КК 9 (СИ) - Котова Ирина Владимировна. Страница 19

Вот опять — замолчал на полуслове, посмотрел на нее, на мокрую сорочку, на крылья, сложенные домиком над головой и потянул с себя кожаную куртку, по которой стекали капли дождя.

— Да мне не холодно, профессор, — бодро заявила принцесса. — Не надо. Да не надо же. Мне совсем не холодно, правда.

— Надевайте, — с тем же раздражением, что и утром, приказал инляндец и, сунув ей в руки тяжелую куртку, зашагал вперед. Лекция, видимо, закончилась.

— Да что вы опять злитесь? — крикнула она ему вслед непонимающе и топнула от избытка чувств ногой по хлюпнувшей земле. Натянула куртку, — тяжелая кожа прижала крылья, — и вприпрыжку побежала за ним. — Вот вы уходите, — укоризненно заметила Алина, забежав вперед и заглядывая ему в лицо, — а если на меня нападет паук? Он меня съест и вам стыдно будет.

— Не будет, — отозвался лорд Макс, не глядя на нее. Но губы его дрогнули в усмешке.

— Потому что вам меня совсем не жалко? — невсамделишно возмутилась принцесса, зашлепав рядом по напитавшимся водой мхам и изо всех сил желая взять вот ту корягу и стукнуть Тротта по голове.

— Потому что здесь нет лорхов, — пояснил и не подозревающий о ее кровожадных мыслях спутник. — Поселения дар-тени существуют больше тысячи лет, и за это время всю инсектоидную дрянь поблизости выбили. Иногда забредают новые, но очень редко. Так что из поселений намеренно делают вылазки в низины и степи, чтобы забить лорха или дикого охонга. Даже на тха-охонгов делают ловушки и убивают огнем.

— Зачем? Они же несъедобные?

Дождь не прекращался, лицо было мокрым, и Алинка вытерла его ладонью, слизнув капли с губ и помотав головой, чтобы стряхнуть влагу с волос. Тротт, мрачно покосившись на нее, снова пошел вперед, а она — следом, под шум усиливающегося ливня раздумывая, стоит ли сообщить ему, что беспричинные перепады настроения — симптом расстройства психики, или не стоит провоцировать очередной перепад.

— На самом деле в них есть съедобные части, как в туринских раках, — профессор заговорил после такой паузы, что Алинка не сразу поняла, о чем он. — Но главное — хитин. Он необычный, поддается плавке и ковке. Лучшие доспехи делают из него, он гораздо легче железа, и гораздо прочнее.

Алина вспомнила черные матовые кирасы у наемников на раньярах и кивнула.

— А у вас такой есть?

— Был, — буркнул Тротт, снова уходя вперед. Под ливнем его рубаха тоже прилипла к телу, черные крылья, прижатые к спине, чуть приоткрылись, и Алина некоторое время беззастенчиво разглядывала его плечи и шею. Нравилось ей на него смотреть.

— Исключительно в целях изучения анатомии, — пробормотала она себе наставительно, хмыкнула и тут же погрустнела — так ей сейчас захотелось, чтобы рядом оказалась Полина, с которой она в школьные годы шушукалась и хихикала, обсуждая одноклассников. Или лучше чтобы она, Алина, оказалась снова на Туре, с сестрами…

Грубая ткань сорочки профессора так промокла, что отлично очерчивала мышцы, и Алина в какой-то момент запнулась — ее грустные размышления прервала неожиданная мысль, и принцесса осторожно раскрыла куртку и посмотрела себе на грудь. А затем, внезапно смутившись — хотя с чего бы, походная жизнь давно отучила от стеснения рядом с профессором, — подняла глаза на удаляющегося спутника. И снова помотала головой, стряхивая с волос капли дождя.

— Что вы себе еще придумали, Богуславская? — низким троттовым голосом сказала она себе и окончательно развеселилась, подумав, что ее перепады настроения тоже вряд ли можно назвать здоровыми. Лорд Тротт остановился, обернулся, жестом подзывая ее к себе, и Алина послушно побежала к нему.

— Ошерел.

От звука чужого голоса с кустов всполошено взметнулись пестрые птицы, а принцесса, не успев затормозить, подпрыгнула от ужаса и, сменив курс, дернулась к ближайшему папоротнику.

Наемники? Догнали?

Профессор крепко перехватил ее за запястье, буркнув "хорошая реакция", и громко крикнул на лорташском:

— Это Охтор. Женщина со мной.

Испуганно замершая Алинка, сначала и не поняв, о какой женщине идет речь, начала крутить головой. Впереди, из сплетения поваленных стволов, листьев, камней и пластов мха выходили вооруженные мужчины. Все были одеты довольно разномастно — кто в тканые рубахи и штаны, кто в кожаные, поверх — темные хитиновые кирасы, набедренные и наплечные щитки на ремнях. Но главное — у некоторых из воинов были крылья.

— Что это? — шепотом спросила принцесса, во все глаза разглядывая новых соплеменников.

— Это застава, — проговорил Тротт и отпустил ее руку. — Я вас предупреждал о ней. Укрепление, боевая точка, предназначенная для того, чтобы задержать противника на пути к поселению.

Алина, потирая запястье — ну и хватка же у ее спутника, — снова посмотрела на укрепление, меньше всего похожее на что-то рукотворное, и вздохнула, припомнив, что "ошерел" значит "назовись". А она-то думала, что уже хорошо знает язык — но от страха все вылетело из головы.

Защитников заставы было около десятка. Разных возрастов, они, подходя к Тротту, с приязнью и уважением стучали кулаками по его спине; профессор отвечал тем же, с кем-то перебрасывался репликами.

На принцессу воины смотрели с не менее жадным любопытством, чем она на них — один из дар-тени, совсем молодой, даже шагнул к ней и потянул на себя крыло, чуть выглядывающее снизу из-под куртки.

— Настоящая, — сказал он, с восторгом поблескивая зелеными глазами, и, видимо, для верности дернул за пух, вырвав немного. Алина отняла крыло, прижала к себе руками — и тут ее себе за спину задвинул профессор, склонился к соплеменнику и что-то тихо сказал. Тот тут же отступил. Алина навострила уши, но услышала только "моя" и тяжело вздохнула, изнывая от любопытства.

Один из старших дар-тени, с которым Тротт говорил до этого, усатый и седой, оглядел принцессу с головы до пят и, хохотнув, проговорил:

— Ох и диво-то, птенец совсем, но наша же. Не думал, что увижу девку из наших-то, Охтор. Третью оихар себе привел? Прокормишь?

Алина нахмурилась, пытаясь понять и мысленно повторяя фразу. Что-то она не так расслышала…

— Не себе, — пробурчал Тротт. — Источнику.

Крылатый посерьезнел, покрутил ус, оглянувшись на прислушивающихся бойцов.

— То знаю, — кивнул он, понизив голос. — Нерха говорил. Иди. Застанешь еще его. Поселение готовится уходить. Неспокойно тут последние декады, Охтор. Отряды наемников заходят глубже, чем раньше, и много их. Почти вплотную недавно подлетели на раньярах, но дальше не смогли, увел их Источник-то. Еще закрывает наших от них даже в лесу, но слабеет, видно, что слабеет. А был еще лазутчик… — он снова покосился на своих людей. — Ну, это тебе Нерха расскажет. Идти тебе надо.

Алинка нервно оглянулась — после слов седоусого ощущение безопасности ушло. Но лорд Тротт спокойно кивнул, принимая слова к сведению, и пошел вперед, жестом приказав принцессе следовать за собой. И Алина, стараясь держаться поближе к нему, двинулась следом.

Поселение, к которому шла начинающаяся еще в лесу дорога, оказалось окружено высоченным частоколом из нескольких рядов стволов со срубленными наискосок верхушками. Ближе к лесу находились стволы пониже, следующий ряд — выше, следующий — еще выше. Лес подходил почти вплотную к ограде, хотя Алина увидела у стен и небольшие возделанные поля, на которых под закатным солнцем копошились люди — и женщины, и мужчины, и дети; в высокой траве виднелись спины мелких белых и пестрых коз.

Она крутила головой, пытаясь разглядеть побольше, и впитывала, вдыхала в себя все многообразие звуков и запахов этой пасторали, удивительной на фоне чудовищного напряжения последних недель. Козы блеяли, из-за частокола раздавалось пение петухов и лай собак, пахло травой, мокрой после дождя землей и гарью. Вверх над поселением поднимались столбы печного дыма, и Алина, представив себе горячий куриный суп и кусочек свежего хлебушка с маслом, зажмурилась, облизнула губы и застонала — так захотелось есть.