В поисках единственной (СИ) - Кострова Валентина. Страница 40

Щелкнув зажигалкой, прикурил. Часы показывали без пяти минут первого ночи. Выдохнув дым, прищуренным взглядом наблюдал, как одевается Анна. Она сидела на кровати ко мне спиной. Ее руки ловко застегнули застежку на бюстгальтере. Надев рубашку, встряхнула волосами. Она единственная из всех моих подружек всегда носила короткую стрижку. Единственная женщина, которая была на протяжении многих лет в разные периоды жизни, рядом. И никогда не перешагивала за границы, установленные нами в самом начале нашего знакомства. Секс без обязательств.

— Скажи Анна, почему за все эти годы, ты ни разу не попросила чего-то большего? — ее поза стразу стала напряженной. Некоторое мгновение она не двигалась, потом встала, подняла джинсы и натянула на ноги. Когда повернулась ко мне лицом, мягко улыбнулась.

— Может, потому что сильно люблю тебя? — вопрос был задан как утверждение. Я усмехнулся с легким сожалением. Где же ты была со своей любовью?

— Ты никогда не говорила.

— А смысл? Я все эти годы наблюдала за тобой, я видела, как вспыхивали твои глаза от Кэти, как ты улыбался Олесе, это либо есть, либо нет, твои случайные интрижки не беру в счет. Я сейчас говорю про тех, с кем ты хотел связать себя. Ты никогда ничего подобного не испытывал ко мне. Между нами дружеский секс, как ты обозвал эти отношения, — Анна спокойно смотрела в глаза, без истерик, без надрыва. Она подошла к кровати, нагнулась ко мне и прильнула к губам. Обхватив ее затылок, притянул к себе. Отстранившись через некоторое время, мы смотрели друг другу в глаза.

— Мне пора, — чмокнув меня в нос, взяла валявшую на полу сумку, направилась в прихожую. Потушив сигарету, прикрыл глаза. Может жениться на Анне? Никаких душевных переживаний, терзаний. Я ее знаю еще с Америки. Мы вместе работали над некоторыми проектами, хотя тянуло нас с первой минуты знакомства, когда некоторым людям пришла идея в голову открывать бизнес в России. Она первоклассный юрист. Но ей катастрофически не везло с мужиками. Женский вариант моей судьбы. Так, наверное, судьба не зря то разводила, то сводила, чтобы, в конце концов, соединить навсегда два одиночества? Взял телефон, решил написать ей, с предложением подумать о переводе наших отношений в другой статус. Заметил непрочитанное сообщение одного из приложений. Это было от Борьки. Он прислала фотографию, на которую я долго смотрел, потом увеличил, потом опять уменьшил. Когда это он успел сфотографировать? И почему прислал именно сегодня, а не две недели назад, когда это произошло. Это была фотография меня с Вероникой, где мы пожимали друг другу руки. «Она старалась не замечать, что судьба сводила ее снова и снова с этим человеком…»- похоже это больше подходило мне, а не Веронике. Это я не придавал значения. Внезапно рассмеялся. Какой бред лезет в голову! Определенно пора вплотную заняться работой, дабы не позволить себе вновь во что-то поверить.

— Добрый день, Дмитрий Александрович! — Даша вскочила на ноги, протянула папку с бумагами на подпись. — Кофе? Как прошел полет?

— Кофе. Полет прошел нормально, а почему в переговорной такой шум? — махнул рукой в сторону двери. Девушка поджала губы, отвечать не торопилась. Я довольно серьезно бросил взгляд, та вздохнула.

— Сложный клиент. Требует, не зная что. Борис Алексеевич сам лично занимается им, все под контролем, — затараторила девушка, но я понял, что контроль потерян, и видать это длится не первый день. Когда Дашка тараторит, проявляется высшая степень волнения. Зашел в свой кабинет, повесил пальто, под настороженным взглядом Даши направился в переговорную. Открывая дверь, услышал:

— Я на вас жалобу напишу самому директору!!! Пусть он вас тут построит, да поучит, как делать проекты!!! Что за детские рисунки вы мне подсовываете! — мужчина, стоящий ко мне спиной, швырнул листы на стол. Борис, заметив меня, поправил очки, опуская глаза. Рядом стоял перепуганный, бледный Денис, наш архитектор, — Где, кстати, ваше начальство?

— Здесь, — подал голос. Мужчина обернулся. Он был чрезвычайно удивлен, как и я. Не, я был просто шокированный. Но пытался это скрыть. Не следовало подчиненным видеть мои эмоции. — Добрый день, Андрей Петрович! — протянул руку для пожатий, он растерянно пожал. — Проблемы?

— Я мог бы догадаться по фамилии, но что-то не сообразил, — пробормотал он, засовывая руки в карманы брюк. Потом видно вспомнил, зачем тут находится. — Ваши сотрудники профессионально не пригодны! За две недели ничего толкового из моих требований не смогли предложить!

Я подошел к столу, жестко глядя на молчаливых работников, взял бумаги, быстро пробежал глазами по данным, по рисунку. Повернулся к Андрею Петровичу.

— А что вас не устроило?

— Я хочу, чтобы проектом занимался ты! Мне партнер рекомендовал тебя, как лучшего архитектора, который строит не только в России, но и за рубежом!

— За каждого сотрудника, я могу лично отвечать, что он не уступит в профессионализме. Зачем вам конкретизироваться на определенном человеке? Денис имеет опыт, как раз в Нью-Йорке, где вы и планируете строить особняк.

— Это дом для дочери, свадебный подарок, — его синие глаза внимательно, пытаясь залезть в душу, смотрели в упор на меня. Мне потребовалось чуть больше времени, чем хотелось, чтобы спокойно выдохнуть.

— Я могу взять данный проект, — «Не могу» — истерично подумал, но на лице не дрогнул ни один мускул, — если вы готовы подождать от полугода до года!

— Я заплачу!

— Вас таких «я заплачу» у меня сотни, по всему миру, я один. Физически, Андрей Петрович, не могу разорваться на всех. А очередь и у богатых существует! Максимум, что смогу предложить, это консультацию, теперь прошу простить, у меня срочный звонок, — демонстративно взглянул на наручные часы, неторопливо положил бумаги и вышел. На самом деле никакого звонка не было. Это повод сбежать. Сердце билось, как после пробежки. Едва запомнил, как дошел до кабинета, как сел на стул и невидящим взглядом уставился перед собой. Душевная рана за полтора года должна была затянуться, стать рубцом, но чувствовал, что все еще больно. Где-то внутри болело, нудно, монотонно. Время не лечит. Может на кого-то оно и имеет действие, но только не на меня. В подсознание понимал, почему никак не могу отпустить отношения с Олесей. Меня мучила, терзала обида на нее. На ее поступок. На ее предательство. Я не мог смириться, что человек, говоривший «люблю», с легкостью воткнул нож и еще несколько раз его повернул.

— Дим, — в кабинет вошел Борис. Он подошел к графину, налил стакан воды и подал его мне. — Все хорошо?

Поднес стакан ко лбу, который дал друг, прикрыл глаза. Ничего хорошего. Никто не знал истинную причину нашего расставания с Олесей. Все думали, что из-за ее отъезда в Америку.

— Скажи что-нибудь? На тебе лица нет! — Борис сел на стул, встревоженно смотря в упор. — Ты расстроен, что Олеся замуж выходит?

— А давай мы сегодня с тобой напьемся? — поставил стакан в сторону. — Ну, вот по мужски! В хлам!

— И завтра не придем на работу?

— Не придем!

— Мне надо с Ирой поговорить, — неуверенно пробормотал он, я рассмеялся, хлопнув ладонью по столу.

— Борька! Какой ты все-таки подкаблучник! Ни одного самостоятельного шага!

— Я все-таки люблю свою жену и не хочу, чтоб она расстраивалась, — обиделся Борис, поджимая губы.

— Иди, работай! Я без тебя напьюсь! — наигранно весело указал глазами на дверь. Борис нерешительно встал, некоторое время мы смотрели друг на друга, не мигая, затем он ушел. Привыкай Дима, даже близкие друзья теперь тяжки на подъем. Вернее семейные.

Долго смотрел на выбор своего бара. Начинать надо сразу с тяжелой артиллерии. Чтобы накрыло мгновенно. Взял бутылку виски, едва начатую. Звонок в дверь. Недоумевая, кто бы это мог быть, открыл.

— Че, бухать без нас собрался? — Наташка протиснулась мимо меня, сзади нее тащился Борис с двумя пакетами. Закрыв за ними дверь, не верил происходящему. Эти двое разделись, переговариваясь между собой, двинулись на кухню.