Время любить - Александрова Марина. Страница 54

— Ты был моим якорем, — прошептала я.

Некоторое время он просто смотрел на меня, а его пальцы путались в моих волосах. Киран всегда любил прикасаться к моим волосам: почему-то это успокаивало его.

— Он сжег себе крылья, Соль, — усмехнулся Киран. — Когда я думаю об этом, это несомненно меня радует… Потому как они не заслужили того, чтобы стать частью этого существа. Только не они, — покачал он головой. — Я уничтожил наши храмы, — неожиданно добавил он. — Все до единого, — с силой сжал кулаки. — Так, точно нас и не было никогда в этом мире. Я убил Императора, — продолжил он. — Тогда я впервые ощутил течение энергии в живом существе, которую смогу перенаправить. Ты знаешь, никогда не думал, что по сути и результату мой новый дар будет похож на прежний. Убивая кого-то, я позволяю жить другому, — посмотрел он мне в глаза. — Я это чувствую: точно со смертью одного рождается множество сияющих нитей жизни вокруг. Ты не представляешь, как это жутко, — тяжело вздохнул он. — Но я стал тем, кто я есть. Тогда я был благодарен тому, что это произошло со мной. Не представляю, как бы я смог пройти через все это, зная то, что сделал и собирается делать этот аланит, и не имея возможности противостоять ему.

— Собирается делать? — переспросила я.

Киран взглянул прямо мне в глаза, и всего на миг мне стало не по себе. Его взгляд был холодным, отрешенным и в то же время точно принадлежал кому-то, кого я прежде ни разу не встречала.

— Знаешь ли ты, почему эта империя до сих пор существует, процветает и воюет лишь с теми, кто заведомо гораздо слабее? В какие бы союзы они ни объединялись, но одержать верх, как-то существенно ослабить престол не может никто?

— Полагаю, оттого, что ритарам нет до них никакого дела? — шутливо осведомилась я.

— О нет, — усмехнулся Киран, — как раз именно ритарам до них дело есть! Вот только возможности нет… не было, — поправил он сам себя. — Да и мотивации кое-кому недоставало, — тяжело вздохнул он. — Там, — указал он пальцем мне за спину, — чуть севернее места последнего нападения, расположено родовое гнездо Дома Дриэлл. При всех его достоинствах как мага и ученого, — усмехнулся Киран, выражая тем самым степень своего презрения к этому аланиту, — у Элтрайса есть один весьма существенный недостаток. Он самоуверенный параноик, привыкший складывать все яйца в одну корзину, а именно туда, где привык чувствовать себя в безопасности. Там находится и его исследовательский центр, там он сокрыл все, что смог извлечь из наших работ, там же хранится один из шести артефактов эчари.

— Эчари?

— Да, — кивнул он, — что-то вроде «благоденствия» на языке ритаров.

— Откуда?

— У меня было время, чтобы разобраться… Придя к нам, они забрали шесть божественных артефактов, предметов силы; согласно легендам ритаров, три из них изначально принадлежали им, три — аланитам: это гарантировало мир между этими расами. С исчезновением артефактов исконные земли ритаров пришли в упадок, зато земли аланитов получили абсолютную защиту от единственных существ, которые способны им противостоять. Вот только ничто не вечно под небом мира… кроме нас с тобой, — усмехнулся он, проведя ладонью по моей щеке. — Как и любой предмет силы, он имеет цикл…

— Я помню, — кивнула я, — «Основы взаимодействия энергии и материалов». Я не всегда спала на занятиях в магической академии, — усмехнулась я.

— Я знаю, — посмотрел он на меня так, что я невольно зарделась. — Но сейчас проблема в том, что цикл подходит к своему завершению. Раньше его обновляли сильнейшие представители расы. Сейчас, как ты понимаешь, это становится как невозможным, так и ненужным.

— Ненужным?

— Конечно, — кивнул Киран, — у него есть наши разработки, он уже умеет извлекать энергию из простых людей и не-людей для себя лично. Думаешь, он не предложит этот способ Императору? Как способ минимизировать потери для начала? А что потом, Соль? Разве это не идеальный товар в стране, где на вполне легальных основаниях можно организовать собственную ферму, а может, и не одну, по разведению рабов? Как считаешь, стоит ли источник неиссякаемой энергии жизни тех, кого, по сути, и не считают за живых?

Киран замолчал, погрузившись в собственные мысли. Я же не знала, что и думать. В очередной раз мои мысли спускались глубже к истокам. Я недоумевала! Мое сердце кровоточило так сильно сейчас. Как? Бога ради, как?! Мое… наше… желание спасти сына, самая светлая, чистая мечта могла превратиться в оружие массового поражения?! Как такое вообще возможно?! А еще я видела, как сильно это задевает и Кирана и что он что-то задумал…

— Я не смогу его остановить, если им удастся перезапустить цикл, Соль, — прямо взглянул он мне в глаза. — Его резиденция защищена магией такого порядка, что я не могу проникнуть сквозь эти плетения. Айд его разорви, даже смерть не может просочиться сквозь них! Есть лишь один вариант взлома этого ящика, одна сила, которая способна…

— Что ты задумал? — прямо спросила я, внутренне холодея от вариантов ответа, что он скажет мне.

Киран улыбнулся. Горько и обескураживающее печально.

— Ничего особенного, Соль. Я начну войну.

Кажется, мой вдох потерялся где-то в легких. Точно вся моя сущность вдруг ощетинилась на эти слова.

— Ты, — прикрыла я глаза, пытаясь подобрать слова и понимая, что передо мной не тот Киран, которого я знала три столетия назад. Того мужчину проще было убить, чем заставить сказать нечто подобное! Как это странно: мы не могли умереть, но ценили жизнь как нечто святое, неприступное! А еще я не понимала: кто он теперь? Ну, вот скажи я, Соль, что начну войну, и что? Боюсь, что кроме меня и моей совести, вступать в сражение будет некому. Ну, может, Кит подтянется в качестве летописца, который начертит за время боевых действий всего одно слово, и то с ошибками и из трех букв, неприличного содержания! — Что ты сделал? — тихо спросила я.

— Ничего особенного я не сделал, — пожал он плечами, — всего лишь кинул маленький кусочек мяса голодной сцима. Дальше она все сделает сама.

— Зачем? — прошептала я, понимая всю глупость своего вопроса. — Нет, я понимаю зачем, но почему именно так? Ты же знаешь, что война — это не то, что происходит где-то там! Это не игра! Пострадает много…

— Кого? Людей? Они страдают каждый божий день. А совсем скоро будет еще хуже, — он сделал глубокий вдох и приложил руку ко лбу. — Или ты переживаешь за аланитов? Закономерно, что из-за того, что они пошли против баланса сил, рано или поздно их накроет отдачей. Мне все равно, что будет с империей потом, мне нужно то, что хранит Дриэлл. Мне нужен он, — с силой сжав кулаки, сказал он. — Цивилизации исчезают, ты знаешь это так же хорошо, как и я. Но жизнь продолжает свой ход, это естественно. Но я не желаю дарить этому существу и тем, кто позарится на его возможности, вечную жизнь за счет тех, кто слабее. Я хочу исправить то, что начали мы… — уже тише закончил он.

Я смотрела на него и пыталась подобрать слова. Но почему-то ничего не приходило на ум. Все мои мысли сводились к тому, что он сказал о грядущих жертвах и о том, чья это вина.

Девушка в приталенном нежно-голубом платье без рукавов стояла на самом уступе скалы. Морской бриз путался в ее темных волосах. Она обнимала себя за плечи и смотрела на гаснущее в морских глубинах солнце. Взгляд ее был напряженным, и казалось, ей нет никакого дела до красоты заката. Она была погружена в собственные мысли.

— Почему ты здесь? — тихий мужской голос раздался из-за ее спины. Ей не было нужды оборачиваться. Она знала, кто это мог быть.

— Дорин сегодня сильно пострадал, — сказала она, так и не обернувшись. — Я была с пациентом, когда мне сообщили…

— Да? Он ничего мне не сказал, — мужчина с кроваво-медными волосами, рядом с которым девушка казалась крошечной, подошел ближе.

— Он просто не помнит, — сказала она, с силой зажмурилась, потирая глаза ладонью. — Они играли с ребятами на конюшнях, — прикусила она губу, — одна из лошадей ударила его… Он едва не умер, Киран, — повернулась она к мужчине, уже не сдерживая стоявшие в глазах слезы. — А если бы я пришла чуть позже?! Если бы меня не было дома?!