Замуж за байкера (ЛП) - Уайльд Лия. Страница 33
Она оторвала еще один кусочек корки и протянула его ожидающему Цезарю:
— Это был Призрак?
— Угу. Твой папа так рассердился, что поставил скрытую камеру. Мы все обалдели, когда увидели, как этот тощий маленький ребенок пробирается сквозь окно. Он двигался, как какой-то акробат, это было какое-то сумасшествие. Он пробрался, схватил немного еды и ушел. Он ничего не оставил, даже грязного следа.
— Он был бездомным?
— Как оказалось, да. Какой-то беглый приемный ребенок. Я не знаю. Вику он понравился, он привел его домой и вымыл. Парнишка почти никогда не разговаривает.
Она вспомнила одно предложение, которое слышала, когда он помог спасти ее:
— Да, я заметила. Думаю, Призрак — это не его имя.
— Нет, думаю, он Тейлор или Тревис или что-то похожее на ковбоя.
— Призрак подходит ему лучше.
— Он только на это имя и реагирует. Вик назвал его.
Она кивнула, взяла кусочек пиццы и чуть-чуть откусила:
— Я помню Вика, когда он был моложе. Хороший парень.
Юлий кивнул:
— Да. И верный. Именно он вытащил твоего отца к врачу, когда понял, что что-то не так.
Он доел свой кусок пиццы:
— Как насчет просмотра фильмов? Это отвлечет тебя от твоих проблем, — он указал на ее едва тронутую еду.
Так они и сделали. Было легко, так легко просто свернуться рядом с ним и раствориться в фильме. В какой-то момент она поела, а позже обнаружила, что влезла к нему под руку. Она могла почти забыть, что все это было нереальным, что все было временным.
— Думаю, я пойду спать, — Келли оттолкнулась от дивана, когда пошли титры.
Татуированная мозолистая рука обернулась вокруг запястья:
— Келли, тебе не нужно разговаривать со мной. Я имею в виду, я не собираюсь вытаскивать это из тебя или что-то в этом роде, но если что-то не так...
— Ты спишь с Сэди? — слова вырвались изо рта прежде, чем она смогла остановить их. Они были глупыми, и она это знала, но она не могла остановить их.
— Что? — он отпустил ее запястье.
Она покачала головой и подняла руки в капитуляции:
— Прости. Забудь, что я сказала. Не знаю, как это получилось. Не думаю, что хорошо чувствую себя сегодня.
Он встал:
— Я почти уверен, что разъяснил, что происходит между Сэди и мной. Я сказал тебе, что не сплю с ней, и даже если мы с тобой не делали то, что мы делаем, я бы все равно с ней не спал.
— Что мы делаем, Юлий? — спросила она. — В том смысле, по-честному, что это? Я не… не думаю, что это нормально.
Он сделал шаг к ней, и даже Келли увидела, что он едва сдерживает себя:
— Что в этом ненормального?
— Я хочу, чтобы ты прикасался ко мне. Я хочу касаться тебя.
— Достаточно нормально.
Она покачала головой достаточно сильно, чтобы она закружилась:
— Черт возьми, если это так. Я касалась парней. Они касались меня. Время от времени все было в порядке, но это... это не так. Я просыпаюсь, и первое, что я ищу, — это ты. Я целую тебя, и как будто дышу в первый раз. И когда ты внутри меня, я чувствую себя живой. Просто... это просто смешно.
Он схватил ее и притянул к себе. Она уткнулась ему в грудь, окруженная его запахом. Она позволила себе утонуть в этом.
— Я не знаю, что делать.
Он положил руку ей на подбородок и поднял лицо. Его поцелуй был похож на крылья бабочки на губах. Язык скользнул по ее нижней губе, лаская так легко, с предложением, чтобы его впустили. Она поприветствовала это.
Ее руки скользнули по его шее, когда она поднялась на цыпочки. Ей хватило лишь почувствовать его пресс, чтобы ее кровь загудела от напряжения.
— Отнеси меня в кровать, — прошептала она.
Он подхватил ее и, вместо того чтобы отнести в ее комнату, пошел направо и отнес в свою.
***
Она была похожа на богиню, которая потерялась по дороге к чему-то важному и приземлилась в его постели. Ее золотистые волосы сияли на темно-синей подушке. Одеяла сбились вокруг нее.
— Прикоснись ко мне, Юлий, — умоляла она, открывая свои руки.
Боже, он собирался, он все время прикасался к ней, что она позволяла ему. Ее джинсы были лучше, чем все дорогие трусики, которые могли продаваться в дорогих магазинах.
Сегодня на ней был простой белый хлопок, и это сводило его с ума. Он видел все виды женщин во всех видах одежды, но ничто не сводило его с ума, как Келли в белых хлопковых трусиках.
Он понял, что Келли была права: это было смешно. Сумасшествие. Ее запах, когда он скользил по ее бедрам, делал его диким. Он не знал, хотел ли он владеть ей или перевернуть, чтобы она владела им. Правда, вероятно, была где-то посередине.
Было легко стянуть ее футболку. В какой-то момент она сняла свой бюстгальтер, и его взгляд опустился на мягкость ее грудей. Он знал, что погиб.
Она откинулась на матрас и раскинула руки, словно делая снежного ангела. Ее длинные ноги были вытянуты, демонстрируя изгибы. Красивые изгибы.
Он наклонился и поцеловал ее в колено, пробуя там кожу.
— У тебя отличные ноги для девчонки-ботанки.
Она закатила глаза и ткнула его в плечо большим пальцем:
— Как, по-твоему, они должны выглядеть?
Он провел языком по внутренней части ее бедра и почувствовал, как она дернулась:
— Не знаю, — признался он. — Но я знаю, что на вкус они должны быть как ты.
Он позволил себе потеряться, ощущая ее губами. Сливочный атлас ее бедер, мягкость живота. Он не торопился, когда дошел до полной налитой груди и втянул ртом напряженный сосок.
Девушка издала сладчайший звук. Ему никогда не приходилось задаваться вопросом, наслаждалась ли она собой. Это были все дышащие стоны и голодные вздохи. Каждый раз, когда он касался ее, она краснела, приветствуя его. У него никогда не было женщины, которая так бы охотно отвечала ему.
Скользнув в нее, он понял, что пропал.
Когда она заснула, свернувшись в защитной позе вокруг счастливой собаки, Юлий решил, что ему нужно что-то делать.
***
— Я буду там через минуту, — проговорил он в свой телефон.
— Кто это был?
— Сэди, — солгал он.
— О, ты собираешься встретиться с ней? — Келли скрестила руки под грудью. Он собирался разозлить ее. Он привык к тому, как она могла взрываться на людях. Как пламя. Вместо этого ее голос казался мягким, почти сломанным.
— Да, я имею в виду, ты же закончила со мной, верно?
— Что?
Он пожал плечами в своем кожаном жилете, сегодня он был тяжелее, чем должен:
— Ну, ты сказала, что это просто для расслабления. Мне кажется, ты достаточно расслаблена.
— Ты шутишь? — спросила она. — Я имею в виду, да, я сказала это...
— И ты же говоришь то, что думаешь, не так ли? Это то, что ты мне сказала. Ты не играешь в такие игры. Ты была в этом уверена.
— Это так несправедливо. Мы... Я думала...
— Думала, что? — его голос звучал низко и ровно. Он видел, как каждое его слово ранило ее, ударяло. Что-то внутри него сломалось. — Ты думала, что это было чем-то особенным? Что ты была особенной? Келли, я не собираюсь лгать. Ты горячая, и ты была сладким медом, но не более того.
— Лжец! — она отбросила лопатку, которой переворачивала яйца на сковороде. — Ты лжец. Я не тупая. Я знаю, что это не было… то, что произошло, было… другим.
Он рассмеялся, и даже для него это прозвучало жестоко:
— Другим? Пожалуйста. Ты была милой, но немного… Не знаю… наивной.
— Наивной? — спросила она. — Что? Это было не на одну ночь, Юлий. Это длилось несколько недель. Это было нечто другое. Не знаю, что ты делаешь здесь. Не знаю, может, ты так чертовски боишься отношений, что уходишь. Не так ли? Ты специально сейчас жесток со мной.
— Я достаточно умен для этого?
— Да, — отрезала она, оттолкнув его и направляясь в свою комнату. Она не проводила здесь много времени с момента их первой ночи вместе. Боже, он жил с ней, действительно жил с ней. — Ты отлично манипулируешь людьми, и ты пытаешься манипулировать мной. Прямо здесь и сейчас.