Бриллиантовая Венера (СИ) - Легасова Татьяна. Страница 19

— Да, мой муж, разумеется, — смиренно сказала Ари, проглатывая слюну от мысли, что ей придется общаться с большим количеством чужих, завистливых и злобных людей. — Но что я могу сделать для нашего народа?

— Что ты имеешь в виду?

— Возможно, София встречалась с людьми, интересовалась их нуждами, — начала она неуверенно.

— А, да, у нее была такая привычка, ты тоже может последовать ее примеру. Только не увлекайся, знай свое место, ты Старшая Правительница, тебя должны уважать.

— Да, разумеется, ты во всем прав мой муж, я буду вести себя так, как ты говоришь, но мне кажется, что уважение достигается, прежде всего, благочестием, я имею в виду достойное поведение и выполнение своих обязанностей.

— Ты слишком много говоришь для жены, — он попытался пошутить. Его смутили ее разумные мысли, оказывается, она была разумна, даже умна, у него не было времени подумать о ее личных качествах, он был слишком занят собой.

Она улыбнулась в ответ. Фазар пересел рядом с ней с противоположного сидения и задвинул шторки кареты. Развернув девушку к себе лицом, он начал целовать ее губы. Она напряглась, но решила, что он вряд ли сейчас сделает с ней то же, что сделал, когда были зачаты их дети. Она попыталась расслабиться и обвила его шею руками. Физически ей были приятны его прикосновения. Он прижал ее к себе и усадил к себе на колени.

— Скоро мы приедем домой, и познакомлю тебя с нашей спальней, — он явно намекал на что-то интимное.

— Но нам нужно будет готовиться к ужину.

— У тебя будет время, — он снова впился в ее рот, проникая рукой под шифон лифа. Ей стало больно от того, что он резко сжал ее сосок, но она не смела противиться. Она сильнее впилась в его рот, принимая такое положение тела, что ему пришлось убрать руку с груди и подхватить ее за талию.

— Тише, тише, моя львица, иначе мне придется овладеть тобой прямо здесь.

Арайя слезла с его колен и уселась рядом, открыв при этом шторку окна.

— Тогда не целуй меня, — сказала она слегка игриво.

— Да, моя повелительница, — пошутил он.

Они ехали молча, но она чувствовала, как в нем пылал огонь желания. Он едва сдерживал себя, и она точно знала, что сразу же по приезду, ей придется разделить с ним ложе. Она волновалась и мысленно обращалась к Селене, чтобы та помогла ей быть в постели с мужем такой, чтобы ему понравилось. Она не знала, что надо делать, но ее страстная природа пробудилась глубже после рождения детей. Она чувствовала, что мужские ласки могли доставить ей много блаженства, и она не хотела, чтобы интимные обязанности жены превратились для нее в обузу. И хотя ее сердце было вместе со Славием, ее тело должно было привыкнуть к ласкам мужа. Она настраивала себя на то, что Бог случайно не выбирает мужей. Она уверяла себя в том, что все не так, как кажется, что ей станет легче, просто нужно немножечко потерпеть.

Когда они въехали в ворота Кассии, Арайя ахнула. К ее приезду цветов в городе стало вдвое больше, в центре главной площади построили новый потрясающе красивый золотой фонтан с двумя золотыми скакунами — символизирующими королевскую двойню. Народ встречал их радостно, Арайя внимательно всматривалась в толпу. На какое-то мгновение ей показалось, что люди старались рассмотреть ее лицо, их глаза были полны какой-то странной надежды, ожидания чего-то. Она улыбалась в открытое окно, махала людям рукой. Фазар сидел гордо, он не выглядывал в окно, он просто принимал все происходящее, как само собой разумеющееся. Арайя сочла подобное поведение, как гордыню, но, естественно, не имела права сказать мужу об этом.

— Позже, все позже, — думала она. — Я должна научиться искусству быть женой.

Они въехали во дворец и поднялись в свои покои по парадной лестнице. Арайя вошла в огромную спальню, в центре которой стоял небольшой фонтанчик с изображением Венеры — богини Любви.

— Знак, — подумала Ари, — значит бриллиантовая Венера, найденная в пещере, поможет ей.

Кровать стояла недалеко от выхода на большую летнюю террасу, оборудованную столиками и стульями, украшенную плющами, магнолиями и физалисом. В комнате находилось огромное трюмо с зеркалом почти до потолка, на столике стояли свечи, косметика и ее драгоценности.

В углу за ширмой одиноко скучала ванная и столик с кремами и маслами. В комнате пахло благовониями, было свежо и уютно.

— Мне здесь нравиться, — с улыбкой сказала Арайя.

— А вот эта потайная дверь, — Фазар нажал на рычаг висящего на стене подсвечника, — вход в мою спальню. Стена немного сдвинулась, открывая вход в другое, не менее красивое помещение, с золотыми гобеленами и золотой кроватью.

— Пойдем, я хочу кое-что показать тебе, — Арайя уже чувствовала опасность от его слов. Какое-то странное чувство не давало ей войти в его комнату, она ощущала там чье-то незримое присутствие, отталкивающее ее. Комната пахла чужими телами, издавая аромат похоти и пота голых тел.

— Нет, Фазар, здесь мне больше по душе, — сказала девушка, элегантно присаживаясь на край своей кровати. Ее белоснежное шелковее платье облегало ее стройное тело. Жемчуг в ушах и на шее придавал ей вид нежности и заботы, мира и тепла. Он не мог противиться ее слабости. Закрыв дверь в свою комнату, он подошел к ней и повалил ее на спину.

— Ты красива, словно сама Селена, спустившаяся с неба, — он не был груб, скорее наоборот, как-то по-детски нежен. Она расслабилась, и гладила его левой рукой по волосам. Именно таким способом мужчину было легко успокоить, советы Кайлимы пришлись весьма кстати.

Он мягко раздел ее, любуясь ее молодым и красивым телом. Ее груди стали полнее, чем он видел их ранее, формы тела слегка округлились, делая тело еще более соблазнительным и уже не детским и угловатым. Он гладил ее, понимая, что ее воздействие на него пугающее, он терял голову, когда был с ней. Она была другой, ее запах был нежным и успокаивающим. Она была страстной, по ее реакциям на его ласки он это понимал, но ее пока еще детская невинность не позволяла ей проявить свою природу в полной мере. Он снял с себя одежду, ему приносила несказанное наслаждение ее тело, прижимающееся к его коже. Они ерзали, ласкали друг друга прикосновениями, постепенно расслабляясь и отдаваясь во власть наступающей чувственной буре. Он был искусным любовником, и она поняла это. На этот раз он был трезв, и его поведение в постели разительно отличалось от того, что ей пришлось испытать в первый раз. Он прикасался языком к разным точкам на ее теле, от чего она вскрикивала и извивалась так, словно ее пытали, и эта мука была слаще меда. Он не вошел в нее до тех пор, пока она не была готова. Но на этом его игра не закончилась, танец их страсти продолжался еще некоторое время, когда вдруг все взорвалось для Фазара, который излился в нее, издавая при этом стон. Он гладил ее нежно, целуя лицо, шепча прекрасные слова. Арайя была в каком-то смутно понимаемом состоянии, она знала точно, что ей хотелось еще, что она могла бы испытать нечто подобное, что сейчас испытал ее муж, но он уже явно не был настроен на продолжение. Он сел в подушки, посадил ее рядом и протянул ей стакан, стоящий у кровати.

— Это снадобье, которое нужно пить, чтобы избежать нежелательной беременности, Мила будет готовить его каждый день, попробуй его на вкус, его нужно пить сразу после акта любви, дорогая, тогда твоя беременность не случиться.

— Хорошо, — сказала Ари и выпила стакан, ароматно пахнущий травами.

— Ты горяча, как полуденное солнце, моя маленькая львица, — пропел ей он.

Арайя улыбнулась, слегка смущенная. Ей нравилось находиться рядом с ним, когда он был так прост и добр к ней. Никакой надменности и гордости, только простота и открытость.

— Я люблю, когда ты прост и щедр на чувства, — вдруг сказала она.

— Как может быть иначе, мой драгоценный цветочек, — он потрепал ее по щеке. Мне жаль, что наша первая ночь с тобой была так… — он замялся, — в прочем, все в прошлом… да?

— Да, конечно, — тихо согласилась она.

— Фазар, — позвала его она.