Иль (СИ) - kalip kalip "Калип". Страница 1

========== Глава 1 ==========

Далекое будущее…

Ему было очень страшно стоять и ждать, не зная своей судьбы. Когда твоя жизнь только должна начаться, ты вдруг осознаешь, что пришел к ее завершению. Понимать это было непросто, и это ввергало в ужас. Иларис ощущал всю суть этого, осознавая происходящее. Огромный зал вмещал в себя всю команду пиратского корабля и тех, кто были их жертвами. Для чего на космическом пиратском корабле такой зал, Иларис лишь мог предполагать, возможно, именно для того, что он так боялся озвучить в своем сознании — для убийства тех, кто был добычей. И здесь все для этого было: толстые стены, непробиваемые импульсным оружием, пол с порами, пропускающий влагу в виде крови и не дающей ей скапливаться в лужицы, и контейнеры с автоматами для уборки того, что попадалось им на пути. Иларис перевел взгляд на контейнеры. То, что внутри них есть мясорубки способные переработать даже твердые фрагменты, было очевидно по моторам сбоку от них. Такие мощные моторы вряд ли нужны здесь для обычного мусора. Хотя контейнеры использовались для любого вида отходов, превращая их сначала в фарш, а потом пропуская через трубку синтеза и раскладывая на молекулы. И ту пыль, что оставалась после переработки, уже можно было сдать на любой планете, принимающей биопыль для дальнейшего использования. Иларис хорошо учился и изучал весь процесс утилизации всего на космических кораблях, только сейчас речь шла об утилизации его, и вот это осознание заставляло цепенеть от ужаса. Но что он мог сделать? Ничего, просто стоять и ждать, и, наверное, самое страшное в этом — еще и смотреть на все происходящее. Смерть не страшна, когда она мгновенна, страшно осознание смерти. И он осознавал, что его жизнь, которая должна была только начаться сейчас, приходила к страшному завершению. К кучке биомусора, который потом сдадут в приемку, а там перемешают с общим мусором, сдаваемым с других кораблей и пустят в производство, подвергая химическим реакциям и перерабатывая в нужные людям предметы. Предметы… Он даже не будет похоронен, как принято у представителей знати, он будет пущен в переработку и станет потом предметом… Странная судьба для человека.

Пираты испытывали явное удовольствие от процесса издевательства над теми выжившими, которых они нашли на захваченном транспортном лайнере. Сам лайнер был разграблен и взорван, а люди приведены сюда, в этот просторный зал внутри пиратского корабля, где сейчас и разворачивалось это действие. Иларис оглядел тех, кого захватили пираты. Их было человек тридцать. Мужчин среди них не было, их сразу убили. Захватили женщин с детьми, девушек и юношей, чей возраст еще можно было отнести к юности. И вот над такими пленниками и происходило развлечение команды корабля.

Грузного вида пират прохаживался перед сбившимися в кучку пленниками и всматривался в их лица. Наконец, найдя первую жертву, он указал на нее рукой. Это была девушка. Иларис видел ее на лайнере, хотя за все путешествие на нем он редко выходил из каюты, но ее он запомнил. Она была красива, или он, проведя всю свою сознательную жизнь на дальней планете в закрытой школе, не видел обычных девушек, и поэтому именно она показалось ему такой необычной. Он робко смотрел на нее, встречая в коридорах лайнера, и чувствовал себя по сравнению с ней сущим ребенком. А она даже ни разу и не посмотрела в его сторону. Хотя и неудивительно, налысо обритый в скромной ученической одежде недоразвитый физически юноша вряд ли бы привлек взгляд такой красавицы. Иларис прекрасно понимал, как он выглядит, и поэтому лишь украдкой любовался на нее, а сейчас он видел, как девушку схватили двое парней и потащили из зала. Он гнал от себя мысли что с ней будет, пытаясь придумать разные сказочные варианты ее спасения и понимая, что они нереальны. Но долго печалиться Иларису не пришлось. Пираты, видно подогретые алкоголем, который они пили из специальных банок, решили перейти к конкретным действиям. Пошла сортировка пленников. Красивых девушек хватали и тащили к дверям, несмотря на их крики и сопротивления, а женщин с детьми пинками повели к другой двери. Иларис знал о работорговле, и обычно дети в ней представляли особую ценность. Но, по своей юности и наивности, Иларис не догадывался, зачем нужны дети. Ведь от взрослого мужчины или женщины больше толку, а ребенок — что он сможет… Хотя зачем женщина или мужчина, когда есть демирунги, внешне такие же как люди, они выполняют всю поручаемую им работу и при этом остаются всего лишь машинами без своего мнения, мыслей и желаний.

В пространстве вокруг Илариса воцарился хаос, крики, плач, смех пиратов и их злые окрики. Все слилось воедино, а Иларис стоял застывшей статуей и понимал, что скоро и его судьба решится. Его не отвели к группе детей, значит, он не будет продан вмести с ними. Он оставался в группе с тремя женщинами и тремя юношами, и теперь все взоры были обращены на них.

Первой не повезло женщине с длинными светлыми волосами. Ее, схватив за руку, вывели в центр и стали раздевать. Она сначала пыталась вырываться, потом затихла, сломленная осознанием, что будет дальше. И дальше стало происходить то, о чем Иларис знал только из учебного материала, как физиологию акта. Хотя нет, он знал об этом и из литературы, только в литературе это называлось любовью — соединение воедино мужского и женского начала. Но то, что он видел перед собой сейчас, не было воссоединением, так красиво описанное поэтами в многочисленных произведениях, которые он прочел. Иларис с ужасом наблюдал картину, которая вызывала у него омерзение к ее участникам и жалость к жертве. Желающих воссоединиться с женщиной было много. Они подходили по очереди и входили в нее, как спереди, так и сзади. Все это было настолько противно и неестественно, что Иларис был только рад одному, что не успел поесть сегодня и в желудке было пусто. Иначе его бы содержимое уже вышло наружу. Он не хотел на это смотреть. Он не хотел, чтобы в его сознании эта картина осталась и стерла все то, что он так бережно туда закладывал столько лет, учась. Хотя, читая произведения прошлого, он знал, что такое было всегда. Все века насилие над пленниками было и шло с человечеством рука об руку. Но Иларис не думал, что увидит такое в своей жизни, причем не только увидит, но и ощутит себя в роли жертвы. Он отвел глаза от того, что осталось от женщины, которую крутили как безвольную куклу в руках несколько пиратов. А ведь он тоже ждет своей участи, и он не знает ее — эти люди ее решат.

Иларис украдкой обвел взглядом помещение. Огромный зал, сбоку железная лестница на второй этаж, там металлический балкон с перилами, и на нем стояло два человека. Один был капитаном этого корабля. Иларис видел этого человека, когда его и пленников затолкали в грузовой лифт. Тогда этот человек зашел, и все пираты сразу как переменились. Было видно, что они боятся и уважают своего капитана. Хотя он не был старше их. Ему было лет тридцать на возраст Земли, но теперь при возможности обновления внешности сложно было сказать, сколько ему на самом деле лет. Иларис даже запомнил его имя — Атаго. Кто бы мог подумать, что сидя в закрытой школе и изучая мир за ее пределами, он, слыша имя Атаго и название самого знаменитого космического пиратского корабля — «Джоконда», в скором времени увидит лично этого Атаго и побывает на его корабле.

Рядом с капитаном стоял второй мужчина, примерно одного с ним возраста. Иларис рассматривал его, пока не столкнулся с ним взглядом. Да, мужчина смотрел на него. Их взгляды встретились, только расстояние между ними не давало возможности Иларису рассмотреть цвет его глаз. Иларис первым отвел глаза, а потом опять посмотрел на него. Мужчина смотрел, и казалось, его взгляд пронзает Илариса насквозь. Почувствовав смущение от такого взгляда, Иларис опустил глаза и отвернулся. В его ситуации рассматривать друга капитана вообще не имело смыла, да и его воспитание не позволяло ему так пристально смотреть на человека. Хотя, наверное, воспитание того мужчины не мешало рассматривать Илариса. Он ощущал его взгляд на себе кожей или это его бритый затылок был так чувствителен, или просто он все себе напридумывал. Чтобы развеять свои сомнения, Иларис опять повернул голову в сторону балкона и опять столкнулся со взглядом незнакомца. Чувствуя, что уши начинают пылать от смущения, он отвернулся и мысленно разозлился на себя. Его излишняя скромность и то, что любой может его смутить, сейчас была лишней. Но уши пылали, а ощущение взгляда на себе не проходило.