В поисках единственной (СИ) - Кострова Валентина. Страница 39

— Ты где? — взволнованно спросила Алена, на заднем фоне верещал Семен.

— Я тут.

— Иди сюда.

Раздраженно захлопнул книгу, решил ее купить, дабы дочитать главу. Людей оказалось много, даже стояли. Такого я не ожидал. Алена подбежала ко мне, всучила книгу, качая Семена.

— Отстоишь очередь за автографом. Я сейчас вернусь! — не успел даже слова сказать против, как она умчалась. Встал в самый конец, с надеждой на то, что до меня терпения у автора не хватит. Открыв ее книгу, перелистнул пару страниц. Обыкновенный любовный роман.

«Она старалась не замечать, что судьба сводила ее снова и снова с этим человеком…» — фыркнув от избитости фразы, поднял голову. На меня смотрели зеленые глаза, хотя от зрачка как лучи солнца тянулся коричневый цвет. Однозначно эти глаза имели свойство хамелеона.

— Подписать? — девушка кивнула на книгу в руках. Я удивленно перевел взгляд на книгу, вспомнил, что Алена просила всего лишь отстоять очередь. Стал оглядываться по сторонам, ее искать, но знакомой фигуры не оказалось поблизости. Досадливо поджал губы. Протянул книгу, девушка взяла ее, села за стол и подняла опять на меня свои странные глаза.

— Кому писать?

— Алене.

У нее оказался размашистый, разборчивый почерк. «Алена, читайте с удовольствием новый роман! Ваша Вероника Кисслер» — гласила надпись с титульного листа. Она встала, повернулась ко мне.

— Фотография? — ее вопрос был задан из вежливости. Больше ради жены брата решил сделать фото, протянул стоящему мужчине телефон и подошел ближе. Она была среднего роста, ее макушка доходила до уровня глаз. Русые волосы собраны в незамысловатый хвостик. Сделав пару кадров, я потянулся за книгой, телефон мне отдали.

— У вас очень грустные глаза, — услышал тихий шепот. Вскинул голову, прищурившись, вмиг возведя защитные барьеры.

— А вы писательница или психотерапевт? — резко, довольно резко бросил ей в лицо. Она приподняла левую бровь, промолчала, улыбнувшись кончиками губ. Злясь на пропавшую Алену, на дерзкую писательницу, подошел к коляске, кинул книги и направился к кассе. Расплатившись, вышел из магазина, навстречу спешила пропащая душа.

— Опоздала? — ее глаза погрустнели. Я кивнул на коляску, она взяла книгу, раскрыла, довольная улыбка расползлась по лицу. — Сфоткался?

— Только ради тебя, — протянул телефон. Алена жадно разглядывала кадры.

— Ты только не злись, — ее серые глаза неуверенно на меня косились.

— Давай уже говори, коль начала.

— Но вы круто смотритесь вместе! Говорят, что половинки похожи друг на друга, а вы очень гармонично подходите друг другу по внешности!

— Ален, декретный отпуск напрочь превратил тебя в сентиментальную, ограниченную бабу, готовую поверить во все, что видят глаза! — забрал телефон, не взглянув на экран. Алена обиделась, но мне было все равно. Взял коляску и направился к лифтам. Хотелось домой. «У вас очень грустные глаза» — заели сказанные слова. Бросил взгляд в зеркало. На меня смотрел хмурый мужик с двухдневной щетиной. Глаза из-под бровей сердито глядели, где она там грусть рассмотрела?

Задумчиво стоял перед стеллажом галстуков. По сути, мне они не нужны были, но не хотелось идти с Борисом в книжный магазин. Опять книги! На прошлых выходных книги, перед новыми выходными книги, может пора самому начать читать беллетристику???

— Купил! — рядом появился довольный друг, держа пакет. Протянул продавщице голубой галстуку, намереваясь его купить.

— Что там купил, может мне тоже надо?

— Да брось, это Ирка с Наташкой попросили купить новый роман, который постепенно охватывает женскую часть нашего города. Я эту книгу даже у Веры видел на столе, — Борис вытащил одну книгу и повернул ко мне обложку. — С тобой все в порядке? — взволнованно он спросил. Я, наверное, застыл с открытым ртом. Взял книгу и наугад раскрыл ее. «Она старалась не замечать, что судьба сводила ее снова и снова с этим человеком…»- дважды попасть на одну и ту же фразу, это снайперская точность. Вернул молчаливому другу книгу, направился к кассе. Чертовщина какая-та! Идиотизм чистой воды! Расплатившись, устремился на выход, там, оборачиваясь, чтобы посмотреть, где Борис, случайно задел плечом идущую девушку.

— Извините, — натягивая улыбку, рукой коснулся ее руки. Она вскинула на меня удивленные глаза, продолжая держать телефон возле уха. Я застыл. Такое не бывает в жизни, только в фильмах, только в воображении, только в этих чертовых романах!

— Ничего страшного, — карие лучики затмили зеленый цвет. Она не узнала меня. Ну, это было предсказуемо. Сейчас стоял перед ней гладко выбритый мужчина, с уложенными волосами, в костюме тройке, распахнутое черное пальто, и улыбался. Слегка натянуто, но улыбался.

— Пошли, — подошел Борис, переводя настороженные взгляды с меня на девушку.

— Дай книги, — протянул руку в его сторону, продолжая смотреть ей в глаза. Она непонимающе сдвинула брови, затем, увидев свои книги, смущенно опустила глаза, краснея. — Ручка есть? — Борис стал лихорадочно искать ручку по карманам. Вспомнил, что у меня в нагрудном кармане лежала ручка. Протянул ее девушке вместе с книгами. — На одной Ирине. На другой Наташе, — она послушно выводила туже самую фразу, что и Алене. Надо ей сделать штампик, и в нем менять только имена читателей. А то замахаешься одну фразу постоянно писать. Подняла на меня глаза, теперь они были полностью зеленые. Интересно, это хорошо или плохо?

— Глаза повеселели? — было забавно наблюдать, как она нахмурилась, а потом неуверенно улыбнулась, исподлобья меня рассматривая.

— Вы, наверное, тогда не выспались, у вас очень голосистый сын, — ее фраза заставила теперь меня непонимающе смотреть на нее. Какой на фиг сын? Еще раз улыбнувшись, посмотрела на молчаливо Бориса и ушла. Я, держа книги в руках, смотрел ей вслед. И только тут понял, что Семена и Алену она приняла за жену и сына.

— Черт! — выругался, поворачиваясь к другу. Тот приподнял брови. — Сегодня можешь требовать с жены все, что захочешь. Бонусом Наташка.

— А ты уверен, что эта была та самая писательница?

Я повернул книгу сзади, показал ему фотографию автора. Конечно, на фото она выглядела по-другому, эффектнее. В жизни оказалась скромная, милая. Душевная что ли.

— Блин, надо было с ней сфоткаться, — расстроенно пробормотал друг. — Ира не поверит.

— Ну, извини, поезд ушел! — направились вниз. Народу в торговом центре становилось больше под конец рабочего дня. Мы вышли на парковку. Подойдя к машине, достал ключи. Рядом стояла девушка и что-то грузила в багажник своей машины. В тележке оставалась коробка. Какая-та сила толкнула подойти. Действуя больше импульсивно, чем здраво, подошел к ней.

— Давайте помогу, — нагнулся за коробкой, выпрямился и чуть не расхохотался. Девушка прислонилась к машине, в отличие от меня, не сдерживала смех.

— Чего это вы тут? — возник Борис. Он, узнав в девушке писательницу, раскрыл рот от удивления. Я не выдержал и присоединился к ее смеху. Со стороны мы выглядели, как идиоты, во всяком случае, взгляд Бориса мне об этом подсказывал. Да это просто квест что ли. — А можно с вами сфотографироваться? — он смущенно смотрел на девушку, та улыбнулась, согласно кивнув. Мне тут же был вручен телефон. Они встали рядышком. Что ж, сегодня у Бориса были все бонусы, чтобы манипулировать женой один вечер. Отдавал ему телефон, подошел к писательнице.

— Дмитрий! — широко улыбнулся, протягивая руку. Она склонила голову набок, протянула свою руку.

— Вероника! — я замер. Никто никогда из девушек не представлялись мне полным именем. Парадокс. В своем время мы с Наташей пошутили, поэтому поводу, и я тогда заявил, что женская особь, которая назовет себя полным именем, если от него есть сокращенные, и будет та самая, предназначенная мне одному. Это было так давно…В прошлой жизни.

— Дим, нам как бы пора, — подал голос Борис. Вероника стала убирать руку, я чувствовал, как ее пальцы соприкасались с моими, скользя. Она отвернулась, захлопнула дверь багажника и села за руль. Тряхнув головой, повернулся к другу и молча сел в машину. Мы выехали одновременно, на светофоре стояли рядом, я смотрел на нее. Она пару раз кинула в мою сторону быстрые взгляды и, загоревший зеленый цвет, развел нас в разные стороны. Было странное ощущение, что мне следовало развернуть машину и поехать следом. Но я перестал верить своим ощущениям, поддаваться чувствам.