Абхазские сказки - Бгажба Хухут Соломонович. Страница 10

Сасрыква в колыбели

Приручение Араша

Возвращение из похода нартов, братьев Сасрыквы, совпало с днем его рождения. Братья вернулись с большой добычей.

Подходя к дому, братья запели песню, извещавшую мать об их возвращении.

Сатаней Гуаша, услышав песню, воскликнула:

— Унан, какая радость, невредимыми вернулись мои сыновья!

Но ее охватило раздумье: возвращение сыновей ее и радовало и тревожило. Что скажут они, когда увидят младенца? Что она ответит, если они спросят — кто отец ребенка? Раз родился ребенок, нельзя это скрыть. Об этом узнают, если не сегодня, то завтра… «Так пусть же сейчас узнают, что у них родился брат!» — решила она и, подняв колыбель ребенка, поставила ее во дворе, под ветвистым ореховым деревом.

Нарты въехали во двор и спешились. Каждый при этом гулко ударил плетью о землю. Затем они вошли р свой большой дом и уселись за длинным накрытым столом. Они ели и пили, провозглашая здравицу матери. Младшие нарты обслуживали за столом старших братьев.

Три младших нарта вышли во двор. Вдруг они заметили под ореховым деревом колыбель. Она качалась сама и в ней спал ребенок глубоким сном. Удивленные нарты окружили колыбель. Один из них хотел остановить движение люльки. Но едва он коснулся ее рукой, как пошатнулся и упал. То же самое повторилось и с двумя его братьями.

— Айт [13], что случилось с нами? Мы великанов побеждали, а не можем остановить детскую колыбель! — закричали братья и бросились гурьбой помогать друг другу. Но не тут-то было— скоро братья упали от усталости и уснули возле колыбели, так и не добившись ничего.

Сасрыква мирно спал, он даже не заметил возни братьев вокруг него. Во сне он рос. Как только он уперся головой и ногами в стенки колыбели, тотчас проснулся и привстал. Он увидел, что возле колыбели спят трое нартов, но не окликнул их.

— Мама, мама! — закричал Сасрыква.

— Я здесь, что ты хочешь, сыночек? — отозвалась Сатаней Гуаша.

Она не отходила от стола, где ее сыновья пировали, но все время думала о ребенке.

— Мама, где мой конь, я хочу прокатиться верхом, — сказал Сасрыква и выскочил из колыбели.

— Дитя мое, в ту ночь, когда ты появился на свет, родился и конь для тебя. Сейчас его приведут.

Она тотчас послала человека, чтобы он оседлал и привел коня. Но вскоре прибежал конюх и рассказал, что присланный не смог даже взнуздать коня. Он только собрался его заарканить, как конь ударил копытом и разбил ему голову.

— Айт, собачий сын — так ему и следовало, если не умел накинуть аркан на жеребенка! — сказала Сатаней Гуаша, рассердившись, и послала другого.

Но второй посланец погиб от огненного дыханья, выходившего из ноздрей коня, — он почернел и превратился в уголь.

— Опять случилась беда! — сообщили конюхи.

Еще больше рассердилась Сатаней Гуаша.

— Айт, несчастный, неужели он был из воска, что растаял от дыхания коня! — сказала она и тут же хотела послать третьего.

Но Сасрыква крикнул:

— Не беспокойся, мама! Я знаю, где мой конь, я пойду и приведу его.

— Подожди, нан, — люди скажут, что нарты пожалели брату дать коня со своего двора. Сейчас тебе приведут другого коня.

И Сасрыкве оседлали коня из нартского табуна. Сасрыква вскочил на него, но конь ушел в землю по колена. Привели другого коня, но и тот не выдержал богатыря. Ни один конь из табуна не подошел.

Тогда Сасрыква, взяв уздечку, пошел к своему арашу.

Подойдя к нему, он сказал:

— Зачем ты, Бзоу, губишь людей? Что тебя сердит?

Конь со ржанием повернулся к нему и стал тереться головой о его плечо. Сасрыква взнуздал араша и привел его на двор. Сатаней Гуаша с радостью встретила сына, передала ему железное седло, которым он и оседлал коня.

— Пусть будет кормом тебе эта молотая сталь, — сказала мать Сасрыквы, протягивая Бзоу полную торбу.

Сасрыква вскочил на араша, и тот полетел в горы, стараясь ударить всадника о скалу и отбить ему ногу; но Сасрыква разгадал эту хитрость и вовремя подтянул ногу. Тогда Бзоу помчался к морю, чтобы утопить Сасрыкву. Тот, подобрав поводья, стал на седло. Тут Бзоу ринулся ввысь, чтобы разбить его о небесную твердь. Но Сасрыква скользнул под живот араша. Тогда араш кинулся стремглав вниз, чтобы ударить его о землю. Сасрыква устроился на седле, поджав ноги. Почувствовал араш власть всадника, подчинился ему и не пытался с ним спорить.

Сасрыква стал приучать коня к послушанию: чтобы он почувствовал еще больше силу хозяина, перебрасывал его через нартский дом, при этом он успевал обежать дом и поймать коня на лету.

За время испытания араша Сасрыква вырос на один локоть и вершок. Это удивило нартов и они подняли тихий ропот:

— Милая матушка, кого видят наши глаза? Мы ждем твоего слова. В жилах Сасрыквы течет нартская кровь, и он не отстанет от нартов в удальстве. В это мы верим. Но наш отец — старик, больной, слепой, сидит у очага. Не от него же родился Сасрыква! Прости нас за дерзкие слова. Чей же он сын, и какого он рода?!

— О, славные мои сыновья! Клянусь моей жизнью, вам стыдиться за него не придется. Этот мальчик, который стоит с вами рядом, настоящий нарт. Ни в чем он вам не уступит, хотя и не зачат в материнской утробе. О, сыновья мои, он рожден по воле высших сил. Его образ впервые был воплощен в камне, лежавшем на берегу Кубань-реки, и ему суждены многие подвиги.

Спасая братьев, Сасрыква побеждает великана

Желая добыть себе славу, нарты собрались в поход.

Сасрыква попросил взять и его с собой. Но братья подняли его на смех:

— Куда тебе, ты ведь не настоящий нарт!

Оскорбленный Сасрыква потребовал у матери, чтобы она сказала ему, чей он сын, на самом ли деле он не нарт? Сатаней Гуаша ответила, что он не только настоящий нарт, на лучший из них, и посоветовала нагнать ушедших братьев. На когда она стала готовить ему на дорогу айладж [14], Сасрыква схватил руку Сатаней Гуаши, погрузил в котел с горячим айладжем и держал, пока мать не призналась ему, что он сын нартского пастуха могучего Зартыжва.

Сасрыква догнал нартов после того, как они, попав в горный буран, укрылись в пещере. Здесь их застал жестокий мороз. Сасрыква спросил братьев, считают ли они его равным? Нарты рассчитывали на его помощь, и поэтому подтвердили, что считают его равным.

Тогда Сасрыква выстрелом из лука сбил большую пылающую утреннюю звезду — шарпейцва, чтобы окоченевшие нарты отогрелись.

— Грейтесь, пока я не достану настоящего огня, — сказал Сасрыква и поскакал за огнем, который виднелся вдали.

Вскоре он подъехал к огромному костру. Свернувшись вокруг костра, лежал спавший великан-адау. Сасрыква перепрыгнул великана, схватил горящую головню и ринулся обратно. Но от головни отскочил уголек и попал в косматое ухо адау. Тот проснулся и схватил коня за хвост.

— Ты кто такой? — спросил он.

— Я простой человек, — ответил Сасрыква.

— А не знаешь ли ты что-либо про нарта Сасрыкву?

— Знаю, слышал о нем.

— Чем Сасрыква любит закусывать для услаждения души, когда он не очень голоден? — спросил адау.

— Говорят, что он поступает так: берет сразу сто баранов, варит в ста котлах, вешает их на деревья, а потом весь этот кипящий отвар с мясом ему вливают в рот, — ответил Сасрыква.

Великан проделал все это и остался очень доволен таким обедом.

— Видно, Сасрыква понимает толк в еде! — сказал он и снова спросил:

— А не знаешь ли ты, чем Сасрыква прочесывает себе голову.

— На самом краю отвесной скалы он ставит огромный камень так, чтобы при первом толчке камень мог полететь вниз. Сам становится внизу под скалой, а потом камень сбрасывают, он падает на голову Сасрыквы и разлетается вдребезги. Вот так он прочесывает себе голову.

Адау взял огромный камень, положил его на отвесной скале и стал внизу. Сасрыква сбросил камень на голову адау и камень разбился на куски.