Королевство пепла (ЛП) - Маас Сара. Страница 46

Запуганный, внушительный, неумолимый — Шаол сказал ей, что замок никогда не строился для красоты или удовольствия. Действительно, на ветру не развевались красочные знамена. Никакие запахи или специи не проносились по ветру. Просто холод, толстая сырость.

От Шаола Ирэн знала, что можно следить за любыми движениями на озере или равнине, в городе или в лесу, даже по склонам Клыков. Сколько часов ее муж тратил на проходы в башне, глядя на Рафтхол, желая, быть хоть где-то, кроме этого холодного, темного места?

Шаол оставался рядом с Ирэн, держа подбородок высоко, пока объявлял дюжине охранников, нацеливших на них мечи, что он был лордом Шаолом Вэстфолом, и он хочет увидеть своего отца. Немедленно.

Она никогда не слышала, чтобы он использовал этот голос. Другой голос, властный. Голос лорда.

Лорд, и она была его леди, подумала она. Даже если полет заставил ее отказаться от своих обычных платьев в пользу специальной кожаной одежды для полетов на ракинах, даже если она была уверена, что ее заплетенные волосы были взъерошены по меньшей мере в дюжины различных направлений, и ей бы потребовался ни один час и целая ванна, чтобы привести волосы в порядок.

Они молча остановились на склонах горы, являющихся стенами, и рука Шаола скользнула в ее сторону, ветер взъерошил мех вдоль его тяжелого рукава. Его лицо не показывала ничего, кроме мрачной решимости, но его руки плотно сжались вокруг талии Ирэн.

Она знала, что означало это возвращение домой.

Она никогда не забудет воспоминания о том, как она была свидетелем поступка его отца, который бросил его вниз по каменным ступеням на несколько этажей ниже, добавив Шаолу скрытый шрам за волосами. Ребенок. Он швырнул ребенка по лестнице и заставил его идти пешком до Рафтхола.

Она сомневалась, что ее второе впечатление о ее тесте будет лучше. Разумеется, она не ожидала человека с изможденным лицом, появившегося в серой тунике и произнесшего:

— Идите сюда.

Ни титула, ни почета. Ни приветствия. Ирэн крепче сжала руку Шаола. Они пришли, чтобы предупредить людей этого города, а не ублюдка, который оставил такие жестокие шрамы на душе ее мужа. Эти люди заслужили предупреждение, защиту.

Ирэн напомнила себе об этом, когда они вошли в мрачный интерьер замка.

Высокий, узкий проход был не многим лучше внешнего. Длинные окна, установленные в стенах, пускали мало света, а древние жаровни бросали мерцающие тени на камни. Поврежденные гобелены висели, раскачиваясь, и не было никаких звуков, музыки, смеха, не разговоров, которые приветствовали бы их.

Этот древний замок со сквозняками был его домом? По сравнению с дворцом Кагана это была лачуга, не подходящая даже для ракинов.

— Мой отец, — сказал Шаол тихо, чтобы их сопровождающий не слышал, с тревогой глядя на лицо Ирэн, — не верит в то, что стоить тратить свою казну на красоту. Если замок еще не рухнул, значит, он не сломается.

Ирэн попыталась улыбнуться этой попытке юмора, попыталась сделать это ради него, но ее настроение падало с каждым шагом по коридору. Их молчаливый сопровождающий, наконец, остановился перед двумя высокими дубовыми дверями, древнее дерево которых начало гнить, как и он сам, и постучал один раз.

— Войдите, — послышалось из-за двери.

Ирэн почувствовала трепет, который прошел через Шаола со звуком этого холодного, хитрого голоса.

Двери распахнулись, открыв темный длинный как коридор зал, пронизанный лучами света. Казалось, это единственное приветствие, которое они получат, поскольку человек, сидящий во главе длинного деревянного стола, достаточно большого, чтобы вмещать сорок человек, не стал даже подниматься. Каждый шаг эхом проносился по коридору, под звукам ревущего, камина из слоновой кости слева от них, едва спасающего от холода. Кубок, наполненный вином, и остатки ужина лежали перед Правителем Аньеля на столе. Никаких признаков присутствия его жены или другого сына.

Но лицо… это было лицо Шаола через несколько десятилетий. Или каким бы оно стало, если бы Шаол стал таким бездушным и холодным, как человек перед ними.

Она не знала, как он это сделал. Как Шаолу удалось удержать голову высоко поднятой.

— Отец, — произнес Шаол.

Шаолу никогда не было так стыдно за все, что его окружало теперь и раньше, пока он не привел сюда Ирэн. Никогда Шаол не понимал до этого момента, как сильно замок нуждается в ремонте, как давно пренебрегают им.

Мысль о ней, полной света и тепла в этом мрачном месте, заставила его вернуться к ракину, ожидающему на паперти, и отправиться на побережье.

И вот, при виде ее перед его отцом, который не удосужился подняться со стула, чей обед был отброшен перед ним, Шаол понял свой характер, нуждающийся в коротком поводке. Рядом был брошен меховой плащ отца.

Сколько раз он видел его на этом кресле, во главе этого могучего стола, за которым когда-то сидели некоторые из лучших лордов и воинов в Адарлане?

Теперь он лежал брошенный.

— Ты пришел, — сказал отец, рассматривая его с ног до головы. Его внимание задержалось на руке, которой Шаол все еще держал руку Ирэн. О, он наверняка скоро об этом подумает, как наступит время.

— Последнее, что я слышал, это то, что ты не мог взмахнуть и пальцем, — произнес отец Шаола.

— Именно благодаря этой женщине теперь я могу, — сказал Шаол.

Но Ирэн смотрела на его отца с холодом, которого Шаол никогда раньше не видел в ней. Как будто она думала о гниении его органов изнутри. Это достаточно согрело Шаола, чтобы сказать:

— Моя жена. Леди Ирэн Вестфол из рода целителей Тауэрс. — Неожиданность озарила лицо его отца, но исчезла так же быстро, как и появилась.

— Значит, целитель, — размышлял он, рассматривая Ирэн с интенсивностью, которая заставляла Шаола смотреть на вещи.

— Тауэрс — это не тот благородный дом, который я уважаю.

Жалкий ублюдок.

Подбородок Ирэн слегка поднялся.

— Возможно, это не так, милорд, но моя родословная не менее горда или достойна.

— По крайней мере, она хорошо говорит, — сказал отец, потягивая вино. Шаол так сильно сжал свою свободную руку в кулак, что его перчатка затрещала.

— Лучше, чем другая, — королевская убийца.

Ирэн знала. Все это. Она знала каждый клочок истории той, чью записку она носила в своем медальоне. Но это не облегчило удар, когда его отец добавил:

— Которая, оказывается, является королевой Террасена.

Странный смех.

— Какая бы тебе была выгода, сын мой, если бы ты удержал ее.