Трансфер (ЛП) - Харрисон Ава. Страница 33

— Я больше не могу быть твоим психотерапевтом, — он не смотрит мне в глаза, и это разрывает меня в клочья.

— Но почему?

Замешательство, переходящее в злость, сковывает все внутри, но он не все еще не смотрит на меня.

— Что ж, я…

— Я понимаю, — бормочу я, а затем его глаза, наконец, встречаются с моими. В них грусть и отстраненность.

— Нет, ты не понимаешь, но, пожалуйста, поверь мне. Я думаю, что так будет лучше.

Мне нужно уйти. Мне нужно сбежать пока очередной приступ паники не взял верх. Если я сейчас уйду, ничего не случится.

— Это моя вина. Мне не нужен еще один врач. Я буду соблюдать дистанцию. Все будет нормально.

Я встаю и направляюсь к двери. Если я сейчас уйду, он не сможет прервать мое лечение. Он не может бросить меня.

— Ева…

— Увидимся позже, доктор.

Выхожу в коридор, закрывая за собой дверь. Если не слушать, что он скажет, что это не будет иметь силу.

Вдох…

Один, два, три.

Это не реально.

Глава 24

Ева

Несколько дней спустя, лежа на диване, слышу звук открывающейся входной двери. Затем слышу стук каблуков Сидни и как она входит в гостиную. Отложив свой дневник, смотрю в ее сторону.

— Привет, — бормочу я и сажусь в кресло.

Знаю, что не должна злиться на нее. Понимаю, что мне нужно принять это.

— Как прошел твой день? — спрашивает она, кусая нижнюю губу.

Она нервничает, не зная, как вести себя со мной. Мне нужно простить ее. Мне нужно сказать ей, что все в порядке. Престон прав. Дело не в том, что у Сидни и Ричарда был секс. Тут другое. Дело в нем — в Ричарде. Я слишком идеализировала его. На мой взгляд, он не мог сделать ничего плохого, и осознание того, что он был всего лишь человек, человек, который совершал ошибки, меня угнетает. Я должна простить ее, потому что это не имеет никакого отношения к ней, это связано со мной. Мои губы подрагивают. Я натянуто улыбаюсь, но это все, что могу предложить ей прямо сейчас.

Она знает, что мы будем в порядке. И я тоже это знаю.

Просто на это потребуется время.

— Ты ушла с работы пораньше. Все в порядке?

Она облизывает губы, и, прищурившись, смотрит в мою сторону.

— Всего на несколько минут раньше. Я решила захватить свои вещи из химчистки, — говорю я и замечаю, что она держит пачку корреспонденции.

— Ничего важного?

— Просто обычные счета. А вот одно адресовано тебе.

Сидни наклоняется и протягивает мне большой прямоугольный конверт. На первый взгляд, письмо невзрачное и легкое. Я переворачиваю его, проверяя обратный адрес. Бог его знает, что это может быть, мы получаем достаточно дерьма почтой, и нет никаких причин открывать его, если это не важно.

Жирный шрифт на обратной стороне конверта бросается в глаза.

Из офиса доктора Престона Монтгомери.

Засада. Я разрываю печать, и сложенная бумага оказывается в моих руках. Вес ее легче, чем унция (прим. 1 унция примерно 28 граммов), но чувствую ее тяжесть… зловещую. С трясущимися руками я открываю письмо. Глаза горят, сердце начинает колотиться в груди. Что это? Какого черта происходит?

Уважаемая, Ева Гамильтон,

Как Вы знаете, хорошие отношения между психологом и его пациентом имеют важное значение для качества оказываемой медицинской помощи. Проходит время, и если общение перестает быть эффективным, то в такие моменты психолог считает своим долгом попросить пациента выбрать другого специалиста.

Этим письмом извещаю Вас, что я больше не желаю быть Вашим психологом. Мой офис будет продолжать оказывать поддержку в любой чрезвычайной ситуации, которая может возникнуть в течение следующих тридцати дней. Важно, чтобы Вы выбрали другого психотерапевта и договорились с нашим офисом для передачи всех сопроводительных документов. Если нужно направление, с удовольствием вам помогу.

С уважением,

Доктор Престон Монтгомери

Мои эмоции как буря. Они сбивают меня. Поглощают. Они рвут меня на части. Гнев бушует в крови. Его слова меня разрушают. Я знала, что это случится, но заставляла себя верить, что смогу избежать подобного. Видимо, нет.

Мне нужно увидеть его. Мне нужно поговорить с ним. Мне нужно понять.

Прямо сейчас.

Я направляюсь в его кабинет, неспособная ясно мыслить, все словно в тумане. Ни на что не обращаю внимания, только слышу стук своего сердца. Улицы, проспекты… нет никакой разницы, что меня сейчас окружает. Мышечная память ведет меня туда, куда нужно.

Здание выглядит зловеще, возвышаясь над соседними зданиями. В его огромных окнах от пола до потолка отражается пасмурное небо. Пройдя через вращающуюся дверь, я направляюсь к службе безопасности, предъявляя свое удостоверение личности. С кратким кивком меня пропускают. Шаг за шагом моя цель становится все ближе. И меня одолевает странное чувство. Что мне ему сказать? Что он скажет в ответ?

Беспокойство.

Может, противостоять ему — плохая идея?

Нет. Это должно произойти, и ничего, кроме божественного вмешательства сейчас меня не остановит. Я приняла решение.

Войдя в офис, я направляюсь прямо к его двери.

— Мисс Гамильтон, — окликает меня администратор, но слишком поздно, я уже на полпути по коридору. Резким толчком открываю дверь, а затем захлопываю. Звук рикошетом рассекает тишину, оповещая о моем присутствии. Как только я оказываюсь внутри, я запираю нас вместе. Он там.

Завораживает меня своим взглядом.

Подкупает меня своим взглядом.

Человек настолько внушителен, что я уже не могу вспомнить, зачем я здесь.

Он встает из-за стола. Его глаза широко распахиваются, когда он делает шаг навстречу, заметно напрягаясь. Он распрямляет плечи, и небольшая морщинка появляется между бровями. Когда он оказывается в нескольких дюймах от меня, я поднимаю дрожащую руку.

Как же это тяжело.

Письмо.

— Что это значит? — бросаю бумагу ему в лицо. — Что. Это. Значит?

Мои слова выходят отрывисто, и я повторяю каждое слово, чтобы вернуть мой разум к тому, что происходит.

— Это официальное уведомление о прекращении наших профессиональных отношений, — отвечает он. Его слова звучат, как ни в чем не бывало, разрывая меня в клочья.

— Ты не можешь.

— Я уже сделал это.

В его взгляде пустота, и я делаю шаг ближе, чтобы увидеть его, чтобы понять, почему это происходит.

— Как ты можешь так поступать со мной? Письмо. Ты отправил письмо. Каким же надо быть мерзавцем?

— Это должно было произойти.

Я двигаюсь мимо него, подхожу к дальней стене и опираюсь на нее руками. Слезы текут ручьем. Он не может оставить меня. Он не может бросить меня.

— Ты избавляешься от меня?

— Я не избавляюсь от тебя. Я просто думаю, что я не подходящий для тебя доктор.

— Как? Как ты мог?

Я заикаюсь, гнев, который бушевал в моем теле, уходит, превращаясь в панику.

Он делает шаг вперед, а я отступаю назад.

— Посмотри на меня, — требует Престон, и я поворачиваюсь к нему лицом. Выражение его лица передается мне, и инстинктивно мои ноги делают шаг назад.

— Я думаю, это к лучшему.

— Назови мне причину. По… почему ты избавляешься от меня?

Слезы застилают глаза и грозят обрушиться новым потоком.

— Это из-за того, что случилось? Я… я говорила, что сожалею. Ты ненавидишь меня? Вот почему ты избавляешься от меня? Это поэтому ты меня бросаешь?

Мой отец, моя мама, Ричард… Я не могу потерять еще кого-то.

— Это не имеет никакого отношения к тебе или твоей самооценке. Это полностью моя вина. Ты тут не причем.

Кажется, будто с последним выдохом весь кислород выходит из моих легких.

— Нет, это потому, что мы целовались. Это потому, что мы проводили время вместе вне офиса. Я знаю, ты говорил, что это неправильно, но мне нравится проводить с тобой время. Ты заставляешь меня чувствовать, что все будет хорошо.