с русскими коллегами. При этом предложении все прочие запротестовали: "русские коллеги" – не очень-то привычный термин, поскольку КГБ и его военный собрат – ГРУ – считались лагерем противника. Но почему бы и не спросить? Им, наверное, не очень хочется быть в числе подозреваемых? Хотя, с другой стороны, никогда не знаешь, как отреагируют русские. Вдруг они сочтут это за провокацию. Может, Фристедту следует посовещаться с самим Шерлоком Холмсом, то есть с Нэслюндом, еще до налаживания контакта с ними?

– Нет, – заявил Фристедт, – у меня просто нет времени, чтобы беспокоить Нэслюнда в такой поздний час.

Так этот вопрос отпал.

Аппельтофт взял домой отчеты, дабы продолжить их изучение и посмотреть, что из этого может получиться. На том и разошлись.

Поручение Юнгдаля оказалось самым легким и самым приятным. Насвистывая что-то веселенькое, он сел в машину и отправился к пожилой даме на Йердет. Ему предстояло всего лишь допросить свидетеля – работа, которую он делал тысячу раз, прежде чем стал начальником отдела. Он сам говорил с дамой по телефону, когда та позвонила, и интуиция почти сразу подсказала ему, что она ничего не выдумывает и действительно могла видеть нечто имевшее важное значение.

И он не разочаровался. Как он и предполагал, дама жила одна среди фотографий умерших родственников, детей и внуков. Хрустальная люстра и пудель – вот непосредственные виновники того, что она стала свидетелем убийства. Юнгдаль с удовольствием отметил, что даже угадал породу собаки. Пожилая дама предложила ему чашечку кофе с маленькими бисквитами и называла его "констебль". Юнгдаль обхаживал ее, как кот.

По утрам она плохо спит и поэтому прогуливается с собакой, даже в ненастную погоду, как сегодня утром. Она вышла из квартиры в двадцать минут восьмого, она уверена в этом, потому что как раз принесли утренние газеты, а почтальон всегда приходит в четверть восьмого.

Она спустилась вниз к гостинице "Юргордсбруннс Вэрдсхюс" – это ее постоянный маршрут, но, перейдя мост, она обычно решает, куда идти дальше в зависимости от погоды и настроения. На этот раз она прошла несколько сот метров по Маниллагатан, а потом решила пойти обратно.

Повернув, она оказалась как раз перед остановившейся машиной. Свет был включен, и она заметила на переднем сиденье двоих мужчин. Ей показалось это странным – ведь вблизи никого не было: ни машин, ни людей. Когда она подошла совсем близко, свет в машине погас, мужчина, сидевший рядом с водителем, вышел и направился ее сторону, а другой остался на месте.

"Боже милостивый, хорошо, что эта тетушка осталась в живых", – подумал Юнгдаль. Он был совершенно убежден, что она говорила правду. Все рассказанное ею о месте и внешнем виде машины совпадало точно, не по газетным описаниям, а по фактам.

– А как выглядел этот мужчина? – спросил Юнгдаль.

– Чего-то определенного, к сожалению, сказать не могу. Какая-то зеленая куртка с капюшоном, он его поднял сразу же, как только вышел из машины.

– На каком расстоянии вы тогда находились?

– Констебль, наверное, понимает, что я не очень хорошо определяю расстояние... ну, примерно, если бы между нами стояло пять-шесть таких машин.

– Так. Мужчина вышел из машины, поднял капюшон, а потом?

– Я продолжала стоять. Как раз в это время Майя занималась... да, констебль понимает чем.

– Да, понимаю. Значит, мужчина прошел мимо вас, пока вы стояли.

– Да, всего на расстоянии нескольких метров, и я спросила его: может быть, что-то случилось – ведь второй остался в машине.

– И что же тот ответил?

– Ничего. Он только смотрел вниз и прошел мимо меня. Мне показалось это странным. Но, может быть, он иностранец, подумала я.

– А почему вы так подумали? Он выглядел как иностранец?

– Этого я сказать не могу, я его фактически не разглядела из-за капюшона. Да и голову он опустил, словно рассматривал что-то на земле.

– А он был высоким, большим или маленьким?

– Довольно крепким, не таким уж высоким, чуть выше меня.

– А ваш рост?

– Метр семьдесят. Он шел, наклонясь вперед. Что-то между 175 и 180 сантиметрами.

– А лица вы совсем не видели?

– Кое-что видела. Бороды у него не было, но были вроде бы усы. Потом, глаза такие умные, но, может быть, так показалось, ведь было еще темно.

– А как вы думаете, сколько ему могло быть лет? Хотя бы приблизительно. Он был старым или молодым?

– Не очень старым, правда, может быть, мы с констеблем по-разному смотрим на это. Мне кажется, он был мужчиной в раннем среднем возрасте. Ведь он был в таких... джинсах.

– Вы убеждены в этом?

– Когда он не ответил, я подумала, что это типично для невоспитанных персон в джинсах. Может, это и глупо, но я подумала именно так.

– Значит, вы убеждены, что он был одет в зеленую куртку с капюшоном, который был поднят, и в джинсы?

– Абсолютно, могу поклясться!

– Нет, не надо. Главное, вы убеждены в этом. А что у него было на ногах, вы не видели?

– Нет, на это я не обратила внимания.

– И вы убеждены, что он ничего не ответил, когда вы обратились к нему?

– Да, совсем ничего.

– Но вы же не знаете, понял он вас или нет?

– Нет, но он ведь должен был услышать, что я ему что-то сказала, а он даже не посмотрел на меня, просто прошел мимо.

– Вам показалось, что он спешил?

– Совсем нет. Он шел уверенным шагом, не бежал.

– А выстрела до этого вы не слышали? Или какого-нибудь странного звука?

– Нет, нет. Я бы тогда испугалась, а так мне не было страшно.

Юнгдаль два-три раза пробежал глазами по записям.

Сомнений не было: она видела убийцу, и, значит, у них есть хоть один козырь. И, кроме того, дополнительные сведения о поведении убийцы, причем довольно интересные. Напуганный, случайный убийца в панике побежит с места преступления, толкнет даму, обругает ее, в худшем случае застрелит и унесет ноги. А этот, в джинсах и зеленой куртке, точно знал, что делает. То, что он не ответил, могло означать, что он либо был иностранцем, либо не хотел выдать себя, либо просто не расслышал. Но даже швед, поступающий с таким холодным расчетом, не решился бы подать свой голос.

Юнгдаль захлопнул записную книжку, он предпочитал делать записи от руки, хотя одновременно записывал допрос на пленку. И возвращался он обычно к личным записям, а не к протоколу, сделанному по пленке. Он раскланялся и поблагодарил за кофе, а потом вернулся на Кунгсхольмен, швырнул кассету в ящик письменного стола и уехал домой.