Больной врач - Амонашвили Паата Шалвович. Страница 45

И тут на меня навалилась новая волна, потеплее, и меня увлек мягкий водоворот.

Я плыл как в аквариуме по палате реанимации над своим полуживым телом. Услышал писк медицинских приборов, ритмичную работу аппарата искусственного дыхания, и увидел Аниту напротив.

Перед ней на стуле дремала Ия. Была глубокая ночь.

Почему Анита лежит не двигаясь? Она же должна была…

Неужели Эскулапу помешали?

Этого не может быть!

Я подплыл близко к Аните и прикоснулся к ее прекрасным волосам.

Чувство безмерной любви к ней зажглось прекрасным фиолетовым светом, и комок этого свечения проник в нее. Тело девочки загорелось изнутри.

Боже!

Неужели, она сейчас очнется?

И тут я заметил, что ее веко задвигалось, она приоткрыла глаз. Потом второй. Заморгала…

Ура! Молодец, девочка! Ну, давай! Очнись!

Она будто бы услышала мою команду, повернула голову и, увидев Ию, сказала:

— Мама, я нашла папу.

Я задрожал в плаче.

Но Ия продолжала спать на стуле.

Она не слышит.

Девочка присела на кровати. Я постарался остановить ее: «Не так быстро! Тебе пока нельзя вставать!».

Но она меня не слышит. Анита смотрит на спящую Ию и что-то ищет глазами…
Прошу тебя, полежи еще! Нельзя быстро подниматься!

Ия!

Проснись немедленно!

Но Ия спит, а Анита встала на свои ослабевшие ноги и чуть не рухнула на пол…

Я сердито плавал из угла в угол и кричал всей своей сущностью: «Ия! Присмотри за ребенком!»

Тем временем Анита крепко ухватилась за кровать, внимательно осмотрелась и остановила свой взгляд на моем умирающем теле. Недолго думая, она медленно направилась к моей постели, придвинула к ней стул, присела передо мной и…

Запела:

Лежи спокойно, спи,
О жизни не грусти,
Трижды перекрестись,
Господь тебя хранит.
Ангел к тебе идет,
Покой с собой несет,
У правого плеча
Ложе себе найдет.
Поможет он понять,
Как тебе
Свет познать,
Господа осознать,
Лукавого прогнать.

Она спела мне колыбельную и окончив, начала сначала.

Лежи спокойно, спи,
О жизни не грусти,
Трижды перекрестись,
Господь тебя хранит.

Тут проснулась Ия и, увидев пустую кровать Аниты, негромко вскрикнула. Обернувшись на звуки прекрасной песни, она обнаружила свою дочь у моей постели.

Нашу дочь.

Ия заплакала. Анита же продолжала петь:

Ангел к тебе идет,
Покой с собой несет,
У правого плеча
Ложе себе найдет.

Она лечила меня песней.

И я услышал ее и поплыл за звуком.

Из глубины океана возникло теплое течение, и оно подхватило и быстро вынесло меня на поверхность.

Я был полон любви. Анита спасена!

С ней все будет хорошо.

Всем смыслом моей жизни было ее спасение!

К этому я шел, даже не подозревая.

Эти мысли меня согревали. Я понимал, что до скалы Аюрведы мне никогда не доплыть, и я скоро утону здесь под следующим валом, но я был счастлив!

Однако утонуть я не успел. Совершенно неожиданно почувствовал сильную руку на себе. Кто-то появился за моей спиной, подхватил меня как младенца, взлетел над волнами и понес к берегу. Я весь задрожал и не успел очнуться, как чудесная рука бережно опустила меня на камень.

Вторая Глава

Николай чудотворец

Озябший, я дрожал от холода. Ледяной ветер дул, замораживая внутреннюю сущность моего утомленного «Я». Угрюмые волны Океана Страсти вздымались в несколько этажей, бились о каменистый берег, как бешеные, с пенистым шипением докатывались до моих босых ног и отваливали обратно в пучину.

Меня опять начали переполнять противоречивые чувства. Радовало, что я спасен, достиг заветного берега, и здесь мне уже не грозит немедленная смерть в бушующих волнах. Но вместе с радостью, трагично ощущались обездоленность и потерянность.

Да еще эти взбесившиеся ураганные вихри…

И внутренняя дрожь…

И безысходность…

За спиной — отвесная скала с пещерой, а впереди — бушующая вода. Некуда даже шагнуть.

И тут я почувствовал близость родственного духа. Возможно, это тот, кто спас меня? Светлая доброта согрела меня, и я нашел его рядом, сидящим на огромном камне.

Он сиял в звездном одеянии. Перед ним лежала спокойная морская гладь. Волны игриво плескались у его ног, а лунный свет освещал его фигуру. Он сам сиял блаженным спокойствием и улыбался мне. Улыбка эта согревала.

И я подумал: «Ты — мой спаситель! Я жив, благодаря тебе».

Последовало долгое молчание. Он смотрел в сторону океана и не двигался.

Вдруг его громкий и выразительный голос заговорил во мне, вызывая удивительное чувство внутреннего звучания. Он сказал:

— Спасение наступит с обретением сердца твоего.

Сначала этот голос испугал меня, я встрепенулся, но когда он затих, сразу стало грустно, и захотелось услышать его еще, ибо он согревал, принося тепло и уют. Но последовала долгая, томительная пауза.

Я понимал, что он все знает обо мне, чувствует каждую клеточку моей сущности и видит все мое прошлое и будущее.

И я сказал:

— Ты — мой спаситель.

Внезапно его голос вновь заговорил во мне:

— Каждый сам себе спаситель. Восстав против пагубных страстей своих, ты выплыл на волне бескорыстной любви, подгоняемый молитвой дочки твоей. Эта молитва призвала меня! Не имей ты любовь цветущую и не спой тебе дочка молитву, лежал бы ты теперь на дне Океана Страсти, как миллионы и миллиарды погубленных душ. О них я плачу…

Его приятный голос умолк во мне. Мне захотелось, чтобы он опять заговорил, и я спросил:

— Скажи мне, кто ты?

Он ответил:

— Я твой тезка, Николай. Я Ангел-Хранитель твой и ходатай перед Богом. Еще меня называют Чудотворец.

— Так у меня всю жизнь был Ангел-Хранитель? Почему же я никогда не чувствовал тебя?

Я затрепетал в ожидании его ответа, и он заговорил во мне:

— Как ты мог меня чувствовать, когда блудный бес помрачил твой ум, наполнив его низкими помыслами. И ты поддался. Черт сковал твое сердце, населив его греховными страстями. И ты поддался. Идя на поводу лукавого, ты ушел в мир прелюбодеяния и чревоугодия. Ты заболел душою, умертвил свой ум и закрыл сердце свое для меня. Без открытого сердца, как узришь Ангела-Хранителя? Я не мог достучаться до сердца твоего даже через грубое чувствознание. Ведь всякое прегрешение и всякая страсть умерщвляет ум твой. И тот, кто ест и пьет недостойно, прелюбодействует и сквернословит, тот заслуживает осуждения. Так ты убил свой ум греховными помыслами, уничтожил самое ценное, чем Бог одарил тебя. Так бывает всегда. Заход солнца приводит ночь, уходит Господь из души — и мрак страстей поглощает ее, и мысленные звери разрывают ее на части. Ты вскормил зверей в себе, и они выели душу твою изнутри. И вот ты немощен, осквернен и мертв умом. И это самая ужасная смерть.

— Что же будет со мной? Я погиб?

Он ответил:

— Ты болен, но излечим.

Последнее слово бальзамом легло на душу, и я невольно взмолился:

— Излечи меня.

Я почувствовал в себе его теплую улыбку, и сразу последовал ответ:

— Я бы с радостью, но прежде освободи себя от страстей и грязных помыслов, восстанови в душе Божественное равновесие. Взгляни на себя с высоты этой священной скалы и пойми: ты — больной врач! Истинный же врач не может быть больным! Так исцели себя самого! Только в этом твое спасение. Только тогда воскресишь ты душу свою, и из человекообразного зверя перевоплотишься в настоящего Человека! Твое сердце откроется, и в нем взойдет утренняя звезда, неся с собой луч спасения. Призываю тебя, больной врач! Восстань против немощи своей и стань истинным целителем души своей! Это достигается спокойствием. Посмотри на себя, сейчас ты взволнован.