Сказки народов Востока - Нагишкин Дмитрий Дмитриевич. Страница 12

Рассердились на никанцев таежные люди, зарычали. Говорит старый человек-медведь сироте Мамбу, что рады бы таежные люди отомстить за Сулаки, отомстить за Пунади — хорошие люди были, — только через реку переплыть таежные люди не могут…

Пошел Мамбу к лесным людям. Поклонился березе, сказал, какая у него беда случилась.

Говорит:

— Вы и реку переплывете, вы и посуху пройдете Вас прошу помочь мне. Один не могу отомстить.

Согласились лесные люди.

Взял Мамбу топор. Много березы нарубил. Ошкурил— кору с березы снял. На чурки березу порезал. Глаза на чурках сделал, чтобы видели дорогу. Нос на чурках сделал, чтобы слышали запах дыма на халатах у тех, кто Сулаки погубил, кто Пунади увел. Рукой похлопал. Зашевелили чурки глазами, на Мамбу смотрят: что скажет?

— Эй вы, древесные люди, — говорит Мамбу, — на войну ступайте. Один я не могу за всех отомстить! Вас прошу! Вас прошу- идите! Обидчиков ни одного в живых не оставляйте!

Дорогу древесным людям показал. Бултыхнулись те в воду, по той дороге поплыли, откуда никанские люди приезжали.

Сел на берегу Мамбу.

Не ел, не пил, пока древесных людей ждал…

А древесные люди реку переплыли. По земле никанской поскакали. До никанского города доскакали. В том городе человек-брюхо с амбанем во дворце сидят, богатую добычу делят, сидят — пролитой кровью похваливаются. И воины их тут же ульмские вещи делят, из-за каждой шкурки ссорятся.

Вдруг из окон стекла полетели. В окна и двери древесные люди ввалились — и давай обидчиков стукать! Мечей не боятся древесные люди. Криков не слушают — ушей нет. Подножку не дашь — ног у них нет. Пощады не попросишь — сердца у них нет!

Всех обидчиков переколотили древесные люди. Человека-брюхо так с двух сторон стукнули, что от него только жирное пятно на полу осталось. Амбаню столько шишек понаставили, что он до конца жизни узнать сам себя не мог…

…Сидит, ждет Мамбу-сирота. Черный как земля стал.

Вернулись древесные люди. На берег вылезли.

— Всех побили, — говорят, — что дальше делать?

— Спасибо, — отвечает Мамбу.

Глаза древесным людям закрыл, носы стесал. Стали они опять как простые чурки. Тальнику Мамбу нарубил. Тем тальником чурки связал, плот сделал. На тот плот сам сел. От родного берега шестом оттолкнулся, заплакал:

— Как один здесь жить буду! Не может человек жить один. Других людей искать поплыву. Имя свое позабуду, в чужой род попрошусь.

Поплыл Мамбу по Амуру.

Будет плыть по реке сколько сил станет. Мимо деревни плыть будет, кричать будет: «Эй, люди, своим меня считайте! Имя мне дайте! В свой род примите!»

Только долго Мамбу плыть не будет.

Такого молодца любая деревня возьмет. Любой старик такого молодца сыном считать будет, только крикни Мамбу…

А про Сулаки, Пунади и Губату с тех пор ничего не слышно. Только в сказках старики про них рассказывают.

Д. Нагишкин.

НЕВЕСТА БОГА ЖЕЛТОЙ РЕКИ

Китайская народная сказка

На холмах Великой Желтой реки высятся древние развалины — остатки храмов и монастырей. Никто мимо этих развалин не ходит. А если и окажется запоздалый путник вечером поблизости, то, узнав это место, спешит он скорей отойти подальше. Мрачное, нехорошее место!

И рассказывают старики, что слышали они от своих родителей, а те от родителей своих родителей об этих развалинах.

Когда-то, давным-давно, стояли на берегу Великой Желтой реки мрачные храмы и монастыри. Жили в них жестокие монахи, жадные необычайно. Вся рыба в реке, вся земля вокруг принадлежали этим монахам. Тысячи крестьян работали на них день-деньской, не разгибая спины. Рыбаки и проезжие купцы уплачивали им дань и приносили в храмы богатые подарки. Но все было мало для жадных монахов.

Они ходили по деревням и городам и рассказывали простым людям, будто на самом дне Хуанхэ живет хозяин Великой Желтой реки — Хэбо. Каждый год требует он себе в жены самую красивую девушку Китая. И если не угодить ему, заволнуется Великая, река, зальет поля, смоет деревни и города. Голод и смерть обрушатся тогда на китайский народ.

Так говорили монахи, а люди слушали и верили.

Часто приходили монахи в богатый дом, где подрастала девушка-невеста. Напуганные богачи-родители отдавали им все золото и серебро, какое имели, лишь бы избавить свою любимую дочь от страшной смерти. И монахи уходили, забрав подарки. А в мутную воду Желтой реки они бросали какую-нибудь красавицу из бедной семьи. Так велось из года в год. Плакали несчастные матери над своими дочерьми, роптали простые люди. Зато жестокие монахи радовались и богатели.

Но однажды пришел этому конец. Случилось это так.

В тот самый день, когда задумали монахи принести в жертву дракону Хэбо еще одну девушку, по Великой Желтой реке плыл мудрый судья Си Ен-пао. Был он родом из простой семьи, отличался справедливостью и за всю свою жизнь не обидел бедняка. Его открытый нрав и неподкупная честность славились повсюду.

В этот раз возвращался Си Ен-пао из дальней поездки. Утомленный долгим путешествием, сидел он в своей лодке и размышлял. Вдруг слышит: с берега доносится непонятный шум. Выглянул из-за занавесок — видит: толпится у самой воды множество народу. Все разодеты в праздничные одежды, но лица у всех печальные и многие плачут. Приказал Си Ен-пао гребцам править к берегу — узнать, что случилось. Гребцы причалили, стали расспрашивать народ. А потом вернулись и рассказали Си Ен-пао о жестоких монахах и страшной судьбе девушки-красавицы. Увидел Си Ен-пао несчастную девушку, разодетую, как невеста, в красные шелка, узнал обо всем и страшно разгневался. Однако виду не подал.

Тем временем главный монах, самый злой и самый жадный, приказал начинать жертвоприношение. Прислужники в черных одеждах схватили невесту дракона и потащили ее к обрыву. Народ упал на колени, закрывая глаза руками. Плач и крики стояли в воздухе.

Вдруг толпа заволновалась. Расталкивая людей, к обрыву бежали гребцы. Послышались голоса: «Господин приехал! Господин приехал!» И сквозь расступившуюся толпу пронесли паланкин, в котором сидел Си Ен-пао. Все остановились. Си Ен-пао сошел на землю, вежливо всех приветствовал и попросил рассказать, что здесь происходит. Тогда выступил вперед старший монах и объяснил, что девушка в красных шелках — невеста бога реки и что ее нужно бросить в реку, иначе бог разгневается.

— Мудрое решение! — ответил Си Ен-пао.

Прислужники хотели столкнуть несчастную с высокого обрыва, но Си Ен-пао сказал:

— Постойте!

Народ затаил дыхание.

— Не кажется ли вам, — продолжал Си Ен-пао, — что непочтительно так вот посылать богу Великой реки жену? Сначала надо послать на дно реки гонца — пусть предупредит бога о радостном событии. Вот ты, — обернулся Си Ен-пао к старшему монаху, самому жадному и самому злому, — поди предупреди его да возвращайся поскорее.

По знаку Си Ен-пао гребцы схватили злого монаха и бросили его в реку.

Стали ждать. Время идет, а гонец не возвращается.

— Что-то он задержался в пути! — говорит Си Ен-пао. — А ну, отправляйся-ка ты вслед за ним и поторопи его — невеста заждалась.

И гребцы бросили в реку второго монаха. Тогда все остальные монахи в ужасе упали на колени перед мудрым Си Ен-пао, признались во всех своих плутнях и обманах и умоляли только оставить их в живых.

— Хорошо! — сказал Си Ен-пао. — Раздайте народу все, что вы у него награбили. И знайте впредь: услышу еще раз об этом — уже не прощу! А теперь уходите!

И перепуганные монахи разбежались кто куда.

С тех пор опустели храмы и монастыри на берегу Великой Желтой реки и превратились в развалины.

Но люди все еще помнят о жестокости жадных монахов и о мудрости справедливого Си Ен-пао.