Любовь дракона - Гилганнон Мэри. Страница 9

Авроре показалось, что путешествие на поле заняло всего одно мгновение. С пугающей быстротой они вдруг оказались за крепостными воротами. На краю поля виднелась зеленая роща, и Авроре стоило большого труда не умчаться, подстегнув свою лошадь, в лес. Теперь все было в прошлом: в Вирокониуме она навсегда оставляла свою невинность и свободу детских лет. Душа ее противилась наступающей сегодня новой неизвестной жизни.

Завидев воинов Мэлгвина, которые, поджидая их, тут и там стояли на поле, Константин явно занервничал. Приблизившись к месту бракосочетания, Аврора закрыла глаза и бросила поводья. Ее лошадь послушно последовала за отцовским жеребцом. Спустя мгновение она остановилась, и Аврора услышала, как отец произнес ее имя. Она открыла глаза и в нескольких шагах от себя увидела Мэлгвина. Выглядел он прекрасно. На нем была синяя туника, которая удачно гармонировала с его глубокими глазами, придавая им великолепный холодный оттенок — как у сапфиров. На шее красовалось блестящее на солнце крученое ожерелье из золота, а на запястьях переливались драгоценными камнями церемониальные браслеты верховного вождя одного из древних народов Британии. Он нежно улыбался ей.

Отец помог Авроре сойти с лошади и подвел ее к жениху. Сильными пальцами Мэлгвин сжал ладонь Авроры и направился вместе с ней к тому месту, где стоял священник. Церемония бракосочетания была плохо известна Авроре, но все-таки в нужные моменты она ухитрялась отвечать на вопросы святого отца. Слава Богу, все это быстро кончилось. Мэлгвин торжествующе смотрел на нее, самодовольно ухмыляясь. Она позволила ему расцеловать себя, но сама не могла отвечать на его поцелуи. Странно, что сейчас, когда все уже кончилось и она принадлежала только ему, ее одолевали все более бунтарские настроения. То, что отец отдал ее Мэлгвину как какую-то вещь в виде дани, — было отвратительно. Но еще ужаснее, что Мэлгвин собрал на церемонию весь город и всех своих воинов — свидетелей ее позора.

Новобрачные отправились в город на свадебный пир. Вороной жеребец Мэлгвина нетерпеливо рвался вперед. Аврора не отставала: теперь вместо бурой лошадки, на которой она приехала на поле, у нее была грациозная кобыла дымчато-серого цвета. Пэти — так звали лошадь — была свадебным подарком Мэлгвина. Кобыла обладала мягкой поступью и дружелюбным характером.

Начался свадебный пир. По такому случаю на костре зажарили целиком несколько туш быков и свиней. Их мясо подавали на столы с нежной дичью, пшеничным и ячменным хлебом, пропитанным медом. Все это было приправлено овощным соусом. Для торжества испекли пироги с пряностями, пирожные с разноцветным кремом. Вино лилось рекой. И хотя во время пира и произошло несколько бурных перепалок между воинами Вирокониума и кимврами, общая атмосфера была радостной и праздничной.

Аврора сидела рядом с Мэлгвином. Она была раздражена и не смотрела на мужа. Вскоре после прибытия в Парадную залу она узнала, что Мэлгвин не разрешает ей взять с собой в Гвинедд даже служанку. Отец Авроры рассказал ей, что просил Мэлгвина изменить свое решение, но Мэлгвин ответил отказом. Аврора была в ярости. Ей и без того будет трудно приспособиться к новому окружению. И то, что ее лишают поддержки служанки из родного дома, казалось бессмысленной жестокостью. К счастью, Авроре довольно легко удавалось скрывать свой гнев от Мэлгвина. К столу, где они сидели, непрерывным потоком шли люди — подходили друзья ее родителей, чтобы попрощаться, воины, чтобы расцеловать в знак расставания. И все это не оставляло новобрачным времени ни на что другое, кроме обмена банальными любезностями. Мэлгвин, правда, изредка с любопытством поглядывал на нее. Но Аврора всякий раз отводила глаза, надеясь, что Мэлгвин объяснит такое ее поведение застенчивостью, а не враждебностью к нему.

Аврора так старательно избегала взглядов Мэлгвина, что даже не заметила, как он ушел. Только поздно вечером она повернулась к мужу, чтобы спросить, когда на следующее утро они тронутся из Вирокониума, и вдруг обнаружила, что его нет рядом. Оглядев залу, она испуганно вздрогнула, увидев, что ушли и все кимврские воины. Страх пронизал ее. Не передумал ли Мэлгвин? Не решил ли он, что такая жена ему не нужна? Не намерен ли он вернуться домой, оставив ее здесь.

Это повергло ее в ужас. Всего лишь несколько часов назад она посчитала бы за счастье остаться в Вирокониуме. Но сейчас сама мысль о такой возможности оскорбляла ее. Отвратительно, когда тебя заставляют вступить в брак с врагом собственного отца. Но еще хуже, когда тебя отвергают после свадьбы.

Леди Корделия, увидев растерянный взгляд Авроры, немедленно подошла к ней.

— Пошли, моя родная. Нам надо уложить вещи в дорогу.

— Но Мэлгвин… Где он?

— Он ушел, чтобы собраться в завтрашний путь. И только мы уложим вещи, тебя отведут в его шатер.

Ярость с новой силой охватила Аврору. Мэлгвин не предупредил ее, что уходит, и даже не попрощался. Вместо этого он распорядился, чтобы ее доставили к нему — как будто она была служанкой или какой-нибудь принадлежащей ему вещью.

Мать довела Аврору до поджидавшей на дворе повозки. И вся их семья вместе с Константином направилась во дворец. Там, пока слуги собирали вещи Авроры в дорогу, настало время печального прощания. Ее сестры уже не стеснялись слез и рыдали. Казалось, только отец сохранял самообладание. Он привлек ее к себе:

— Аврора, малышка, — прошептал он. Стараясь не разрыдаться, Аврора подняла глаза на отца. Константин не был красавцем. Лысеющий, с орлиным римским носом, он выглядел старше своих сорока лет. И все же присущее его лицу выражение благородного достоинства заставило сердце Авроры забиться от гордости за отца. Он — король. Он — великий человек. Ничуть не хуже, чем Мэлгвин.

Константин мягким движением руки убрал с ее лба непослушный локон и продолжил:

— Это не тот брак, который я бы тебе пожелал. Но уже ничего изменить нельзя. Уверен, ты не забудешь, кто ты есть. Ты — принцесса Корновии, один из предков которой — великий император Теодосий. Убежден, ты не запятнаешь чести благородной леди, а твои поступки заставят всех с гордостью говорить о твоем народе. — Константин смолк. Мужество покинуло его. Глаза его наполнились слезами: — Я просил Мэлгвина заботиться о тебе. И он пообещал мне это. Но запомни: если он не будет вести себя с тобой достойно, дай мне знать об этом. И я отомщу. Даже если мне придется пожертвовать собственной жизнью и жизнью своих людей.

Аврора опустила голову, еле сдерживая слезы. Ее отец сделал все, что мог. И она по-прежнему любила его. Он просил ее выполнить то, что по условиям договора о мире выпало на ее долю. Она должна уважать супруга и не совершить ничего, что поставило бы под угрозу этот договор. Забыть о своем раздражении и постараться стать хорошей женой Мэлгвину…

Тем временем люди Мэлгвина были уже у ворот дворца. Аврора быстро поцеловала отца и устроилась в седле на своей новой лошади. Выезжая из ворот — уже во второй раз сегодня, — Аврора только сейчас поняла, какая стояла чудесная ночь. С неба струился яркий лунный свет, мягко стрекотали цикады…

Они проследовали по городу и выехали в открытое поле. Прямо перед ними раскинулся военный лагерь Мэлгвина. Там полыхало множество костров и факелов, и они казались земным продолжением Млечного Пути, мерцавшего у них над головой. Присутствие в открытом поле такого количества воинов Мэлгвина внушило Авроре чувство благоговейного страха, и ее решение быть покорной, послушной женой внезапно приобрело для нее новый смысл. Она вышла замуж за короля, в чьей власти находится множество людей. И кто она такая, чтобы чего-то требовать от него? Вместо того чтобы придираться к тому, как он обращается с ней, следует постараться доставить ему радость. В конце концов речь идет не о гордости, а о самосохранении. Что бы там ни говорил отец, Мэлгвин — вдалеке от ее родного дома — может запросто не обращать на нее внимания и делать все, что ему заблагорассудится. И никто ему не возразит. Теперь она всецело находится во власти мужа.