Я родилась пятидесятилетней. Книга вторая (СИ) - Веселая Мария. Страница 76

Далее было фото блондинки с Эмметтом, где лихой капитан пиратов кружит свою любимую русалку, чьё серебристое платье переливается, как волшебная чешуя на солнце.

«Она мой ангел, — говорил влюблённый здоровяк в коротком интервью под снимком, простодушно рассказывая, почему они не афишируют добрые дела:

«Мы не считаем это подвигом, это просто приносит нам радость. Особенно Роуз. Разве другие так не веселятся?»

На этом риторическом вопросе статья и заканчивалась.

— А Сара в это время веселилась, издеваясь надо мной, — с горькой задумчивостью пробормотал рядом стоящий Эрик. Он будто стал ниже ростом и одновременно старше.

А народ постепенно подтягивался, чтобы посмотреть на яркий плакат.

— Да ты что? — с притворной искренностью удивилась я заявлению друга.

Кто-то сочувствующе похлопал Йорки по плечу. О симпатии парня многие знали… Но Эрик лишь отмахивался.

Отвернувшись, я позволила себе довольную улыбку.

Всё же мало владеть информацией, чтобы покорить этот мир, нужно ещё и владеть словом, чтобы преподнести правильную информацию в нужном тебе ключе…

В течение дня ко мне подошли несколько одноклассников с просьбой провернуть что-то подобное для их младших братьев и сестёр, но я всем говорила, что спрашивать нужно у Розали, а я так — скромный фотограф мероприятия. Саму Роуз мне встретить не удавалось, хотя её реакцию на мою статью увидеть не терпелось. Эдвард молчал как партизан и часто хмурился, маневрируя в коридорах.

— Прячешься от мистера Баннера? — хихикнула я и, судя по подозрительному взгляду, попала в яблочко.

— Это ты его подбила не принимать отработок, а повторно провести лабораторную для отсутствующих?.. Белла, где я кровь возьму?

— Ничего я не делала… — я правда была ни при чём, однако ситуация выглядела забавно:

— Охотник стал добычей… А как справляется Элис?

Эдвард поморщился:

— Так же паршиво. Прячется.

— Я верю в тебя, — улыбнулась я, а затем крикнула и помахала любимому преподавателю, который показался в конце коридора:

— Мистер Баннер, как вам наш проект?

Эдвард даже ударился головой о шкафчик, когда учитель направился в нашу сторону:

— Белла, за что? — сжав зубы, прошипел Каллен.

Я кокетливо похлопала ресницами:

— Ты не сказал, что любишь меня… Сегодня…

Но прежде, чем Эдвард успел бы исправить это недоразумение, я поспешила исправить своё:

— Смотри, справа от тебя дрожит и пытается слиться со стеной Фиби Бунд, она тоже не делала эту работу. Уверена, если ты скажешь, что боишься вида крови, но хорошо знаешь теорию, вы сможете помочь друг другу…

В глазах Каллена мигнуло понимание.

Пока я дотошно расспрашивала учителя, Эдвард очаровал одноклассницу, и к моменту, когда мистер Баннер вспомнил о должниках, ребята уже сами подошли, выразив желание сдать долги.

Я считаю, это даже нельзя назвать пакостью с моей стороны.

Случайно бросив взгляд в сторону, заметила чуть приоткрытую дверь со значком запасной лестницы. Куда она ведёт? Во двор или на крышу? Ещё ни разу не пользовалась ею…

Почему бы и нет?

Розали

Я стояла на крыше школы и, задумавшись о прошлом, смотрела вниз, когда моё уединение неожиданно прервали.

Однако прежде чем я начала злиться, ветер донёс до меня знакомый запах.

— Здравствуй, Белла. Тебя послала сюда Элис?

Я обернулась в сторону девушки, чтобы поймать её удивленный взгляд.

— Нет, я искала тебя весь день, а нашла случайно.

Белла прикрыла дверь и подошла ближе, пока не встала у самого края парапета. Отсюда открывался прекрасный панорамный вид на зелёные леса. Подобная картина успокаивала меня, и я могла бы даже забыть, что я здесь не одна, если бы не пульс девушки. Я слышала, как школьники шумели в коридоре, как прозвенел звонок, а мы так же молча стояли и смотрели вдаль. Кажется, Белла действительно пришла сюда лишь ради этого вида. По крайней мере, она не пыталась навязать разговор, либо заполнить тишину пустой болтовнёй.

Моё желание выговориться возникло спонтанно. Раньше люди просто шли в церковь… Сейчас девушки делятся подобным с лучшими подругами. Белла не была ей… Однако я понадеялась, что она являлась той, которая могла понять меня:

— Когда я была человеком, то жила в большом, четырёхэтажном доме, и у нас была красивая терраса. Там отец даже разбил розарий для меня… — я вдохнула поглубже, желая уловить тот тонкий аромат прошлого. Но в воздухе вокруг нас не витало ничего похожего.

Белла не обернулась, лишь молча кивнула. Не знаю почему, но эта тишина подстегнула меня, и я продолжила делиться с девушкой своим прошлым:

— Я часто стояла там и смотрела сверху вниз на людей, спешащих по своим делам. Они казались меньше, забавнее с такого ракурса. Некоторые джентльмены замечали это и смотрели на меня, как на божество, спотыкались, снимали шляпы… Меня сравнивали с древнеримской Венерой… Я всегда была красивой… Самой красивой в нашем городе… Я так гордилась собой тогда, будто это была моя личная заслуга…

Я поджала губы, вспоминая, с каким восхищением на меня смотрели младшие братья: Вильям и Томас. Почему я так мало любила их? Почему ревновала, видя внимание отца? Они же очень любили меня. Не за то, что я играла с ними или расчёсывала их золотистые кудри… А просто так…

— Наверное, глядя сверху, можно увидеть много интересного, оставаясь часто незамеченной, — предположила Белла.

Да, мне нравилось восхищение, но больше всего мне нравилось наблюдать и быть не пойманной на своём любопытстве.

— С высоты той террасы я впервые увидела любовь… Настоящую… То робкую, то яркую. Но такую искреннюю, которой я не замечала у родителей. Моей маме было удобно быть замужем за таким богатым мужчиной, а папа в действительности любил только свой бизнес. Почти всё своё время он отдавал банку, хотя мне нужно быть благодарной, ведь моя семья — одна из самых богатых в штате. Даже Депрессия не ударила по нашему благосостоянию. Богаче нас были только Кинги…

Я покачала головой. Как не похожи Карлайл и Эсме на моих заносчивых родных… Которые всячески старались прыгнуть выше собственной головы.

— А вот Вера и Генри любили… И это видели все вокруг. Он был обычным лавочником, а Вера, кажется, копила каждый цент, чтобы иметь возможность лишний раз зайти к нему…

Я улыбнулась, вспоминая, с каким удовольствием наблюдала за их скромным и быстрым романом, который закончился как в доброй сказке.

— А познакомила их я!

Белла внимательно посмотрела на меня и подняла бровь, как делала иногда моя мама. Мне пришлось спрятать глаза и перевести дыхание, чтобы она не заметила ноток самодовольства в моём голосе.

— Я смотрела на прохожих сверху и случайно уронила свой платок. Прежде чем я успела испугаться, что мой вышитый платок, который мечтала получить почти вся мужская половина Рочестера, вот-вот упадет в грязь, его у самой земли подхватил Генри… Рядом как раз проходила Вера, и парень очевидно подумал, что этот платок её, на меня наверх он даже не посмотрел… Он видел только Веру и не замечал ничего вокруг. Мне кажется, это была любовь с первого взгляда.

Я вспомнила с улыбкой их робкие попытки сближения, потом лёгкий флирт, забавные подначки и прочие мелочи, типа тех, как ревниво морщила носик Вера, видя, что Генри улыбается мне или другим клиентам его лавки. Правда была в том, что тот просто не мог не сиять, как начищенный сапог, когда Вера оказывалась поблизости.

— Их историю любви я уже не наблюдала свысока. Я находилась рядом… Мы подружились с Верой, и я даже стала её подружкой на свадьбе. Я была так счастлива за них! Как Генри на неё смотрел, Белла! Никогда мужчины не смотрели на меня так, даже учитывая всеобщее восхищение и обожание. Но я не завидовала… Честное слово, я слишком любила их. Я верила, что у меня будет так же… За мной тогда начал ухаживать молодой, красивый, богатый Ричард Ройс Кинг, из-за этого мне завидовали все девушки в Рочестере. Нас называли самой прекрасной парой. Мы планировали свадьбу и ждали лета, чтобы её сыграть. Даже моё платье было готово. Я была самой счастливой невестой, Белла.