Приключения деревенской ведьмы (СИ) - Крутень Мария. Страница 58

 Подругу такой ответ не совсем устроил, но они уже приближались к вокзалу, а из-за остановок до отправления поезда оставалось всего только пара минут. Времени ни на вопросы, ни на прощание совсем не оставалось, только на то, чтобы самим забежать в купе и загрузить туда вещи. Дарма махала им вслед платочком, обещая скоро приехать, а Тесса, не удержавшись, выглядывала в окно, мотая головой из стороны в сторону, в надежде высмотреть на платформе знакомую подтянутую высокую фигуру с короткими чёрными волосами. Носильщики, провожающие, служители вокзала сновали туда-сюда, мешая, отвлекая. Поезд уже набирал скорость, когда ей показалось, что в одном из окон вокзала мелькнул знакомый камзол.

Нильс в окно не выглядывал, а деловито располагался в купе. Как и было обещано, пассажирам первого класса разрешили свободно провести собаку, но вот Карра пришлось снова посадить в канареечную клетку. Поставив клетку с нахохлившимся вороном на длинный стол посреди купе, мальчик затем достал и положил туда же продолговатый свёрток.

- Что это? – удивлённо спросила Тесса, оторвавшись от окна. Нильс, немного смущаясь,  развернул плотный  слой ткани, освободив упакованный в простые ножны меч.

- Это…. – поражённая девушка, казалось, растеряла все слова.

- Дин передал мне его вчера, когда ты уже спала, - затараторил тот. – Он сказал, что родовой дух выбрал меня хранителем.

«Значит, не приснилось» - пронеслось ведьмы в голове.

- А как же…. старший лорд Блэйделл, он согласен? – спросила она вслух, снова выглядывая в окно, но вокзал остался далеко позади, а поезд теперь мчался мимо готовых к жатве полей.

- Да, Дин сказал, что это было их общее решение, что лорд Блэйделл был бы рад, если я бы стал хранителем последнего родового артефакта, - серьёзно ответил Нильс.

- Неужели? – Тесса была по-настоящему удивлена и почти шёпотом призналась: – И мне, и Дарме показалось, что он был безразличен и холоден к тебе.

- Да нет, что ты! – юный ведьмак оторвался от меча, чтобы махнуть рукой. - Ему просто было стыдно за всё, за то, что так легко поддался колдовству, за то, что забыл … маму, и ещё стеснялся, наверное…..

Девушка попыталась представить себе стесняющегося первого канцлера королевства, но воображение ей отказало. Посмеиваясь про себя, она ещё раз порадовалась, что Нильс остался с ней, и очарование его наивности и открытого взгляда на мир не исчезнет, уступив место под влиянием других магов расчётливости и снобизму. Всё ещё усмехаясь, Тесса бросила взгляд на собственный багаж, так и оставшийся в углу купе, рядом с дверью. Чемодан, несколько коробок и две корзины. Взгляд зацепился за розовые банты на одной из коробок. Не веря своим глазам, она вытащила и поставила эту коробку поверх общей кучи багажа и, быстро развязав банты, открыла. Так и есть – внутри были шёлковые сорочки. Мгновенно позабыв про грусть от расставания с бесстыжим брюнетом, ведьма гневно отпрянула от коробки, но затем, оглянувшись, не видел ли Нильс – тот всё ещё был занят своим мечом -   быстро её закрыла и, кое-как завязав на ней ленты, села подальше, но всё равно не могла отвести от неё глаз. Среди приготовленного вчера багажа этой коробки точно не было. Зачем он снова принёс её и что наглый маг хотел этим сказать?

Эпилог

Зима в этом году пришла на Север очень рано: ещё только самое начало ноября, а вокруг уже намело сугробы снега. Тесса, месившая тесто для пирога на кухне, выглянула в окно. В нём было видно, как Нильс, которому вчера, наконец, сделали в палисаднике снежную горку, с радостными воплями скатывался с неё на санках. Малиса лопатой расчищала выпавший за ночь снег с дорожки, кидая иногда его прямо на мальчишку, отчего тот хохотал ещё громче. Ведьму к никакой тяжёлой работе по дому домочадцы не допускали, даже не разрешали мыть полы. Поэтому, единственное, чем Тесс могла занять себя в свободное от посещения нуждающихся в её услугах людей и животных время, это приготовлением зелий и настоек, которых за те два месяца, что прошли с возвращения из столицы, уже запасла, наверное, на два или три года вперёд, и готовкой. Помяв упругую массу ещё пару раз и убедившись, что тесто готово, она прикрыла его полотенцем и принялась за капусту, которая этой осенью уродилась на славу. На празднике урожая в Дерентиле, который случился две недели назад, даже устроили конкурс, чьи кочаны самые большие и сочные. Малиса заняла почётное второе место, и теперь у Тессы с Нильсом ни дня не обходилось без капусты: тушёная, печёная, квашеная, в супе, в котлетах, в салатах и, конечно, в пирогах. Последние они с Нильсом жаловали более всего и готовили часто. Закончив рубить хрустящий кочан, девушка принялась за печь. Подложив дров, а затем с удовольствием бросив в топку очередную купленную Малисой газету, она снова посмотрела в окно.

Сама она газеты не покупала почти полтора месяца. Надо сказать, с тех самых пор ведьма их на дух не переносила. А всё потому, что примерно недели через две после возвращения домой, уже достаточно окрепнув, она отправилась в Дерентиль по делам и, проходя мимо газетного киоска, обратила внимание на уже знакомый ей «Столичный Вестник». Газета привлекла её своей первой страницей, по центру которой располагался снимок, на котором был запечатлён заместитель главы СБ рядом с очень довольной этим фактом девицей. Несмотря на то, что мужчина мрачно смотрел в противоположную сторону и, казалось, с кем-то разговаривал, надпись под снимком фривольно гласила: – «Неужели, лорд Динард Блэйделл наконец-то выбрал себе будущую спутницу жизни?!» Всё остальное место на странице занимало обсуждение достоинств леди, имени которой Тесс уже не помнила, какую выгоду получат их семьи от брака, а также, какими магическими талантами могли бы обладать их будущие дети. Ведьма, купив газету и прочитав всю статью, не удержалась и порвала её на кусочки. С тех пор она немного остыла и удовлетворялась тем, что пускала появляющиеся в доме новые газеты на растопку. Тем более, что стоящих новостей в них не появлялось с тех самых пор, как первый канцлер был отправлен в отставку, и мелькнуло слово «опала». Великосветский скандал, который за этим последовал, привёл к тому, что уже на следующий день у той же самой леди оказался совсем другой жених, с которым та была помолвлена чуть ли не с младенчества, о чём радостно всем своим читателям объявил тот же «Столичный Вестник». А про Блэйделлов ни одна газета не написала более ни слова.

Впрочем, все новости Тесса и так узнавала от подруги, которая посыла ей письма чуть ли не ежедневно. Захваченные наёмники не могли дать полной информации о намерениях, возможностях, а также других связях леди Блэйделл, поэтому следователям оставалось только давить на Нору, которая, несмотря на то, что была арестована, продолжала отмалчиваться. Но всё изменилось приблизительно через неделю, когда ту якобы случайно провели мимо всё ещё пребывающей в состоянии стазиса тётки. То ли общий вид родственницы на неё так подействовал, то ли выражение застывшего лица, но Нора начала говорить и уже не могла остановиться, выкладывая всё, что знала про тётку и остальных своих родственников. Дарма в письме даже удивлялась тому, что любящие родственники не успели прибить её заранее, а позволили попасть в руки следователей. Хотя, могло статься, что эта девица не так уж и глупа и сбежала из дому именно потому, что догадалась, что даже в Крепости ей будет безопаснее, чем в семье.

Оказалось, Дредшоу, и не только они, давно промышляли контрабандой из Дарга, вплотную сотрудничая с отступниками и прочими неуравновешенными магами, желающими вернуть былую власть. Сами же они при этом никаких идейных соображений, кроме идеи обогащения, не придерживались.  Как и многие из аристократических семей ведущих роскошный образ жизни, они постоянно нуждались в средствах, которые частенько выискивали незаконным путём. Для этой семьи самым прибыльным делом оказался вывоз из Дарга разного рода артефактов. Впрочем, некоторые из них клан Дредшоу пытался внедрить вполне легально.