Забытое будущее (СИ) - Трещёва Мария. Страница 26

– Ух, просто супер!

– Ага, – с трудом сглотнул Валера. – Что-то меня слегка мутит.

– Ха-ха-ха! Давай на свежий воздух – полегче станет.

Ноябрьская ночь пощипывала щёки лёгким морозцем. Валера глубоко вдохнул. Буря в животе слегка улеглась, и ком отступил от горла.

– Ну, Виктория, перепугали Вы всех автолюбителей на своём пути.

– Хех! Представляешь, что было бы, если мы бант таки не сняли, – по лицу шефа «Брони» было понятно, что она вполне могла это устроить.

– Вот тебе и Ночная Молния, – усмехнулся Валера, вынимая пакеты с подарками из багажника.

– Те, кто давали нам прозвища, никогда не видели, как мы дурачимся. Они и представить себе не смеют, как Ночная Молния и Граф дерутся подушками, как самый меткий снайпер Мегаса в шутку топит в бассейне самого лучшего хакера. Они никогда не слышали, как мы смеёмся. Для них мы навсегда останемся убийцами, контрабандистами, взломщиками, преступниками, короче говоря.

– Прости, опять я завёл эту тему.

– Да ладно, – Вика захлопнула багажник. – От прошлого всё рано не убежишь – догонит и добавит. Так что… Ой, что это?

– Обалдеть! Вот так подарок!

С неба лёгкими редкими пушинками спускался снег. Первый снег в этом году. Он усиливался, набирал обороты, и вскоре огромные хлопья падали плотным слоем, словно кто-то там наверху распорол подушку с гусиным пухом.

Вика и Валера стояли под этим снегопадом. Снежинки ложились на ресницы, таяли на волосах, щекотали нос. Прядь намокших волос упала парню прямо на глаза. Он попытался её сдуть, но тяжёлый локон не поддался.

– Руки заняты? – хихикнула над его попытками Вика.

– Есть немного, – он развёл в стороны руки, на которых, как на вешалке висели бумажные пакеты.

Вика обняла его за талию и прижалась.

– Хорошо, что я встречаю первый снег с тобой. Пойдём, а то пакеты размокнут, да и ты без шапки – простудишься, не дай Бог. Мне этого Слава не простит.

Он смеётся. Она знает, что он счастлив. И она счастлива как никогда раньше. Снег сыплет хлопьями. Золотистая прядь мешает смотреть ему в глаза. Она тянется, чтобы убрать её…

Вспышка! Спазмы сжимают мозг. Бешено колотится в висках боль.

– Вика! Вика! С тобой всё в порядке?

– Д-да… Нет… Я, похоже, переоценила свои возможности. Голова просто раскалывается.

– Герх ведь предупреждал, что переутомление не за горами. Держись за меня.

Виктория вцепилась в его рукав и послушно шагала рядом. Боль в голове не собиралась отступать. Образы уже знакомые – из сна – и совсем новые вставали перед глазами. Неужели? Неужели её прошлое, её забытое прошлое хочет вернуться назад?

Дрожащие руки с огромным трудом достали из сумочки ключи. В замочную скважину попасть так и не удалось. Валера прислонил любимую к стене, отобрал ключи и сунул ей в руки пакеты. Дверь открылась, они вошли в квартиру.

– Так, иди ложись на диван. Есть у тебя обезболивающее в аптечке?

– Валера, я хочу побыть одна.

– Что? Да ты ведь в таком состоянии…

– Я прошу тебя, – Вика перевела на него стеклянный взгляд. – Мне действительно нужно отдохнуть. Я лягу прямо сейчас. Мне будет гораздо спокойней, если я буду знать, что ты не тревожишься у моей кровати.

– Хорошо, я буду тревожиться в своей. Если что, сразу же звони.

– Да, позвоню.

– Ещё раз с днём рождения, – он поцеловал её в холодные губы.

– Спасибо, – закрыла она дверь за ним.

За всё время знакомства с Викой Валера выучил чётко: если она говорит что-то сделать, нужно делать. В итоге она всё равно окажется права. Вот и сейчас он возвращался в свою съёмную квартиру с тяжёлым камнем на сердце, но он знал – так надо.

Едва щёлкнул замок двери, образы, спазмы и боль нахлынули с двойной силой, словно только и ждали, когда Виктория останется одна. Её повело в сторону. Падая, она зацепила посуду на столе, раздался звон. Острые осколки впились в ладонь. С трудом она поднялась на ноги и поплелась в сторону дивана. Вспышки воспоминаний мешали видеть перед собой. Возникший на её пути стул, опрокинул её на пол.

Она ползла по полу, оставляя кровавые отпечатки ладони, но видела траву и землю. Где-то рядом громыхал поезд… Нет, это колотится её сердце. Мимо неё проносятся автомобили. Один останавливается, из него выходят двое мужчин, она видит лишь их ноги. Их голоса словно по ту сторону стекла. «Девочка, ты жива?» – спрашивает тот, который носит светлые брюки и опирается на трость. «Пульс слабый, Глеб Семёнович, но он есть», – тот, что в джинсах положил ей руку на шейную артерию. «Олежка, бери её и пулей в больницу». Она оказывается на руках у парня с грустными серыми глазами. «Держись, сестрёнка».

Резкая вспышка снова не позволила ей подняться. Больно. Больно внизу живота. Кровь течёт сквозь пальцы. «Лети, пташка!» Две отвратительные морды открывают дверь, она падает куда-то… Грохочет поезд.

Рука, наконец, дотянулась до дивана. Постель не разобрана с самого утра. Она хватается за простыню. Белая… Белая простыня… Белое платье… Невеста кружится в танце. Тёмно-каштановые волосы собраны в красивую причёску. Женщина с парой седых прядок входит в комнату. «Мама, я так счастлива!» Невеста обнимает женщину. «Ты заслужила быть счастливой, Ксюша…»

«Ксюша… Ксюша…» – эхо раздавалось у неё в голове. Боль усилилась. Образы стали чётче, ярче. Вика, скрючившись, лежала на полу. Из её глаз текли слёзы. Зубы сжали простыню, чтобы не закричать.

Вспышка! Золотое обручальное кольцо ложится на ладонь подруге. «Отдашь ему». «Ты уверена, Ксюш?» «Абсолютно. Вернусь из здравницы и подам на развод». «Ты же любишь его». «Я постараюсь его разлюбить».

Боль потихоньку отступала. Разум очищался от образов и мелькающих картинок. Память, потерянная пять лет назад, вернулась, отпечатавшись раскалённым железом.

Ночная Молния – одна из самых опасных людей Дарограда – лежала на полу, подтянув колени к груди. Она скулила, словно побитый щенок. С горем пополам она дотянулась до мобильного и набрала номер Герхарда.

– Не спится, подруга? Требуешь продолжения банкета? – вместо «алло» просмеялся в трубку немец.

– Герх, где вы сейчас?

– Эй, что за голос? Что случилось?

– Приезжайте ко мне. Я… всё вспомнила, – сквозь слёзы выговорила Вика.

– Сейчас будем.

– Что случилось? – забеспокоились в один голос Света и Олег, как только немец положил трубку.

– Кажется, Вика вспомнила своё прошлое до Мегаса.

– Ой-ёй, скорее к ней! – поторопила всех Зара.

А за несколько кварталов от них Ночная Молния рыдала, прижавшись лбом к дисплею мобильного телефона.

– Ну и видок у тебя, – обняла Вику Зара.

– Сигареты есть?

– Да, держи.

– Привет, родная, – Слава чмокнул подругу в щёку. – Мы тебе лекарство принесли.

– Какое?

– Как «какое»? В виде продолжения банкета. Ты чего будешь?

– Виски она будет вместе с нами, – показались в дверях Герхард и Олег.

– Это что? – ткнул на забинтованную руку бывший снайпер.

– Да вот пару тарелок нечаянно разбила и порезалась. Спасибо, что приехали.

– Мы не стали вызывать Вадима с Анжелой, просто позвонили им. Они завтра к тебе с малышкой приедут.

– Да не надо было их вообще трогать!

Света смотрела на подругу. Виктория была бледнее, чем обычно. Глаза красные от слёз, сквозь бинт проступала кровь.

– Неужели в твоём прошлом всё настолько плохо, Вика? – решилась задать она вопрос.

– А я не Вика, – улыбнулась с трудом Ночная Молния. – Я Ксюша.

Вика-Ксюша рассказала друзьям, как её семья жила в селе в Черноземье. Потом её отца повысили в должности, и им пришлось переехать в небольшой городок. Рассказала, каким сорванцом она росла, как получила травму, из-за которой все её мечты о будущем в спорте пошли прахом. Потом были выпускные экзамены, прощание с подругой, институт, встреча выпускников, осознание своей неудачливости, слёзы в ногомойке, тёплые руки бывшего одноклассника, его обещание заботиться о ней. Роман закрутился сам собой. Обидно было лишь то, что учились они в разных городах. Но студенческие дни не вечны, диплом на руках, на носу свадьба и переезд в Питер. Она так и не работала по специальности. На юридический она поступила лишь потому, что так хотели её родители. Из-за них же старалась не вылететь после очередной сессии. После свадьбы идеальные отношения с любимым изменились. Муж считал, что главное – материальное благо, днями пропадал на работе, совсем забывая про неё, про её духовные потребности. В конце концов, ей это надоело, и она решила подать на развод. Она отдала обручальное кольцо подруге, той самой, с которой когда-то сидела на перроне, чтобы та передала его мужу. Она отправилась по направлению в здравницу, поправить нервишки, а заодно избавиться от осложнений после детской травмы. Лечение прошло на ура. Пора было возвращаться домой. Она уже остыла, и мысль о разводе казалась абсурдной. Из приёмной здравницы она позвонила домой, оставила на автоответчике сообщение, что выезжает, и шагнула за порог, не зная, что поезд не привезёт её домой. Ксюша садилась в вагон, не догадываясь, что погибнет в нём.