Бриллиантовая Венера (СИ) - Легасова Татьяна. Страница 53

Арайя плакала.

— Но ты, моя душа, ты еще остаешься и ты должна успеть до того, как случиться трагедия.

— Господи, Славий, о чем ты?

— Леон, он теперь все знает о твоем бывшем муже, но теперь он направил весь своей гнев против Демида, полагая, что он держит тебя против твоей воли. Он слаб психически, и ты должна остановить его, ибо он в своей мести хочет убить Демида, а затем и Фазара.

— Боже, — шепнула совсем разбитая Ари, — что это чудовище сделало с моим сыном?

— Спеши, моя душа, рассвет уж близок.

Славий вдруг начал исчезать, его образ таял.

— Славий, — крикнула ему в след Ари, — я всегда буду любить тебя.

— Я знаю, — услышала она ответ, открывая глаза в кресле.

— Спасибо, — шепнула девушка человеку, который всю свою жизнь посвятил одной лишь ей, — спасибо.

Она вытерла слезы, оделась на скорую руку и немедленно покинула дворец.

Распуская пурпурные лучи, вставало утреннее солнце, облепляя природу своими яркими и теплыми лучами, словно пятнами на теле жирафов. Птицы и растения, радуясь приходу нового дня, тянулись к свету, славя природу пением и чудесными ароматами.

Демид ехал впереди своей армии. Впереди многотысячной армии Амалонии на таком же как и у Демида черном жеребце восседал молодой Леон. Рядом с ним, задрав голову наверх, на своем коне сидел Фазар. Его когда-то красивое лицо было искажено гримасой ненависти. Он излучал желание мстить и убивать, его мысли были отвратительны и грязны. Демид дал знак своей армии остановиться и двинулся навстречу приближающимся Фазару и Леону.

Подъехав друг к другу поближе, первым говорить начал Фазар.

— У нас есть одно нерешенное дело, Демид. Много лет назад ты нанес мне оскорбление, украв мою жену. Я не мог ответить на него сразу, но сейчас тебе придется ответить за это, — его зубы скрипели от скопленной годами злости.

— Ты отказался от Арайи в тот день, когда предал ее со своей любовницей, дочерью торговца рыбой. Я забрал ее от тебя, чтобы спасти ее жизнь.

— Это не твое дело, дела моего государства касаются только меня, — злобно выкрикнул Фазар. Леон сверкал бирюзовыми глазами, но Демид заметил, что его вчерашняя агрессия уже не была так очевидна. Казалось, он боролся с каким-то мучавшим его сомнением.

— Фазар, — уверенно и жестко сказал Демид, — я бы не хотел причинять зла твоим людям, уходи домой с миром, иначе все твое войско поляжет здесь сегодня. А ты Леон, мы с твоей матерью приглашаем тебя стать нашим гостем.

Лицо Фазара перекосилось ненавистью.

— Я убью тебя, сукин сын, защищайся, — прошипел он и направился назад к своей армии. Леон направился за ним.

Демид обреченно повернул в сторону своего войска.

Подъехав к своим солдатам, он сказал:

— Сегодня нам предстоит великая честь, защитить нашу страну от нашествия глупца. О вашей боевой славе ходят легенды. Вы те, кто смог беспрепятственно завоевать полмира и принести защиту и свободу многим гражданам других государств. Вы те, кто не боится опасности, кто готов стоять за правое дело до конца. Бог на нашей стороне! Защитим нашу страну, нашу королеву и наших жен и матерей! Вперед!

И Демид резко направил своего коня в сторону вражеского войска.

— Отомстим за поруганную честь, — визжал Фазар, скача перед своим войском. Армии приближались друг к другу, казалось, битва неизбежна. Но вдруг Демид заметил белого скакуна, мчавшегося в центр будущего сражения. Голубой плащ его жены ледяными сполохами развивался за ее плечами.

— Арайя, — шепнул он и дал приказ войскам остановиться.

Леон и Фазар увидели ее тоже. Войска уже стояли в нескольких метрах друг от друга, когда женщина подскакала к центру и встала напротив ее сына. Ее глаза были полны слез, когда он спешилась и подошла к своему Леону. Взяв его за руку, какое-то время она не могла вымолвить ни слова. Ее сердце упало к ногам ее дорогого чада, и она мысленно давала ему благословение на любое его решение. Он любила его безусловно, она дорожила им так, словно ее самой не было, был лишь этот дорогой ее сердцу человечек, которого от нее оторвали много лет назад, и теперь она имела счастье встретить его снова. Он смотрел на нее, его глаза видели ее любовь, ее нежность и обожание. Нет, она не предавала его, Славий был прав, его мать была его ангелом хранителем, она спасала его все эти года, она молилась за него, она была его богиней. И Фазар увидел это тоже. Мгновение, — и он схватил ее за шею, подтащив к своему коню. Держа нож у ее горла, он судорожно завопил.

— Наконец-то наша месть свершится! И эта шлюха отправиться туда, где ее место, — его глаза были желто-красного цвета. Казалось, сама желчь была готова просочиться через них.

Леон немедленно соскочил с коня и бросился к матери. Демид медленно двинулся к Фазару на лошади. Не один мускул не дрогнул на его окаменевшем лице.

— Отец, отпусти ее, — закричал Леон, — иначе, клянусь, я убью тебя.

И Арайе не было страшно. Ее сердце было свободно. Ее сын любил ее, он признал ее. Больше ничего не надо больше. Странное чувство полета накатилось на нее. Он не чувствовала струйки крови, сочившейся по ее горлу от ножа ее бывшего мужа, она не чувствовала его жуткой вони ненависти к ней. Она лишь видела любовь своего сына, и она мысленно шептала ему:

— Я люблю тебя, сынок, я люблю тебя и мою дорогую Фелину.

— Я все эти годы жил лишь для того, чтобы прирезать тебя, потаскуха, — кричал Фазар, тряся Арайю за шею так, что кровь продолжала струиться из разрастающейся раны.

Секунда, и Демид сделал какое-то едва заметное движение, что-то метнулось в воздухе. Фазар пошатнулся от железного удара в шею, кровь брызнула, и он, отпустив Ари, с хрипом рухнул на землю. Леон немедленно подхватил мать на руки, зажимая рану рукой.

— Мама, — крикнул он в ужасе. Демид был уже рядом. Какая-та белая ткань была тут же обмотана вокруг ее шеи, Демид усадил ее, пребывающую в каком-то бессознательном состоянии на свою лошадь, и немедленно вскочил на нее сам.

— Леон, — крикнул он уезжая. — Отправь свою армию домой, а сам будь нашим гостем.

Леон стоял окаменевший, прибитый своим горем, от страха вновь потерять свою мать. Казалось, этот могучий воин был разбит тем оружием, которого он не знал в бою ранее.

— Мой король, — обратился к нему командующий армией, какой ваш приказ?

— Отправляйтесь домой, — резко сказал Леон, и устройте похороны короля.

— Да, сир.

— И скажите, Фелине, что ее мать жива. Всегда любила нас, и скоро я привезу ее домой.

— Хорошо, мой король, — сказал главнокомандующий и немедленно отправился исполнять приказ.

Леон стоял растерянный, и вдруг поднял глаза к небу. Солнышко уже поднялось над горизонтом, возвещая о начале новой жизни.

— Я иду к тебе, мама, — шепнул он в слезах и исчез в лучах рассвета.

Часть 4. Восход. Глава 4. Венера

Арайя заснула на плече у своего вновь обретенного сына, когда их карета въезжала в стены Кассии. Демид ехал рядом на лошади.

— Мама, — шепнул Леон, нежно касаясь ее руки.

— Мы уже приехали, — встрепенулась Ари. Дара и Арно спали напротив.

— Мы в Кассии, мама, в твоем государстве.

Ари выглянула в окно. Город выглядел потухшим, словно после войны. Не было пышных цветов, фонтаны спали, но глаза притихших людей, выходивших ей навстречу, горели надеждой. Сердце Ари защемило.

— Что он сделал с нашей страной! — она достала носовой платок и вытерла лицо. — Клянусь, мы все исправим, — она с надеждой посмотрела на своего сына, — мы должны выполнить завет наших предков.

— Значит, все это правда, мама.

— Что, сынок?

— Что рассказывала мне Кайлима.

— Она жива? — резко выкрикнула Ари, в этой суматохе совсем забывшая о своей любимой нянюшке, ставшей ей второй матерью.

— Да, она все еще живет в Храме Селены, отец не решился разгромить его, боясь гнева Богов.