Королевство пепла (ЛП) - Маас Сара. Страница 223

Дорин не позволял себе думать о том, сколько осталось. Он думал только о мече и щите в руках, Дамарисе, уже залитом кровью, о магии, которой он обладал в дополнение к своим ударам. Он не изменится — пока нет. Пока его оружие и магия не начнут подводить его. Он никогда не сражался в другой форме, но постарается. Будучи виверной или ракином, он попытается.

Где-то над ним летала Манона Черноклювая. Он не осмеливался смотреть достаточно долго, чтобы поймать блеск серебристо-белых волос или мерцание крыльев с паучьим шелком.

Он не видел ни одной из Тринадцати. И не узнал кого-то из Крошанок, когда они пронеслись над головой.

Поэтому Дорин продолжал сражаться, его брат в душе и в объятиях рядом с ним.

Он позволит себе сосчитать только в конце дня. Если они выживут. Если они доберутся до городских стен.

Только тогда он подсчитает мертвых.

…

Был только осажденный город, Аэлина, враг перед ней, и древний меч в ее руке.

Осадные башни приближались к стенам, три скопления возле южных ворот, каждая из которых кишела солдатами.

Все еще слишком далеко, чтобы достать. И слишком далеко для ее магии.

Магия, которая уже истекала, быстрая и мимолетная, из ее вен.

Нет больше бесконечного колодца силы. Она должна была хранить ее, использовать ее бережно.

И использовать обучение, которое было привито ей в течение последних десяти лет. Она была убийцей задолго до того, как овладела своей силой.

Было нетрудно прибегнуть к этим навыкам. Позволить Златинцу черпать кровь, убивать несколько солдат одновременно и оставлять их истекать кровью.

Лорд Севера был штормом под ней, его белый мех был окрашен в малиновый и черный цвет.

Бессмертное пламя между его рогами не так сильно трепетало.

В небесах проливалась кровь, ведьмы, виверны и ракины умирали и сражались.

Борте все еще прикрывала ее, убивая всех Железнозубых, нападавших сверху.

Минуты были часами, или, может быть, наоборот. Солнце взошло и начало опускаться, тени росли.

Рован и другие были разбросаны по полю, но ледяные порывы ветра время от времени говорили ей, что ее мэйт все еще сражается, все еще пробивает себе путь в строю. Все еще пытается добраться к ней снова и снова.

Медленно, Оринф ​​начал приближаться. Постепенно стены превратились из далеких холмов в возвышенности.

Осадные башни достигли стен, и солдаты беспрепятственно шли на стены.

И все же ворота все еще держались.

Аэлина подняла голову, чтобы отдать приказ Борте и Йерану: снести осадные башни.

Как раз вовремя, чтобы увидеть, как шесть Железнозубых и всадников врезаются в ракинов.

Посылая Борте, Фалкана и Йерана, рассеиваясь, ракины и виверны кричали, когда они падали на землю.

Расчищая путь для гигантской виверны, направляющейся на Аэлину.

Она выстрелила стеной пламени в небо, когда виверна протянула свои когти к ней, к лорду Севера.

Виверна наклонилась, поднялась и снова нырнула.

Лорд Севера поднялся, держась на земле, пока виверна нацеливалась на них.

Но Аэлина спрыгнула с его спины и ударила его по боку плоской стороной меча, горло настолько болело от рева, что она не могла сказать ни слова. Иди.

Лорд Севера только опустил голову, когда виверна направилась к ним.

У нее не было достаточно магии — чтобы превратить ее в пепел.

И Аэлина набросила свою магию вокруг оленя. И вышла из сферы пламени, держа щит вверху, а меч под углом.

Глава 107, часть 2

Она приготовилась к удару и рассмотрела каждую деталь доспехов виверны, где она была самой слабой, где она могла бы нанести удар, если уклонится от щелкающих челюстей.

Ее дыхание было горячим, когда ее пасть широко раскрылась.

Ее голова упала на землю.

От удара.

От удара шипованного, массивного хвоста. Принадлежащему атакующей виверне с изумрудными глазами.

Аэлина присела, когда виверна без всадника развернулась на ведьму Железнозубую, все еще на спине обезглавленной виверны.

Одним взмахом хвоста зеленоглазая виверна пронзила ведьму шипами — и отшвырнула ее тело на поле.

Затем вспышка и мерцание. И призрачный леопард теперь бросился к ней, а Аэлина к нему.

Она обвила руки вокруг леопарда, когда он поднялся, массивное тело почти сбило ее с ног.

— Хорошо, что мы встретились, мой друг, — все, что могла сказать Аэлина, когда обняла Лисандру.

Из города донесся рог — безумный зов о помощи.

Аэлина и Лисандра повернулись к Оринфу. К трем осадным башням у стен у южных ворот.

Изумрудные глаза встретились с глазами из бирюзы и золота. Хвост Лисандры покачивался.

Аэлина усмехнулась.

— Давай начнём?

…

Он должен был снова бороться рядом с ней.

Разделенный с ней полем битвы, Рован пробивал путь к Аэлине, рядом с Фенрисом и Лорканом.

Боль стала унылым ревом в ушах. Он давно потерял счет своих ран. Он вспомнил о них только из-за железного осколка, от стрелы в его плече, когда он вытаскивал его.

Глупая, поспешная ошибка. Железного осколка было достаточно, чтобы он не изменился и не полетел к ней. Он не осмелился сделать большую паузу, чтобы поймать его у себя, а не у изобилующего врага. Поэтому он продолжал бороться, его когорта с ним. Их лошади бросались смелыми и Беспощадными под ними, набирая силу, но он не мог увидеть Аэлину.

Только Лорда Севера, направляющегося через поле битвы, стремящегося к Задубелому лесу.

Как будто он был освобожден.

Фенрис, с залитым черной кровью лицом, крикнул:

— Где она?

Рован оглядел поле, его сердце грохотало. Но связь в его груди пылала ярко, ярко-ярко.

Лоркан только указал вперед. К городским стенам у южных ворот.

На призрачного леопарда, прорывающемуся сквозь солдат Мората, струи пламени сопровождали его, когда девушка в золотых доспехах бежала рядом с ним.

На три осадные башни, сеющие хаос на стенах.