Экзорцист: Проклятый металл. Жнец. Мор. Осквернитель - Корнев Павел Николаевич. Страница 25

– Стоять! – заорал Джек на кого-то и придержал дверь. – Все в порядке! Так ведь, Себастьян?

– Именно. – Я несколько раз моргнул, привыкая к неожиданно ставшему слишком ярким свету факелов. Обычно, когда бес в очередной раз пробовал на прочность мою волю, приходилось отлеживаться несколько часов. А тут то ли Рох принял часть удара на себя, то ли нечистый толком не успел набраться силенок, но чувствовал я себя вполне прилично. Только вот глаза… – Воды принесите!

– Что это было? – поинтересовался Пратт.

– Небольшой фокус, – поморщился я. Нет, определенно моя догадка оказалась верна: не стоит в следующий раз дожидаться, пока бес сам попытается вырваться на волю. А вообще – может, вышвырнуть его из своего тела в какого-нибудь бедолагу? Нет, не пойдет. Этот бесноватый потом меня первым делом к Святым и отправит. Да и противно такой пакостью руки марать. Лучше уж к экзорцистам обратиться. Только совсем не факт, что и они с этой тварью хоть что-то поделать смогут. – Стой! А, бесы!.. Мне вода. Этот бы и сам очнулся…

Писарь виновато пожал плечами и вновь убежал из камеры.

– Он сможет говорить? – Джек обернулся к начавшему приходить в сознание лучнику и вытолкнул в коридор появившегося в дверях пыточных дел мастера. – Пока сами справляемся…

– Держите. – Писарь сунул мне в руки кувшин с холодной водой и уселся за стол.

– Благодарю. – Напившись, я приложил кувшин ко лбу и вновь закрыл глаза. Уже лучше. Пожалуй, даже полынную настойку пока пить не буду. – Эй, Рох, говорить можешь?

– Идите к бесам! – невнятно пробормотал парень, сознание которого еще толком не прояснилось.

– Повторим? – Я поставил кувшин на пол и хрустнул костяшками пальцев.

– Нет, не надо! – рванулся Рох и едва не перевернулся вместе с массивным стулом. – Не надо!

– У нас есть минут пять-десять, пока он не пришел в себя, – повернулся я к Джеку. – Потом опять запираться начнет.

– Сколько людей ты убил за последнюю декаду? – не стал терять время рыжий.

– Пятерых, – слепо уставился на Джека парень.

– По чьему распоряжению?

– Коменданта тюрьмы.

– Барона Аспине?! – присвистнул Пратт.

– Да, – все тем же безжизненным голосом признал Эд.

– Зачем ему это? – решил прояснить ситуацию я.

– Не знаю, он не сказал, – замотал головой Рох, и из левой ноздри у него потекла тоненькая струйка крови. – Ничего…

– Лекаря, живо! – крикнул Джек и вцепился в каторжанина. – Как ты покидал тюрьму?

– Барон вывозил меня. В своей карете.

– Кто ходил с тобой на дело? Он сам?

– Нет. Я их не знаю. Не из тюремной охраны… – Эд начал запинаться, замолчал и часто-часто заморгал. – Вы кто?

– Что барон тебе пообещал? – потормошил Пратт каторжанина, уронившего голову на грудь.

Бесы, да где же лекарь? Если этот доходяга окочурится, придется все начинать с чистого листа. Нельзя давать ему терять сознание, нельзя.

– Что он пообещал?

– Свободу. Дюжина дней… и свобода…

– Дюжину? Кто должен был стать шестым?!

– Не знаю…

Тут меня и Джека оттерли в сторону, и двое медиков надзорной коллегии принялись споро отматывать Роха от стула. Опыта в таких делах им было не занимать: в считаные мгновения каторжанина положили на носилки и уволокли в лазарет.

– Как думаешь, выживет? – ткнул меня в бок рыжий.

– Выживет. – Я поморщился от рези в глазах. – На нем пахать и пахать еще…

– Ладно, пошли сдаваться, – потянул меня за собой Пратт.

– Чего еще?

– А ты думал, мы барона, как этого задохлика, обработаем? Нет, брат, тут уже большая политика начинается…

Сдаваться пришлось тому самому неприметному господину, который наведывался сегодня утром в «Черную ладью». И вновь мундиру он предпочел обыкновенный штатский сюртук. Так что его ранг опять остался для меня загадкой. Но точно не последний в надзорной коллегии человек. Даже проныре Джеку прорваться через секретарей и охранников удалось с немалым трудом.

Выслушал нас хозяин кабинета молча. Дополнительных вопросов не задавал и даже, казалось, думал о чем-то своем. Но – выслушал. И ни разу не перебил.

– Если принять во внимание личность четвертого убитого, без наших заграничных друзей здесь не обошлось, – дав закончить Джеку мысль, высказался хозяин кабинета. – Остается узнать, кто именно в этом замешан. Норвейм? Слишком очевидно…

– А если попробовать разговорить господина барона? – предложил Пратт.

– Вы, должно быть, еще не в курсе, но его светлость барон Аспине несколько часов назад наложил на себя руки. Выпрыгнул из окна городской резиденции прямо во время празднования собственного пятидесятилетия. И меня уже просили взять это дело под личный контроль.

– Свидетели есть? – нахмурился Джек.

– Жена и дочь. – Чиновник надзорной коллегии смерил нас тяжелым взглядом и вновь занялся лежавшими на столе бумагами. – Отправляйтесь туда и выясните, что заставило барона запаниковать и обрубить концы.

– Будет исполнено! – вскочил на ноги Пратт. – Отправимся немедленно.

– Ну и как мы туда заявимся? – хмыкнул я, когда мы вышли из приемной, миновали пост охраны и спустились на первый этаж занимаемого коллегией особняка. – Как посланники адмиралтейства? Половина клана в тюрьме работает!

– Твое предложение? Вернуться и сказать, что мы не можем этого сделать? – разозлился разнервничавшийся Джек. Будто гончая, прямо перед носом которой дичь успела нырнуть в нору. – Сам пойдешь объяснять Ланье, отчего мы его приказ выполнять не стали?

– Кто?! – опешил я. – Это был Ланье?

– Ну да, собственной персоной. – Рыжий толкнул меня в плечо: – Ладно, не дрейфь, что-нибудь придумаем.

– И мы вот так к нему запросто?.. – покачал головой я. На королевскую тайную службу мне довелось работать пять лет, но ни с кем из высшего руководства встречаться не приходилось. Малькольм Паре не в счет, у него, как ни крути, ранг немного не тот.

– Это дело курирует лично Ланье! – Пратт уставился на меня. – Понимаешь, какие на кону ставки?

Я понимал. А чего не понять? Либо пан, либо пропал. И никаких полутонов.

В городской резиденции барона Аспине оказалось весьма многолюдно. Прибывшие выразить соболезнование высокие гости, их охрана и челядь. Непонятно зачем присланные гвардейцы и охранники тюремного департамента. Ошалевшие от всеобщей суеты стражники и следователи департамента дознания. Ну и, конечно, собравшийся почти в полном составе клан Аспине.

В этом людском водовороте появление двух монахов никого не заинтересовало. Тем более что сопровождавшие их дюжие парни моментально нашли общий язык и со Стражей, и с охраной барона. Да и в самом деле – покойный жертвовал крупные суммы на нужды столичного монастыря Всех Святых, почему бы монахам не выразить соболезнования вдове?

– Сюда, – указал на вход в личные покои барона поднявшийся вместе с нами на третий этаж Пьер. Караулившие у дверей гвардейцы сделали вид, будто они нас не видят.

– Неплохо, – огляделся по сторонам Джек. Убранство особняка помешали рассмотреть глубокие капюшоны серых плащей, но тут любопытных взглядов можно было не опасаться. – Чувствуется тонкий вкус!

– Да ты у нас ценитель. – Скинув с головы капюшон, я остановился рядом с висевшей на стене картиной. По мне, так уличные художники ничуть не хуже малюют. – Пьер, как все случилось?

– Незадолго до приема барон с супругой решили посмотреть подарки от родственников. – Красовавшийся в мундире королевского гвардейца парень указал на составленные в углу комнаты коробки. – Неожиданно барон распахнул дверь на балкон и кинулся головой вниз. Там брусчатка – умер мгновенно.

– Просто взял и кинулся? – Заметив на полу какие-то стекляшки, я опустился на колени. – Он что-то держал в руках?

– Не знаю, – пожал плечами Пьер. – А что?

– Здесь осколки зеркала.

– К несчастью! – хохотнул Джек и обернулся к Пьеру: – Выясни, почему разбито зеркало. И быстро – одна нога здесь, вторая там!