Время любить - Александрова Марина. Страница 36

Моя просьба, озвученная, казалось, только вчера. Я знала, что ни один из них не послушает. Знала… я знала, чем все это может закончиться… Знала… и все одно позволила себе подвергнуть их жизни опасности! Потому что так устала быть одна. Потому что забыла, каково это, когда тебя греют сердца друзей. Потому что была эгоисткой!

«Я прошу тебя, Бог мой, — коротко обратилась я к тому, для служения которому была рождена, — позволь Жрецу ступать по твоим следам». Истинные слова призыва к молитве, но вовсе не гарантия того, что тебя услышат и ответят. Десятилетия войны он не отвечал мне. Столетия после я не звала его.

Джарред присел на задние лапы, готовясь к прыжку. Аланит незаметно перехватил меч, готовый отразить атаку, и время на окраине Аланис как будто остановилось.

Обжигающе-ледяное прикосновение к моему плечу — и дыхание Двуликого на моей щеке.

— Наконец-то, — слова, полные радости и боли, что так просто вытянули меня из собственного тела.

Мы стояли друг напротив друга все в той же комнате, вот только Джарред пока так и не прыгнул, а аланит не нанес свой последний удар. Его облик был таким же, как и в том сне, что снился мне во Дворце. Неузнаваемый, неразличимый, но все такой же. Сила во мне как будто обрадованно потянулась к тому, чьей руки столь давно не знала.

— Отец, — прошептала я. Как бы обижена на него я ни была, но не любить его не могла. Не могла не называть его тем, кем по своей сути он был.

Его рука оказалась на моей щеке столь стремительно, что я и сама не поняла, как это произошло. Большой палец осторожно стер слезу на моей щеке.

— Как долго я ждал, чтобы один из вас позвал меня, — его голос, точно шелест осенних листьев на ветру.

— Помоги мне, Отец, — попросила я. — Помоги моему телу, — посмотрела я туда, где все еще находилось мое тело.

— Мои дети все могут сами, — в голосе его послышалась улыбка. — Я такими создал вас.

— Помоги защитить жизнь, — почти закричала я.

— Защищай, — кивнул он. — Для этого я создал вас.

— Мое тело отравлено…

— Твое сердце отравлено, — покачал он головой. — Из-за этого ты ничего не понимаешь, — указал он пальцем мне на грудь. — Тут живет лишь боль, она ослепляет тебя. Когда ты вылечишь свое сердце, ты все поймешь.

— Послушай, — начала закипать я, — это все, конечно, здорово, но там умирают живые существа! Мне нужна помощь…

— Я помогаю! — немного обиженно отозвался этот старый маразматик. Еще похлеще меня будет!

— Так исцели мое тело, демоны тебя разорви! Что ты мне тут эти тру-ля-ля завел! Сердце-хренерце, а то я сама не знаю, что там живет, ты получше времени не мог найти?!

— Ты не звала! А раз знаешь — так запоминай, что говорю! И в кого ты только такая получилась?!

— В тебя, — буркнула я в ответ, обиженно скрестив руки на груди. — Что выросло, то выросло; раньше надо было суетиться, — глубоко вздохнула я, призывая себя к спокойствию. — Помоги мне, прошу тебя лишь об одном. Я обещаю, что больше не буду молчать…

В этот момент мужчина напротив меня приподнял голову, так что глубокий капюшон, который все это время скрывал его лицо, немного съехал назад, открывая взгляду нижнюю часть лица. Его губы изогнулись в кривой довольной усмешке, точно я сказала то, что ему было нужно.

— Ну, смотри, пообещала, — хмыкнул он как-то по-юношески задорно и хлопнул меня по плечу, одним движением возвращая меня в мое тело. В мир, где совсем не осталось времени.

Прыгнул Джарред, со всей доступной ему мощью и скоростью, столь же стремительно повернулся аланит, нанося косой рубящий удар. Слишком быстро, чтобы я могла добежать до них, но я успела дотянуться собственной силой.

Так и не завершив удар, аланит упал, а сверху, всей своей массой, на него рухнул оборотень, погребая мужчину под своим телом. Я попыталась встать и подбежать к ним. Ну, подняться мне удалось, после чего мои ноги как-то странно запутались, и я, как завсегдатай питейных заведений, по немыслимой дуге зашла на посадку третьим слоем сверху.

— О боже, — пробормотала я, борясь с тошнотой и головокружением, запуская свои пальцы в густую шерсть зверя.

Моя сила легко и свободно заструилась по телу Джарреда, находя и сращивая разорванные ткани, кости, сосуды и нервные окончания. Осколок ребра вошел в легкое оборотня, что лишь прибавило нам обоим проблем. Если бы дело происходило в операционной, то было бы куда сподручнее. Но сейчас мне приходилось тянуть раздробленную кость на ее исходное место собственным даром, выводить лишнюю кровь, возвращать все на свои места. Кропотливый труд, требующий предельной сосредоточенности и внимательности. Аланит успел все же ударить оборотня. Не так сильно, но и этого хватило, чтобы рассечь грудную клетку. Лишь чудом не пострадало сердце.

Я гнала от себя мысли об Эрдане, о его поступке. Это заставляло задумываться о проклятии моего предназначения. Если бы в тот день он просто умер в пустыне, то… Больше всего сейчас я старалась действовать размеренно, не спешить. Если неправильно собрать осколки костей, восстановить все функции организма, это может потом аукнуться. Но было и еще кое-что, что все же заставляло меня действовать на пределе возможного. Всего в пяти шагах от нас лежал Кит. Впервые в жизни моя рука опытного целителя дрогнула в нерешительности. Всего на долю секунды я испугалась, что не смогу почувствовать его. Но эта слабость была неуместной. Я тут же одернула себя и велела себе собраться. Его дыхание было неровным, а сердце стучало так слабо, что у меня все внутри сжалось в тугой узел. Но все же он дышал! Это самое главное сейчас. Я понимала, что не могу оставить Джарреда, но и Киту нужна была срочная помощь. То, чем накачал нас Эрдан, действовало на Кита сильнее всего. Я вспомнила тот день в проклятых землях, когда отпустила свою силу, и это помогло мне одновременно усыпить целый лагерь. Конечно, умственная нагрузка тут будет гораздо больше: удерживать в голове параллельно два серьезно пострадавших организма сложнее, чем уложить спать роту солдат. Но делать было нечего.

Вздохнув, я направила свое сознание глубоко внутрь моей души, где дремала сила, которую я так боялась принять своим сердцем. Стоило мне потянуться к ней, как она тут же прильнула ко мне всем своим естеством, стремясь со мной слиться. Это была радость, полет, единение, счастье, целостность. Стоило мне впустить ее, как этот вихрь искрящихся и непередаваемых эмоций ворвался в мое сердце. Я была счастлива, точно вернулась домой, к самым родным и близким мне людям. Неприкрытая мощь жизненной силы и энергии теперь словно пела в моей крови. Я боялась, что удерживать состояние Кита вместе с Джарредом будет необыкновенно сложно, но это оказалось столь же естественно, как дышать. Даже просто. В один миг я осознала, что, будь здесь гораздо больше серьезно пострадавших, это все равно было бы достаточно легко для меня. Я просто знала это сейчас. Как знала и то, что я всегда могла рассчитывать на эту силу. Она точно говорила со мной на каком-то глубинном уровне. Просила верить, не бояться, принимать и полагаться. Ей не хватало меня. Она скучала…

Словно легкое дуновение едва ощутимого ветерка, я почувствовала всего на краткий миг невесомое прикосновение к своей щеке.

— Посмотри, на кого ты похожа! Маленькая плакса, — белокурая девочка с необыкновенно черными глазами строго выговаривала чумазой, зареванной девчушке со спутанными темными волосами, в перепачканном, изорванном платье. Девочка была немного старше той, что сейчас рыдала перед ней.

— Они… они… они… — пыталась что-то сказать девочка, но вместо слов вырывались лишь всхлипы. Подбородок девочки сильно дрожал, что, в общем-то, очень мешало говорить связно.

— «Они», «они», что — они? Ты такая чумазая, это же ужас! — в очередной раз окунув маленькую тряпочку в кружку с водой, девочка стала оттирать лицо подруги.

— Сказали, что моя мама — айд из печки, потому я такая коричневая, — вконец разревелась девочка.