Дальние континенты - Гир Тильда. Страница 38

Наконец медведь и лорс немного успокоились — ровно настолько, чтобы спросить:

— Ребята… да кто вы такие?

Из толпы чудес выступил вперед небольшой стожок сухой травы — ростом по колено лорсу — и горделиво заявил:

— Мы — природные духи.

Клуц фыркнул и принюхался. Хорошее сено, съедобное, свежее… таким духом неплохо бы позавтракать.

Видимо, мысленная картина поедания стожка, возникшая в уме лорса, оказалась достаточно яркой, потому что природный дух взвизгнул, подпрыгнул на месте и завопил:

— Да ты что себе позволяешь, бандит!

Горм глянул на друга, и тот мгновенно передал ему возмутивший парламентария мысленный образ. Горм взвыл от удовольствия и передал:

— А грибы-то, грибы забыл!

Лорс действительно весьма неплохо относился к грибам — в гастрономическом смысле. Что и всплыло в его памяти. На это отреагировал толстый мухомор:

— Только попробуй!

Клуц не стал уточнять, в каком смысле он должен или не должен «пробовать», решив не вдаваться в лингвистические, филологические и прочие стилистические тонкости. И без того местный народ был возмущен царившим в умах чужаков беспределом.

— Ладно, давайте поговорим всерьез, — предложил наконец медведь, навеселившись вдоволь. — Кто у вас тут главный?

— У нас тут нет главных, — язвительно ответил ему небольшой пенек, поросший мхом и поганками. — Наши главные далеко отсюда.

— Ну хорошо, — не стал лезть на рожон Горм. — Давай начнем с другого. Кто нас сюда затащил? Зачем? Где наши друзья? И почему вы все прятали от нас свои умы? Отвечайте по порядку.

— Кто затащил — не знаем, можем только догадываться, но об этом позже, — деловито заговорил пенек. — Зачем — это туда же. Где ваши друзья… вы, конечно, имеете в виду здоровенную нахальную кошку и двоих людей?

— Именно их, — подтвердил Клуц.

— Ну, они там, — заявил пенек, махнув обрывком мха на восток. — С ними все в порядке. А почему мы от вас прятались… это долгая история.

— Ничего, мы не очень торопимся, — подбодрил его медведь. — Давай, рассказывай.

…Никто из мелкого лесного народа не знал, как и когда возникли земли, отделенные Стеной от юго-западных стран. И никто не знал, насколько велики были эти земли. Но они-таки были велики. По слухам, они уходили на север до края света. И где-то там, на севере, жили Другие Люди, которые не хотели знать никого — ни простых людей из-за Стены, ни природных духов. Но вроде как природные духи тех мест им служили. Не за страх, а за совесть. Впрочем, это все мифы и легенды, а как оно есть на самом деле — никому не известно.

Здесь же, в лесу и поблизости от него, народ жил мирный и добрый. Если не считать упырей. Но упыри, живущие где-то неподалеку, в лес заглядывали не часто. Однако от них всем и всегда случалось много неприятных проблем. Прежде всего упыри нападали на живущих за Стеной людей и животных, не разбирая породы, то есть не интересуясь, мыслящие те или безмозглые, — и потому люди давным-давно уже старались не приближаться к Стене. И лесному народу, чтобы послушать человеческие разговоры и раздобыть всякие нужные мелочи, приходилось Стену то и дело передвигать с места на место, а это дело тяжелое и трудное, тем более, что необходимо всегда Стену возвращать на прежнюю линию, иначе Стена начинает блажить и портить обстановку.

Иногда Стена сама шутит — захватывает неосторожных путников и забрасывает их в лес. Такие уже никогда обратно выйти не могут, но и здесь не остаются. Они отправляются на север, к Другим Людям. А доходят туда или их по дороге упыри съедают — то никому неведомо. Скорее съедают, конечно.

Но случается и так, что мимо проходят люди — хоть двуногие, хоть четвероногие, — которых местные горки приглашают в лес. Зачем? Ну, это уж у горок спросить надо. Они о своих делах никому не докладывают. Таких потом провожают обратно за Стену — кого с честью, а кого и попроще. Выкидывают под зад коленом, другими словами. Вот и все.

Выслушав эту не слишком понятную историю, Горм и Клуц переглянулись. У обоих возникла одна и та же мысль. Что, если эти горки, чем бы (или кем бы) они ни были, ищут среди прохожих таких, которые сумели бы оказать им какую-то помощь? Ну, в любом случае, надо поскорее до какой-нибудь такой горки добраться и с ней поговорить.

— А где эти ваши горки располагаются? — спросил медведь.

Трухлявый пенек, излагавший несвязную легенду, ухмыльнулся, показав черные кривые зубы, и сказал:

— Туда пойдете — найдете. — И снова махнул клочком мха на восток.

— Ну что ж, значит, пойдем туда, — решил Клуц и тут же спросил: — А чем тут у вас подкормиться можно, а? Не помирать же нам с голоду!

— Толстозадый может рыбы наловить, ручей недалеко, — объяснил пенек. — Только поосторожнее, не всякая рыба — дура. Нарвешься на старого сома или щуку — уж они тебе скажут, что они о тебе думают. А ты, я так понимаю, не плотоядный?

— Да, я травоядный, — подтвердил лорс.

— Ну, так ешь любой куст да любую ягоду… если не сбегут, конечно. Тогда уж ты их не догоняй, пожалуйста. Если побежал — значит, ядовитый. Ядовитые тут кое-каким умишком обзавелись, с ними лучше не связываться.

— Не буду связываться, — пообещал Клуц. — Мне пока что жить не надоело.

Лесной народ радостно загоготал, оценив шутку рогатого великана. А Клуц, чтобы добавить сцене законченность, зажег на кончиках своих ветвистых рогов огоньки. Лесовики взвыли от восторга и тоже начали зажигать холодные огни и пулять ими друг в друга. Под этот фейерверк лорс и медведь отправились на восток. Лесной народ продолжал веселиться.

Когда друзья отошли достаточно далеко, Горм задумчиво передал:

— Между прочим, эти ребята не ответили на один из наших вопросов.

— Да, — кивнул Клуц, — они не объяснили, почему они прятались от нас, закрывали свои умы. Может быть, из-за тех, кого они называют Другими Людьми?

— Да ведь те живут далеко на севере, — возразил медведь. — Впрочем, кто их знает, может, и сюда приходят? Но тогда это должны быть недобрые существа.

— А может быть, они прячутся от всех чужаков, которых «приглашают» эти их горки? — высказал новое предположение лорс. — Мы же не знаем, из каких соображений они выбирают гостей.

Они хорошенько обдумали эту идею и решили, что такое вполне может быть. Но, с другой стороны, причина может крыться совсем в другом. И гадать нет смысла, поскольку ничего они об этом странном мире, похожем на игрушечный, не знают. А лучше найти, чем подкрепиться, и топать себе дальше.

Вскоре они вышли к ручью, и Горм полез в воду, чтобы поймать какую-нибудь безмозглую рыбешку, а лорс подошел к пышным высоким кустам, росшим вдоль берега, и принялся с удовольствием жевать сочную зелень. Поскольку кусты не делали попыток удрать, Клуц пришел к выводу, что они не ядовитые. Впрочем, уж кого-кого, а лорса не надо было учить, как отличать съедобные растения от несъедобных, даже если они спокойно стоят на месте. В его родных северных лесах американского континента ядовитой дряни хватало, и каждый, кто жил в тех краях, с детства умел разбираться в таких вещах. Ядовитое пахло совсем не так, как съедобное.

Да и медведю на самом деле не надо было объяснять, что не всякая рыба годится на завтрак. Вообще-то в тех местах, где жило племя Горма, и в воду вот так просто залезать было опасно — в реках, ручьях и озерах американского севера жило великое множество монстров, появившихся на свет тысячи лет назад в результате ядерной катастрофы, погубившей прежнюю Землю. Неосторожный, сунувшийся в лесное озеро, мог в лучшем случае остаться без ноги или руки, а то и целиком попадал в чью-нибудь пасть. Но здесь — Горм чуял это — никаких опасных чудовищ не было. В воде жили вполне нормальные существа: рыбы, головастики и прочее в этом роде.

Быстро выбросив на берег несколько толстеньких золотистых рыбешек, не подававших признаков разума, Горм вылез из воды и с аппетитом съел свою добычу. Потом они с лорсом напились вкусной лесной воды и пошли дальше.