Казанские "Тандерболты" (ЛП) - Слейд Стюарт. Страница 95

Воздушный бой набирал обороты. К нему присоединялось всё больше фашистских истребителей. Предупредительные доклады сыпались один за другим, вслед наседающим немцам. Генералу было совершенно ясно, что в системе немецкой ПВО осознали цель рейда, и дали соответствующую накачку пилотам: остановить американские бомбардировщики, прежде чем они долетят и сбросят свой груз. Многие начинали обстрел едва ли с сотни метров, а то и вовсе проносились сквозь строй, лупя длинными очередями. Такие истребители часто становились удобными мишенями прямо во время атаки. И количество длинных чёрных полос, расчертивших небо, показывало, что экипажи "Летающих крепостей" не оставались в долгу. Всё это наглядно говорило о падении мастерства лётчиков. Некоторые из них делали типичную ошибку новичков - шли в набор высоты вместо того, чтобы снижаться, и подставляли уязвимые животы под огонь крупнокалиберных пулемётов.

Схема ударов стала прозрачной. Самые опасные атаки были в сближении спереди, нацеленные на уничтожение ведущих. Истребители отчаянно пытались разбить строй B-17, чтобы ослаб скоординированный огонь стрелков. Другие, по-видимому менее опытные, заходили с кормы, рискуя устраивать дуэли с хвостовыми и нижними башнями. Он видел, как несколько 190-х начинают стрельбу по верхним боевым порядкам почти с пятисот метров, и проносятся с зажатыми гашетками до самого низа, по пути задирая нос, чтобы подольше держать B-17 под огнём.

ЛеМэй сидел в кресле неподвижно, шевелясь только для того, чтобы удерживать "Мемфисскую красавицу" на курсе. Сражение он ощущал скорее обострившимися инстинктами, чем сознанием. В воздухе повсюду проносились обломки. Им постоянно грозили столкновением какие-то лючки, створки, преждевременно раскрывшие парашют пилоты, куски B-17 и фашистских истребителей. Всё это проносилось мимо бомбардировщика. Рядом с собой генерал наблюдал B-17 со всем спектром повреждений - от отстреленных рулей до горящих двигателей.

Тем не менее, со всей очевидностью было ясно: фашистам не удаётся остановить безжалостно накатывающий вал "Крепостей". Их истребители платили жестокую дань. ЛеМэй видел, что два из них взорвались ниже "Мемфисской красавицы" и исчезли в бутонах оранжево-белого пламени. Они присоединились к дымным полосам в небе и коптящим погребальным кострам на земле, отмечающим прорыв 40-го крыла сквозь немецкую систему ПВО.

- Ты это видишь? - с испугом в голосе спросил Кокс. Картина воздушного сражения подчёркивалась белыми точками шестидесяти с лишним своих и вражеских парашютов. Он был уверен, что никогда не видел подобного. Вот самолёт был, а снова посмотришь туда же, и в лучшем случае заметишь падающие обломки.

- Справа по борту "Крепость" потеряла управление и падает, - невозмутимо ответил ЛеМэй. Он наблюдал за B-17, кабина которого была охвачена огнём. Второй пилот выбрался через разбитое остекление, держась одной рукой, закрепил вытяжной тросик и отцепился, но не сумел увернуться от стабилизатора. Несмотря на отчаянную попытку спастись, он погиб от удара.

- Снизу на 6 заходит 190-й.

ЛеМэй приподнял "Мемфисскую красавицу" повыше, освобождая сектора обстрела для идущей рядом "Салли Б.". На "Фокке-Вульфе" скрестились трассеры нижних и хвостовых башенок. Истребитель кувыркнулся через крыло и пошёл в полое пике, закончившееся белой вспышкой. Это был результат меткой стрельбы "Салли". По всем ощущениям, бомбардировщики сражение выигрывали. Мастерство и стремительность первых ударов прошли, и все последующие волны оказались скорее рассеянными одиночками. И хотя нападения не прекращались, не было ни меткости, ни каких-то явных умений. Истребители как будто в очереди за хлебом стояли, сменяя друг друга. В каждый момент времени в них летели снаряды, но стрелки уже определили периодичность и легко сосредотачивали огонь на атакующих самолётах.

Но всё-таки служить основной мишенью в этом воздушном тире было невыносимо. "Мемфисская красавица" постоянно дрожала от огня крупнокалиберных пулемётов, пороховой гари внутри накопилось столько, что дышать становился трудным даже в кислородных масках. ЛеМэй мельком глянул на контрольную панель двигателей и убедился, что все показания в норме. И насколько он знал, в экипаже до сих пор даже раненых нет.

17-е августа 1943, над Городным [249], B-17E "Мемфисская красавица"

- Выход на боевой курс через пятнадцать минут.

Кокс был потрясён непрерывной, получасовой атакой почти 200 истребителей. Но в последние несколько минут их давление исчезло. Немцы прекратили наскоки, хотя держались поблизости. У некоторых из них виднелись подвесные баки. По крайней мере, это объясняет, как они смогли так долго атаковать нас.

- Жёлудь на связи. Они достигли точки захода и докладывают, что истребителей там нет, - стрелок-радист на мгновение прервался и продолжил с недоверием. - Жёлудь говорит, что они заметили группу бомбардировщиков Do.217 [250], идущих к нам.

- Поставили на карту всё, - ЛеМэй был по обыкновению немногословен. Сложившаяся обстановка его устраивала. 40-е крыло потеряло несколько самолётов, это правда, но они приняли бой глубоко над вражеской территорией и вынудили немецкую оборону сделать ответный ход. Бомбардировщики перехватили стратегическую инициативу и диктовали условия воздушного сражения. Люфтваффе пришлось бросить в дело последние резервы. Теоретики предсказывали это ещё перед войной, когда начало развиваться само понятие стратегических бомбардировок. Раньше, при вторжении армии в другую страну, смерть и разрушение происходили "где-то там". Теперь и земля захватчика рисковала тем же самым. Как только в строй встанут В-29, бомбардировщики смогут дотянуться прямо до Германии.

Первыми новых противников заметил стрелок верхней башни.

- Тяжёлые истребители, сверху спереди на 12 часов.

- Жёлудь сообщает, что Тюдор обстреливает базу Люфтваффе в Дягилево [251]. Подловил Do.217 и He.111 на взлёте. Передаёт также, что на базе замечены He.177 [252]. Они разнесли их в пыль.

- Колбасники решились бросить в бой тяжёлые бомбардировщики? - Кокс успокоился и наблюдал, как двухмоторные истребители над ними начинают выстраивать заход. - Дягилево - база тяжёлых бомбардировщиков. Как думаешь, на что они надеются?

В голосе Кокса звучало ощутимое презрение. На взгляд американца, приписывать Do.217 или He.111 к тяжёлым бомбардировщиками мог только больной на голову. Не.177 более-менее приближался к ним, но американские аналитики отказались его таковым признавать. По разведсводкам, у него были массовые проблемы с двигателями и склонностью падать безо всяких видимых причин. Тем не менее, как самый большой немецкий бомбардировщик из доступных, он стал приоритетной целью. Кокс не сомневался, что P-38 343-й эскадрильи хорошо там порезвились.

- ЛеМэй - экипажу, - рявкнул генерал. - Скоро узнаем, кто куда полетел. Какая разница, разнесли базу или отправили весь состав в бой. Смотрите за "Юнкерсами".

Перед боевыми порядками B-17 полтора десятка двухмоторных истребителей разворачивались для лобовой атаки. Они нацеливались на нижний строй 305-й эскадрильи. Он выделялся из остальных численностью, а кроме того, в нём сосредоточились все B-17F, полученные 305-й.

Ju.88 приблизились к B-17 плотной группой и выпустили ракеты, не заходя в зону поражения пулемётов. К невысказанной гордости ЛеМэя, ни одна "Летающая Крепость" не попыталась ответить огнем. Оказалось, что "Юнкерсы" не только в радиус действия обороны не вошли - они и ракеты выпустили чрезмерно издалека. Серые полосы дыма прошли далеко от бомбардировщиков и безвредно канули к земле. Передовые Ju.88 отвернули в стороны, следующие дали залп с таким же ничтожным результатом.