Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 1 - Гитин Валерий Григорьевич. Страница 66

Увидев, как какой-то мальчик пил воду из горсти, Диоген выбросил из сумы свою чашку и сказал: «Мальчик превзошел меня простотой жизни».

Как-то он просил подаяния у… статуи, объяснив это так: «Я хочу приучить себя к отказам».

А когда его спросили, почему, по его мнению, люди охотно подают милостыню нищим, но отказываются подавать ее философам, Диоген ответил не задумываясь: «Да потому что они знают, что хромыми или слепыми они, может быть, и станут, а вот мудрецами — никогда!»

Жители Коринфа, узнав, что Филипп, царь Македонский, идет на них войной, начали спешно готовиться в обороне города. Диоген при этом старательно катал взад-вперед свою бочку, отвечая так на вопросы любопытных: «У всех сейчас запарка, так что и мне не годится бездельничать, а бочку я катаю потому, что ничего другого у меня нет».

Он очень скептически относился к спорту и спортивной славе. Однажды один из увенчанных славой чемпионов снисходительно посоветовал Диогену продемонстрировать свою закалку на Олимпийских играх, дабы она не пропадал даром, на что философ ответил:

— Зачем? Я ведь участвую в состязаниях куда более важных, чем Олимпийские игры.

— Да ну? В каких это? — изумился прыгун.

— Я участвую в борьбе с пороками, — гордо произнес Диоген.

Такой ответ в наше время был бы оригинален до дерзости, учитывая всеобщий ажиотаж вокруг Олимпийских игр, футбольных чемпионатов и т.п., не говоря уже о времени Александра Македонского, когда наиболее почитаемыми людьми были спортсмены и головорезы…

Но следует отдать должное Александру: это был весьма и весьма многогранный человек, в характере которого сочетались жестокость и мудрость, аскетизм и сибаритство, черствость и отзывчивость, вспыльчивость и отрешенная созерцательность.

Искренне сожалея о жертвах среди мирного населения Фив, он, вторгшись в Малую Азию, покоряет город Тир, где приказывает перебить восемь тысяч жителей, а тридцать — продать в рабство. И так он поступал не только с Тиром…

В то же время есть свидетельства того, что Александр был крайне щепетилен в вопросах воинской чести. Например, он отказывался атаковать неприятеля под покровом ночи, заявляя, что не желает принимать подачки у темноты. Или вот такой эпизод…

В расположение войск Александра пришел человек, настоятельно просивший личной встречи с царем, так как он должен был открыть Александру некую великую тайну.

Царь принял его. Человек этот оказался изобретателем весьма действенного средства защиты от вражеской конницы. Этим средством оказалась простая доска, густо усеянная длинными гвоздями. Если множество таких досок, пояснил изобретатель, разбросать в траве на пути конницы, то лошади, наступив на гвозди, будут ранить себе ноги, падать и сбрасывать всадников на острия этих гвоздей. Он заверил царя, что такое препятствие совершенно непреодолимо.

Александр спросил его, знает ли кто-нибудь еще об этом новшестве. Изобретатель поклялся, что никто. Тогда царь сказал: «Есть вещи, которые не позволено преступать ни смертному, ни даже богам. Истинная судьба решается в честном бою лучших с лучшими».

И приказал немедленно казнить злополучного изобретателя.

Мог ли он предполагать, что на смену казненному придут десятки, сотни, тысячи таких изобретателей, и они продвинутся гораздо дальше в своих адских изысканиях, а сильные мира сего не только не станут их казнить за это, а напротив, окружат всеми мыслимыми и немыслимыми благами…

Александр, покорив Малую Азию, двинулся в Египет, где жрецы, пораженные его сходством с таинственно исчезнувшим царем Нектанебом, объявили его богом, что не вызвало никаких возражений у македонского царя.

В его честь был основан город Александрия.

Но всего этого ему показалось мало. Ему всего и всегда казалось мало.

Войска Александра Македонского двинулись на Персию, где тогда правил царь Дарий III. В его распоряжении находилось стотысячное войско, в составе которого были боевые слоны и целые отряды колесниц, оснащенных острыми косами по бокам, что создавало дополнительную угрозу противнику. У Александра же было всего 35 тысяч пехоты и кавалерии.

В мае 334 г. до н.э. произошло первое сражение между персами и войсками Александра у реки Граники. Персы были разбиты наголову, что дало Александру возможность стремительно продвинуться в глубь Передней Азии.

Один из покоренных им городов носил название — Гордий. На его стене возвышался довольно необычный памятник. Это была самая обыкновенная телега, когда-то принадлежавшая основателям города, Гордию и Мидасу. Дышло этой телеги было привязано к передней оси при помощи такого замысловатого узла, что его никто не мог развязать в течение нескольких сотен лет.

А народное предание гласило, что тот, кто сумеет справиться с этим узлом, будет властителем всей Азии. И вот Александр решает попытать счастья. При огромном стечении народа он пытается развязать узел, но все его усилия оказываются тщетными. Не привыкший отступать молодой царь выхватывает меч и разрубает узел, что и было единственным верным решением задачи! Отсюда и пошло выражение «разрубить Гордиев узел».

А царь Дарий жаждал реванша. Он лично выступил против Александра во главе 600 тысяч воинов, 600 мулов и 300 верблюдов.

В распоряжении Александра было всего 35 тысяч воинов и обоз, в котором передвигались за солдатами не столько съестные припасы, сколько запасное вооружение и девицы для развлечений. Лично Александра сопровождала одна из знаменитейших и красивейших гетер того времени — Таис Афинская.

Противники встретились на равнине у города Иссы. Битва была до неприличия короткой. Персидская армия бежала, потеряв убитыми 100 тысяч пехотинцев и 10 тысяч всадников. Столько же попало в плен. Победителям достались несметные богатства персидского царя, который бежал с поля битвы, растеряв не только свое личное вооружение, не и детали одежды.

Вскоре состоялась третья, заключительная битва этого противостояния Александра и Дария. Они встретились у местечка Гавгамелы на берегу реки Тигр. И на этот раз персы были разбиты. Сам Дарий скрылся с остатками своей разгромленной армии, но через некоторое время его походный лагерь был окружен передовым отрядом Александра. Желая выслужиться перед победителем, один из приближенных Дария, которого звали Бесс, заколол кинжалом своего повелителя, за что был приговорен к казни Александром, ненавидевшим предательство в любых его проявлениях.

Был взят штурмом главный город Персии — Персеполис.

Во время пира победителей на середину зала вышла Таис Афинская. Она обратилась к Александру с просьбой разрешить ей поджечь дворец Дария III, дабы слабые женщины из свиты македонского царя получили возможность отомстить персам за Грецию. Хмельной от победы и от вина Александр милостиво разрешает вздорной бабе спалить шедевр мировой архитектуры, что она и делает…

Вообще-то Александр был довольно суров с женщинами, однако бушующая чувственность подчас играла с ним весьма пикантные шутки.

После победы над Дарием он устроил себе и ближайшим соратникам пышные свадьбы с персидскими полонянками. Были сооружены роскошные шатры с сотнями брачных лож, отделанных серебром и задрапированных тончайшими тканями Востока. Ложе Александра было изготовлено из чистого золота. Свадебный пир длился пять дней и ночей. Женами македонского царя стали две красавицы — Статира, дочь Дария III, и Парисатида, которую летописцы Александра называли «Богиней ночи».

В другой раз Александр женился на некоей Филлиде, уроженке экзотической Индии. То ли эта девушка действительно являла собой образец совершенства женской плоти, то ли сработал фактор. экзотики, но в любом случае факт оставался фактом: Александр настолько увлекся новой женой, что забросил государственные дела.