Время любить - Александрова Марина. Страница 37

— Поэтому ты решила изваляться в грязи? — строго сведя темные брови на переносице, поинтересовалась девочка. — Зачем ты ввязалась в эту драку, м-м? Сначала извалялась в пыли, разорвала платье, отметелила детей таких уважаемых людей, потом исцелила их, а теперь плачешь?! И, кстати, один из них потерял зуб, коренной, между прочим, а они просто так заново не вырастают, знаешь ли, — уперев руки в боки, просветила девочка подругу.

— Они сказали, я страшила, — еще больше разошлась девочка, и из ее глаз в буквальном смысле брызнули слезы. — И мамы у меня нет!

Легкое прикосновение тонких и немного прохладных пальцев к щеке почему-то заставило малышку открыть необыкновенно голубые глаза, в которых плескалось море, и замолчать:

— У тебя есть я, понятно? Я буду твоей мамой, и ты самая красивая у меня.

Почему именно сейчас перед моим мысленным взором возникла эта картинка далекого детства, я не могла понять. Но это прикосновение силы было таким знакомым, что, казалось, заставило мое сердце сжаться и замереть. С самого начала Айрин была будто моя старшая сестра. Она всегда заботилась обо мне. Может быть, потому что была старше на несколько лет, а может быть, потому что у нее было такое огромное сердце, что в нем без труда находилось место для других.

Из моих глаз вновь текли слезы, и я не могла с этим ничего поделать. Иррациональное счастье и боль, единение и тоска — что же жило внутри меня так долго? Я не чувствовала инородного разума внутри. Но эта сила… она была родной для меня. И только когда я впускала ее в себя, вопреки всему, я могла смотреть на этот мир без тени прожитых лет, без сожаления и притупившейся боли в душе. Точно осколок чего-то большего, давно потерянный и одинокий, я вдруг казалась себе цельной, настоящей.

Я чувствовала, что Кит и Джарред вот-вот придут в себя. Теперь с ними все было в порядке. Стихия, что всего мгновение назад струилась по моему телу, точно поняв, что пока в ней больше нет необходимости, отступила, легко найдя свое место где-то внутри меня, и замерла в ожидании, когда я вновь соглашусь принять ее. Вот только сейчас я почему-то совсем не хотела расставаться с ней. Хотелось, чтобы она стала полноценной частью меня… я больше не боялась этого. Только отпустив ее, я уже скучала. Я всегда думала, что сила, которую я ощущаю в себе, — это увеличившийся с годами резерв. Что после той войны, работы на износ, он столь расширился. Мне и в голову не приходило…

Я кое-как сползла с тела волка и на негнущихся ногах побрела туда, где лежал Кит. Я шла, машинально переставляя ноги, не в силах осознать вероятность, возможность…

— Подумай все же над тем, что я сказал, — донеслось откуда-то тихим шорохом ветра за окном.

Испуганно вздрогнув, я уставилась на окно. Конечно же, там царила лишь предрассветная хмарь и никого более не наблюдалось, но от собственных ощущений мне вдруг стало жутко и страшно. Страшно просто даже представить… и обмануться…

Тряхнув головой, я велела себе собраться. Времени размышлять о «возможностях» совершенно не было. Ни Кит, ни Джарред еще не пришли в себя, и нам следовало убираться отсюда как можно скорее, пока младший брат Рейна не осознал свой промах и не вернулся сюда. Я буквально кожей чувствовала, как убегают секунды, отведенные нам и Лил.

— Ну, — ухватив Кита за ноги и споро подтаскивая его к Джарреду, — держись, маленький придурок, я тебе устрою. Еще не знаешь, с кем связался, — пыхтела я. — Раз по-хорошему не догоняешь…

Как только Кит оказался рядом с Джарредом, я прикоснулась к ним двоим и активировала амулет перехода.

Я знала лишь одно безопасное место, где могла бы оставить и оборотня, и Кита на время, пока буду отсутствовать.

— Боже, боже, ешкин дрын, а какие планы были на этот айдов день! Вот скотина бескрылая, чтоб тебе икалось и пер…сь почаще! Что ж ты тяжелый такой?! — пыхтела я, пытаясь сдвинуть с места волчью тушу и перетащить ее из пещеры в замок. Будить волка я не решалась. Поскольку его ранения были весьма серьезными, а тут еще и отравление, и звериная ипостась. Если так резко привести его в себя, не дав отдохнуть и восстановиться до конца, это может шокировать его и навредить естественному механизму трансформации. Одним словом, чтобы не сталкиваться с последствиями психологического характера позднее, необходимо было, чтобы перекинулся он естественным путем, как и пришел в себя. Кит же спал по причине того, что я просто не хотела его лишний раз волновать и снова укладывать спать. Пусть отдыхают. Затащить бы их еще внутрь…

— Ты не хочешь мне помочь, а? — обратилась я уже к тому, кто без зазрения совести молчаливо наблюдал, никак не желая облегчить мне задачу.

— Нет, — раздалось у меня со спины, заставив нервно вздрогнуть.

— Напугал, зараза! — обернулась я, чтобы увидеть в проходе толстую тетку в одежде кухарки. Женщина, прислонившись боком к двери, взирала на меня, не скрывая своего недовольства, скрестив руки на груди.

— Я тя предупреждала, чтоб щенков больше на кухню не таскала? — осведомилась эта дама и начала постукивать свернутым полотенцем по руке, точно примериваясь, как получше пустить его в ход. — Я те говорила, что еще раз притащишь — я их самолично притоплю вместе с тобой?

— Боже, ну не начинай, а?

Тетка сменила недовольное выражение лица на зверское и, судя по всему, приготовилась к атаке.

— Я тебе обещаю, — выставила я руку вперед, — как вернусь — сыгранем! Даже лучше, я тебе их на время оставлю, хочешь? А может, в сто раз лучше игрушку притащу!

— Правда?! — в следующее мгновение на меня взирала уже крошечная девчушка с тощими рыжими косичками и россыпью веснушек на пухлых щечках. Ее огромные голубые глаза восторженно смотрели на меня, пока губы растягивались в по-детски счастливой улыбке. Малышка трогательно сложила ручки на груди и мечтательно вздохнула.

— Зуб даю, — со всей серьезностью пообещала я. — Но вот этих двоих надо сначала разместить и присмотреть за ними! Чтобы без эксцессов, пока я не вернусь! — на всякий случай предупредила я.

В тот же момент из проема ко мне кинулись с десяток мужчин в форменных одеждах и споро стали затаскивать оборотня и Кита внутрь, приговаривая, что все будет в лучшем виде и чтобы госпожа не переживала.

— Ну, и на том спасибо, — пробормотала я, в очередной раз за сегодня активируя телепорт, чтобы в тот же миг оказаться уже на знакомом мне этаже для слуг в родовом гнезде Ариен.

А если говорить точнее, то в той самой комнатке, где некогда разместили Кита, изъяв его из родовых подвалов. Здесь целый стеллаж был отведен под свежие туники для слуг. Помимо кое-какого инвентаря, здесь же лежали и платья для младшей обслуги. Все свои вещи, включая рюкзак и зелье, я оставила во дворце. Ни к чему было тащить это с собой, учитывая то, что я не знала, как именно закончится эта вылазка. Но настрой мой был решительным. Потому, не тратя времени даром, я быстро скинула с себя свою некогда ночную рубаху и надела первую попавшуюся тунику глубокого синего цвета. Не сказать, чтобы как раз. Скорее болталась она на мне, как на вешалке, доходя длиной почти до коленей. Но это было неважно. Главное, теперь я могла попытаться найти Лил.

За годы своей жизни я очень хорошо кое-что усвоила: если хочешь, чтобы тебе никто не мешал, то будь не просто как все, а немного хуже. Не ходи по улицам как богач или представитель среднего класса. В первом случае на тебя обращают внимание все кому не лень, во втором — те, кто ниже по статусу и кто не прочь посмотреть, что интересного у тебя в карманах. Я уже почти забыла, каково это — быть Жрицей Двуликого Бога, когда ты являешься совершенно отдельным представителем сословия страны. Забыла, каково ходить по улице в красивом и дорогом платье. Но, как это ни странно, я не испытывала по этому поводу никаких чувств. Я любила быть независимой от всего этого. Старость и скромное одеяние давали мне куда больше, чем любое богатство мира. Но вот быть юным слугой, как выяснилось, все же хуже, чем даже богатой гражданкой.