Больной врач - Амонашвили Паата Шалвович. Страница 48

Я подумал:

— Надо их искоренить…

Я тихо нащупал камень, поднял и бросил наугад. Камень попал в одного из драконов. Он жалобно запищал, и вместе с ним запищали остальные. Они завертелись передо мной, забегали, но по команде Шушу быстро вернулись в исходную позицию, присели, уставились на меня, и опять изрыгнули по огоньку, умножая страстные видения.

В то же самое время из углов появились новые твари и присоединились к собратьям. Их стало намного больше!

Ужас!

Огоньки вспыхивали, превращая пещеру в беспрерывную заманчивую рекламу вещей, распаляя неутолимый огонь желаний. По воздуху плавали обставленные квартиры, дорогие напитки, редкая еда, современная техника, модная одежда, табак. Я опять возжелал выпить и покурить, соблазнять и быть соблазненным, покупать и обладать. Вся моя изрезанная сущность начала кровоточить. Я был в ловушке. Что делать? Я же всю жизнь гонялся за кажущимся благом, которое, на самом деле и погубило меня. Эти дракончики — в моей голове. И тут я вспомнил наставление Николая Чудотворца — вырвать помыслы с корнями, потом найти себя и, наконец, открыть свое сердце.

Хорошо, их нужно вырвать с корнями, но как? У них никаких корней-то нет!

Забить щели, из которых они появляются? Невозможно! Бить их? Не помогает! Что же делать?

Я был близок к отчаянию, как вдруг, откуда-то светом неописуемой красоты, к пещере потянулась колыбельная Аниты:

И эта песня подсказала мне как быть!

Да!

Только спокойствие ума спасет!

Надо угомонить свой ум!

Я ухватился за этот прекрасный свет и успокоил мысли.

Боль сразу стихла, и это дало мне надежду.

Через некоторое время я уже мог обратиться к пресмыкающимся помыслам совершенно спокойно.

— Ну, здравствуйте, друзья, — сказал я им.

Они все удивленно обернулись. Особенно насторожился Шушу, и я обратился к нему:

— Привет, Шушу! Я вас понимаю, вы увлекаете меня, создавая страсти, но мне не нужны ваши сомнительные радости. Вы — это не я!

Шушу поднял брови, а остальные переглянулись в замешательстве.

— Никуда я вас не буду прогонять, потому что вас не прогонишь.

Они уверенно закивали.

— Но я могу просто существовать без вас.

Дракончики удивились.

— Показывайте, что хотите, а я просто буду наблюдать, без страсти и без желания, и это поможет мне искоренить вас.

Сказав это, я спокойно сел в своем углу и сказал тихо, но твердо:

— Можете развлекать друг друга, потому что у меня свои дела! Я помолюсь и поищу себя.

Сосредоточившись на колыбельной, я приковал все свое внимание к ней, и образы дракончиков немедленно потускнели. Боль во всем теле начала угасать, и я ухватился за появившееся внутри меня умиротворение и замер…

Не знаю, как долго я сидел так, слушая колыбельную. Может пару минут, может много столетий. Со временем видения помыслов угасли, а дракончикам надоело изрыгать объемную рекламу впустую. Они загрустили, повесили уши и захворали. Потом я увидел, как один из них свалился, жалобно запищал, помучился и умер. За ним умер другой…

Иногда колыбельная звучала тише, и тогда я прислушивался к шуму Океана Страсти, который становился все спокойнее и спокойнее. Шторм угасал от столетия к столетию, а драконы умирали один за другим. Вскоре разлагающиеся трупы моих помыслов начали гнить и вонять, но я не обращал на это внимание, и не двигался, ощущая настоящее спокойствие и неописуемое блаженство. Наконец, я понял, что в живых остались лишь жалкий Шушу с подругой. Они еле дышали, с трудом подползали ко мне и тоскливо озирались. Через некоторое время подруга Шушу задрожала, упала, и тоже умерла. Я бесстрастно наблюдал, как Шушу смотрел на нее, потом он заплакал.

Командир моих низких помыслов горько рыдал. Конечно, я его не жалел, но и не радовался его поражению. Он был мне безразличен.

Поняв свою никчемность, он укрылся в камнях. Я о нем забыл и последующие столетия продолжал сидеть в полном безмолвии и спокойствии. Однако вонь гниющих трупов не развеялась. Несколько раз я порывался собрать и выбросить их, но боялся потерять нить колыбельной, за которой следовал все это время.

Однажды совершенно неожиданно я понял, как почистить мою пещеру не двинув и пальцем. Однако для этого мне надо было потренироваться в управлении эмоциями. Сначала я целенаправленно разволновал себя, а потом сразу успокоил. Потом разволновал себя сильнее и убедился, что могу сразу же успокаиваться. Проделав такой трюк несколько тысяч раз, я решил, что готов к осуществлению своей идеи и, собравшись с силами, разволновался до предела.

Получилось!

Океан Страсти отреагировал на мое волнение, как я и ожидал.

Далеко, где-то у горизонта, зародилось огромное цунами моей напускной тревоги.

Одинокая волна вздулась до неба и с ревом направилась к моей пещере.

Я приготовился встретить ее.

Она ворвалась в пещеру, ударила по стенам, зашелестела, зашуршала и откатила назад, унося с собой все гниющие трупы.

Пещера очистилась а океан опять успокоился. На небе засияли звезды. Многие годы я завороженно смотрел на них, а потом обратился к своей очищенной пещере и удивился: она так прекрасно блестела под звездами и доставляла неописуемое блаженство.

Я почувствовал свободу от мыслей а звезды сияли все ярче и тут я заметил, что в одном из глубоких закоулков моей пещеры есть ход в глубину скалы.

Это было очень неожиданно!

Я встрепенулся, долго не мог прийти в себя, и годами разглядывал свод подземного туннеля, теряясь в догадках.

Что это?

Четвертая Глава

Темный ход к своей душе

Прошло много времени, прежде чем я решился встать и подойти к темному отверстию. Из глубины прохода на меня повеяло прохладной тайной. Это меня испугало. Я не решился даже заглянуть, присел рядом. Там я сидел несколько столетий и набирался духа. Наконец я почувствовал в себе силу и смелость и я вошел.

Внутри меня окружила густая, тяжелая тьма, она проникла в душу и породила внутреннюю тревогу. Раньше я выскочил бы как пробка, но теперь я был другим и, несмотря на усиливающееся чувство беспокойства, начал продвигаться на ощупь.

В первый раз я сделал несколько шагов, но волнение быстро переросло в жуткое чувство паники. Проход вытолкнул меня, и я понял, что в следующий раз надо чем-то осветить путь…

Звезды мерцали лишь снаружи пещеры, а мне был нужен луч света, который можно было бы пронести с собой внутрь. Где его достать? Другого источника света, кроме звезд, не было. Я не мог разжечь даже костер.

К следующей попытке войти я готовился еще несколько столетий подряд. Внушал себе, что хуже нападения помыслов со мной ничего не будет, представлял себя смело шагающим во тьме пещеры, пытался увидеть свет в конце туннеля и, наконец, решился на новую попытку. Однако не прошел и трех шагов, как тревога ударила меня молнией, проход втолкнул меня, и я сел в отчаянии…

Несмотря ни на что, я верил, что рано или поздно найду решение, и действительно, через некоторое время ответ, в буквальном смысле, пришел сам. Точнее, он вылез из-под камня и еле дополз до меня.

— Шушу! Ты еще жив? — воскликнул я.

Он посмотрел на меня жалостливым, угасающим взглядом и еле заметно кивнул.

Я сказал:

— Это чудо! Я думал, что ты давно скончался, и твой труп смыло волной.

Шушу заплакал. Он умирал, однако, ему хотелось еще пожить. Тут я понял, как осветить себе проход. От неожиданного озарения я даже подскочил, напугав Шушу, который сразу же забился в угол.