Дальние континенты - Гир Тильда. Страница 39

Уже светало, когда они вышли наконец на поляну, посреди которой торчала горка.

Клуц и Горм замерли у последних деревьев, рассматривая это возвышение. Горка была высотой метров в десять, и все ее склоны сплошь покрывали камни — крупные и помельче. С трех сторон горка была покатой, а с четвертой скорее напоминала стенку. Но и на стенке были камни, лежавшие на земляных полочках.

— Интересное сооружение, — заметил Горм, вразвалку направляясь к горке. — И кто же в нем живет? Эй, хозяин, отзовись!

Говоря так, медведь бросил в глубь горки узкий, острый ментальный луч. Под горкой была большая пещера, это медведь сразу почуял. Но есть ли в этой пещере жилец?

Жилец в пещере был. И даже вроде бы ответил на медвежий зов, но так невнятно, что понять его оказалось невозможно. То ли ответил, то ли огрызнулся. Горм и Клуц долго топтались вокруг горки, и так и эдак призывая подземное существо к разговору, но в конце концов поняли, что даром тратят время. Тот, кто жил под горкой, говорить с ними просто не хотел.

— Ну, и что нам теперь делать? — озадаченно передал Клуц. — Может, раскидать все булыжники да вытащить этого типа из берлоги?

— Нет, не надо, — возразил медведь. — Лучше пошли наших искать. Я уверен, они тоже идут на восток до края леса. Там и встретимся. А потом решим, возвращаться к этой горке, или другую поискать, посговорчивее. А может, нас и так обратно через Стену отправят.

— Ой, что-то я в этом сильно сомневаюсь! — покачал головой Клуц. — Если бы мы им не были нужны, они бы нас сюда не затаскивали.

— Ну, они же не нас первых сюда затащили, — напомнил ему Горм. — И всех потом благополучно выпроваживали со своей земли. А уж с честью или нет нас отпустят — ну, это как сами заслужим…

Еще немного покружив возле странной однобокой горки, двое друзей совсем уже собрались отправиться дальше, как вдруг позади них, под деревьями на краю поляны, прозвучал тихий и нежный мысленный голос:

— Оставьте-ка здесь свои жестянки… нехороши они для нашего леса. Чужие, всем мешают.

Горм и Клуц резко обернулись — и дружно ахнули.

В тени огромного толстого дерева висело в воздухе крохотное светящееся существо… это был очаровательный мальчишка с бледно-рыжими волосами и прозрачными стрекозиными крыльями. Он и ростом-то был со стрекозу. Одежду малыша составлял лоскуток тончайшего белого шелка, обернутый вокруг бедер микроскопического летуна, и тоненький золотой венец на голове. В правой руке венценосная козявка держала сверкающий жезл размером со спичку.

— Ты кто такой? — ошеломленно спросил медведь.

— Не все ли равно? — пожал плечами малыш. — Впрочем, можете звать меня Эни. Я тут пролетал мимо… ну, и решил заодно поговорить с вами.

— Отлично! — обрадовался Клуц. — Вот ты-то и ответишь на наши вопросы…

— Это вряд ли, — мгновенно перебил лорса малыш. — На вопросы я никогда не отвечаю. Не мой профиль. А жестянки оставьте. На камушек положите, вот и хорошо будет. И вам, и нам.

— Да ты о чем говоришь-то? — поинтересовался Горм, хотя и догадывался уже, что имел в виду рыжий Эни. — О каких жестянках? У нас вроде ничего такого и нет.

Хотя Эни и заявил минуту назад, что на вопросы он никогда не отвечает, тем не менее ответ друзья-северяне получили. Мягко взмахнув стрекозиными крылышками, рыжий Эни подлетел к Горму и коснулся шерстяной косички на груди медведя. Под косичкой скрывался экран ментальной защиты.

— Это… оставьте.

Горм и Клуц переглянулись. Конечно, им совсем не хотелось расставаться с экранами, но оба почувствовали в словах и тоне рыжей крохи нечто особенное… похоже, инопланетные экраны и в самом деле как-то нарушали равновесие местной ментальной среды.

Горм снял со своей мощной шеи цепочку с экраном и молча положил аппарат пришельцев на один из камней горки. Потом подошел к лорсу, который не в состоянии был сам справиться с таким делом, и второй экран лег на некрупный замшелый камень. Медведь вопросительно посмотрел на рыжего Эни:

— Годится?

Венценосный малыш молча взмахнул своим сверкающим жезлом — и экраны вместе с цепочками впитались в камень.

— Спасибо, — серьезно произнес малыш и растаял в воздухе.

— Ну, дела! — покачал головой Клуц. — И почему им эти штучки не приглянулись? Не понимаю.

— А и не надо, — благодушно бросил медведь. — Жили мы раньше без всякой инопланетной техники — и дальше проживем.

— Это точно, — согласился лорс. — Ну что, двинули?

И они снова зашагали на восток. Солнце уже взошло, но под плотным покровом леса было все еще темновато и прохладно. Чирикали над головами американцев беспечные птахи, шуршали в траве змеи и ящерки, проскакал неподалеку здоровенный заяц, белка швырнула в Клуца желудь и тут же сделала вид, что она нечаянно… в общем, мир, тишина и покой царили вокруг. И никаких признаков Иеро, Лэсы и брата Лэльдо нигде не было видно.

Горм несколько раз прощупывал пространство ментальной волной, но она все так же таяла и гасла, одолев лишь около километра. А волна Клуца увязала в пространстве, не сумев пройти и сотни метров. Друзья даже не пытались понять, почему это так. Они решили, что если кто-то и может разобраться в таком странном явлении, то лишь ученые Иеро и брат Лэльдо. А им, простым существам, нечего и голову ломать над этой загадкой. Их дело — идти вперед и найти всех остальных.

И вскоре впереди между деревьями появились просветы.

— Лес кончается, — уверенно заявил Горм. — Если они еще не пришли на опушку — будем ждать.

Но они уже пришли. Когда лорс и медведь выбрались наконец на открытое пространство, то в полукилометре от себя, слева, они увидели сидевших на земле священника и Лэсу.

17

— Кто ты? Почему ты не похож на других людей? — услышал брат Лэльдо сквозь сон. И, не просыпаясь, удивился:

— Чем это я не похож?

— Многим, — теперь уже рядом с молодым эливенером звучал обычный, физический голос, а не ментальное сообщение. Но голос был незнакомым…

Брат Лэльдо приоткрыл глаза. Ночь, звезды над головой — чужие, не те, к которым он привык с детства… впрочем, он же на другом континенте, на другой стороне земного шара…

Эливенер мгновенно проснулся и резко сел. Черт, где это он? И как он здесь очутился?

Ни одного из его друзей не было рядом. Брат Лэльдо находился на большой поляне в лесу… откуда тут лес, ведь он ложился спать на равнине…

Напротив эливенера маячила смутная тень — то ли клочок тумана, то ли дымок вьется над травой… но вдруг туман начал густеть, уплотняться — и вот уже перед братом Лэльдо стоит невысокий старичок, сгорбленный, хилый, с жиденькой седой бородкой, в маленькой черной шапочке на самой макушке, в рваной холщовой рубахе и заплатанных портах. Брат Лэльдо с удивлением уставился на ноги старичка. Никогда прежде эливенер не видел подобной обуви — нечто вроде глубоких калош, только не кожаных и не резиновых, а сплетенных из узеньких полосок лыка, из какого плетут лукошки для ягод.

Лэльдо отвел взгляд от необычной обувки и всмотрелся в лицо старичка. Лицо еще не устоялось, только борода отчетливо выявилась из тумана, да морщинистый лоб. Эливенер видел, как раз-другой вспыхнули и снова утонули в тумане глаза, как прорезался не по-стариковски твердый рот, горбинка носа… и вот наконец все встало на свои места, и острые черные глаза уставились на брата Лэльдо из-под белых бровей. Только тут эливенер спохватился, что ведь ночь вокруг, и луны нет, — как же он все видит? Он немного нервно огляделся — как это получается? Видит деревья, траву, уснувшие цветы, вон там на ветке птичка дремлет… И это совсем не похоже на то, как вообще видит человек с острым зрением в сумерках или ночью, это как-то по-другому…

Лэльдо вопросительно посмотрел на старика, надеясь, что тот объяснит ему происходящее. Старик молчал и в свою очередь рассматривал молодого эливенера.

Брат Лэльдо не выдержал.

— Это ты говорил, что я не похож на других людей? — спросил он.