Черная кровь (СИ) - Зарецкая Анастасия. Страница 58

Лэр с любопытством осмотрелся вокруг: комната оказалась пустой и, по сравнению с ожиданиями Лэра, довольно просторной. Но все внимание мага сосредоточилось на глазах Ри.

— Что ты хотел сказать? — спросила она.

Лэр ничего не ответил, продолжая смотреть в яркие голубые глаза, и тогда Энринна, опустив взгляд, призналась:

— Нам не надо видеться.

— Ты сама так решила? — наконец спросил Лэр. Голос его звучал тихо, почти шепотом, а ещё очень проникновенно. — Почему? Ты ведь нашла кольцо.

— Не до кольца сейчас, — Энри качнула головой из стороны в сторону. — Просто… Ты же знаешь о Вениторе. Что было с ним. Вернее, что стало, после того как он связался со мной. С тобой может случиться что-то подобное.

— С чего ты так решила?

Энринна качнула головой из стороны в сторону, показывая, что теперь говорит она, а потом стянула с безымянного пальца правой руки яркое кольцо и протянула его Лэру:

— Я могу тебе его отдать. Подаришь это кольцо кому-нибудь другому… Другой. Я все равно не смогу принять его, осуществить твои ожидания. Ты ведь не просто так мне его подарил, правда?

Энри вновь подняла на него свои бездонные глаза, в которых отражался сам маг, и Лэр не выдержав, чуть приобнял ее за плечи. Вира тут же сжала ладонь с кольцом, чтобы то не упало на пол, и почувствовала прикосновение холодных камней к коже.

Отстраняться Энринна не стала, но и не обняла его в ответ.

— Ты права, — произнес Лэр. — Ты всегда и во всем права, Ри, кроме своего решения. Почему ты меня отталкиваешь? Я сам смогу все наладить. Мне нужно лишь одобрение с твоей стороны.

Энринна сдерживалась из последних сил, чтобы не поддаться эмоциям. Она произнесла — тоскливо, с некоторой болью в голосе:

— Я не могу.

— Ты продолжаешь любить его?

— Я уезжаю, — ответила вира, и ее дыхание опалило щеку магу. — Я скоро уезжаю. Мне нужно лишь закончить одно дело.

— Почему?

Энринна сделала шаг назад, освободилась от объятий Лэра и произнесла, разглядывая желтоватую стену:

— Я не хочу нагружать тебя своими проблемами.

Она нервно крутила в руках кольцо, которое Лэр так и не забрал.

— Давай договоримся: все твои проблемы касаются и меня, — спокойно предложил Лэр.

— Так не пойдет! — категорично заявила вира. — Я должна разбираться со своими проблемами сами. Ненавижу нагружать кого-либо. И я уже сама смогла все решить. Я доделываю одно дело, если мне позволят, и уезжаю.

Она вдруг коснулась мага — мимолетное прикосновение, и Энри тут же отдернулась назад. Лэр смотрел на нее, как на что-то эфемерное, непостоянное; вот и сейчас — глядишь, исчезнет и не найдется больше. А маг не может этого допустить.

— Ри… — протянул он, собираясь сказать что-то важное.

— Энри, — поправила она. — Я — вира. Ты сам отлично это знаешь. Я уеду — примерно через неделю, а ты найдешь себе красивую девушку. Ты думаешь, просто так Вампирье княжество темный лес окружает? Нет, — она покачала головой из стороны в сторону, — мы прячемся. От вас и от самих себя. От тех неприятностей, что мы можем вам принести.

— Прекращай, — категорично заявил Лэр. — Со всеми неприятностями можно справиться. Просто позволь мне…

— Я уже позволила, — перебила его Энринна, — и не единожды. Угадай, чем это закончилось?

Она покинула каморку первой. Вошла в царство приятно пахнущих трав и засохших цветов, среди которых она была самой красивой. Опустила голову, повернулась к одной из полочек и принялась перекладывать стебельки с места на места. Её черные волосы удачно гармонировали с черным платьем, и она казалась эдакой маленькой тьмой — холодной и злой внутри, но желающей тепла.

Лэр хотел подарить вире хоть немного своего солнца — ярко-оранжевого, закатного.

Но Энри не хотела его принимать.

— Я ещё зайду, — произнес он.

Энринна ничего не ответила. Даже голову не повернула в его сторону, сохраняя царское хладнокровие.

Дверь скрипнула, и Лэр оказался на улице. Надо бы купить сюда новый замок, а ещё лучше — повесить магический. Это ведь так просто… Но так бессмысленно.

Он опустил ладонь левой руки карман плаща и наткнулся на что-то холодное. Это что-то тут же появилось на свету и оказалось сине-красным кольцом, которое совсем недавно красовалось на изящном белом пальце Энри.

Она все-таки отдала его.

Но Лэр ведь обещал посетить Ри ещё раз, верно?

Он непроизвольно с силой сжал ладонь, стараясь уловить хоть крошечные искры тепла от прикосновений Энринны.

***

Дефилия из лавки с травами, похоже, решила покинуть Ринею вместе с Энринной. Всего лишь за пару суток у нее повяли почти все цветы, и сейчас она выглядела сиротливо и невзрачно. Совершенно обычно.

Может быть, она почувствовала, что Энри хочет оставить ее тут? И не захотела оставаться? В доме, кажется, с дефилией все было в порядке: она так и продолжала цвести.

Её, ту, из дома, Энринна обязательно заберет с собой. Должна же быть частичка из прошлого, Кровавого замка, рядом с вирой?

Энри, правда, ещё не знала, куда отправится. Куда-нибудь подальше: и от вампиров, и от магов. В лес? Помнится, они с Ньером чуть не испытали на себе жизнь в лесу!

А ещё, помнится, Энринна когда-то обещала себе, что обязательно отыщет Венитора. Давно это было — лет пятнадцать назад, а не выходит из памяти до сих пор. И сейчас она, кажется, понимает, что отыскала.

Но не того.

И даже с этим не тем прощается тоже.

Почему… Множество вопросов постоянно мучали виру, и ни на один из них она не могла найти ответов. А, может, и все ее вопросы были единым целым, чем-то вроде «Почему она нужна?» или «Почему всем стало бы лучше, не будь Энри?».

В чем смысл жизни? Такой жизни? В том, чтобы рушить всем судьбы? В том, чтобы отказаться от собственного счастья — уже в который раз? В том, чтобы…

Энринна замерла, продолжая стоять у окна.

Вампирское зрение никогда не подводило ее. И сейчас не подводит, ведь так?

Кутаясь в теплую шаль тьмы, к лавке шла Телль. Энри ведь так вчера и сказала ей: приходи в то же время, что я пришла к тебе…

Телль пришла.

Но ведь Дини была против этого! Телль вырвалась из ее цепких лап? Ей стало хуже? Может быть, вот-вот — и она упадет?

Энринна, забыв про плащи, поспешила к двери и выскочила на улицу. Она тут же ощутила холодный ветер, копошащийся в волосах, но продолжила стоять на месте. Телль заметила ее и улыбнулась.

Улыбнулась с ухмылкой и даже некоторой обидой.

Энринна была счастлива видеть хотя бы такую улыбку.

Она приобняла себя за плечи, не сводя взгляда с Телль. И та подошла к ней — нахмурилась, стараясь сохранить серьезное выражение лица, и спросила:

— Что ты хотела мне сказать?

Телль куталась в белую пушистую шубку и с недовольством озиралась вокруг.

— Заходи, — Энринна указала на лавку.

Сердце забилось так быстро, будто решило обогнать все остальные сердца Ринеи.

Телль проследовала к двери, потянула ее на себя — та вновь противно скрипнула, и Энри огорчилась, что так и не успела починить ее. Девушка проследовала внутрь, и Энринна вошла в лавку следом за ней.

— Это — дефилия… — произнесла она, подходя к окну. — Но она завяла. Вон там, — она кивнула на полочки, — травы… Я их продаю.

— Мне некогда это слушать.

— Как ты хочешь, — не сопротивлялась Энринна. — Госпожа Дини против?

— Мама запретила мне подходить к тебе, — Телль пожала плечами. — Так что?

В полумраке ресницы ее казались ещё более длинными, чем были на самом деле. И серые глаза смотрели так сосредоточенно… Она ведь — хорошая, она в самом деле хорошая, просто не хочет показать себя настоящую людям.

— Слушай, — произнесла Энринна, усаживаясь на стул. — И не перебивай меня, пожалуйста, Телль. Это очень важно. Важно, чтобы ты поняла… А потом мы придумаем, что с этим делать. Вместе. Хорошо?

Телль покорно кивнула и села рядом.

Энринна впервые за семнадцать лет почувствовала себя нужной.