Корм вампира (СИ) - Макара Дэйв. Страница 143

Странный городок, право слово… Ненормальный… Весь словно собранный из разных кубиков, слепленный из разных архитектурных стилей, припорошенный секретностью и засыпанный забвением!

Снайперше понравилось бродить по его улочкам и желательно без сопровождающих, так и норовящих схватить ее за руку и оттащить от опасного провала в асфальте, от белого налета на листве деревьев, от заросших камышом, странных прудов, в совсем недалеком парке с развалинами футбольного стадиона и ржавыми останками аттракционов.

Чуть повышенный фон. Чуть повышенный уровень химической опасности. Чуть повышенное напряжение в глазах и лицах, сопровождающих ее, людей.

Каждое утро, экспедиция рассыпалась по городу, что-то исследуя, разыскивая и возвращаясь с пустыми руками.

Что можно искать с таким тщанием в городе, вот уже второй год?!

Отчего, никто и не заикается о том, чтобы все бросить и заняться чем-нибудь нужным?

Мир катится, все ускоряясь, в пропасть, а здесь работают люди с таким опытом…

Всхрапнувший Аркан сбил девушку с мысли и заставил вновь занять горизонтальную позицию.

А сон все не шел и не шел, оставляя последнюю надежду в виде баранов, которые, отчего-то, совсем не желали прыгать через барьер просто так, требовательно блея и шипя, как рассерженные змеи, одновременно.

Мысли прыгали.

Сон не шел.

Бараны шипели.

Аркан — храпел.

"Идиллия!" — Валия фыркнула и перевернулась на бок, заскрипев своим лежаком, рассохшимся и оттого скрипучим. — "Даже на "губе" нет ни сна, ни покоя!"

Вновь перевернувшись, снайперша дотянулась до сапога, взвесила его в руке и нехотя поставила на место — если ее ботфорт долетит до Аркана, то, храпеть он, конечно, перестанет… Жить, скорее всего, тоже. Жаль, расстояние между прутьями мало! Хоть так отомстить этому морпеху, за его чувство собственного достоинства… Мог бы придушить эту парочку где-нибудь в городе, да и дело в шляпе! В конце-концов и канализация есть, да и реки, целых две!

Нет же — сразу руки начал распускать, вправляя мозги двум идиотам, выучившим пять предложений на английском языке и все — совсем не литературные. Она тоже хороша, поверила, что парней заинтересовал сам процесс обучения. Или преподавательница, скорее всего.

Ничего подобного — их занозил Аркан, заявивший, что не понимает по-русски ни слова!

"А Олег сейчас дергается…" — Валия не могла отказать себе в удовольствии слегка поиздеваться над молодым человеком. Только, отчего-то, даже самой себе призналась — исключительно любя, словно этот худеющий гигант растопил кусочек льда, поселившийся в сердце.

Не выдержало ретивое сердце брюнетки, сдалось. Отказалось замерзать совсем, отказалось жить прошлым. Все решило за хозяйку, растаяв под взглядом зеленых глаз.

Сложилось слово "Вечность", но вместо того, чтобы "жили они долго и счастливо", он оказался в лазарете, а она — на самой простой и незамысловатой, "губе".

Девушка еще раз поерзала на лежаке и снова села на нем, по-турецки, поджав под себя ноги и опершись спиной о теплую стену.

Никто не мог ей объяснить, почему все стены этого убежища были теплыми, словно в них проложены трубы с горячей водой.

А кухонная утварь — не привычные всем и порядком осточертевшие чугунные и алюминиевые пережитки всех эпох, а вполне странные, легкие и удобные, с непонятными клеймами, кастрюли и сковородки. Ложки-вилки, те да — алюминька времен царя гороха, а вот посуда… Посуда — точно — нет! Да и сами плиты, и жарочные шкафы вызывали у девушки острое чувство неполноценности, своими ручками, таймерами и огоньками, плавно изменяющими свой цвет от зеленого к красному.

Ей уж куда привычней готовить на костре, чем поставить на плиту кастрюлю, повернуть ручку и спокойно ждать у моря погоды, гадая что именно она включила: тэн под кастрюлей или снова — духовку?

Валия закусила губу и стукнулась затылком об стену, приводя себя в чувство.

"Еще ничего не кончилось!" — Твердила она сама себе тогда.

"Сейчас-то все и начинается!" — Предупреждала ее интуиция, напоминая о давних событиях.

Можно было взять и уйти — длинные переходы в одиночку ей совершенно не внове, да и опасностей не ожидается. Но, вместо этого она болтается по базе, привлекая к себе нездоровое внимание.

"Да еще и отличилась!" — Валия снова приложила дурную голову к крепкой стене, наказывая саму себя, за глупость. — "А ведь Олегу могут сказать, что драка была из-за меня!"

"Свежая мысль" заставила девушку застонать от злости.

— Чаю или поболтать? — Услышала она из-за решетки тихий шепот и открыла глаза…

…"Мудрейший!" — Насмехаясь сам над собой, повторил собственный титул Джаулин, любуясь бушующими водами разгневанного Океана, так и не получившего свою жертву. — "Толку быть "Мудрейшим", если из верных людей — новообращенный секретарь… А из новых знаний… А нет их, новых! Обленились вконец!"

Вампир задернул плотную портьеру и снова разозлился — когда он только обживал этот зал, было достаточно потянуть за витой, синий с золотом, шнур и шторы раздвигались или съезжались без малейшего усилия, с приятным шорохом. Теперь уже просто снять и постирать — становилось проблемой, не говоря уж об исправлении простенького механизма!

Люди наполнили свой мир удобными вещами, облегчая свое существование, но, совершенно не задумываясь над тем, как это работает. Как люди, так и весь род эльфов привык бездумно использовать то, что есть. Шутка ли сказать, из тысяч и тысяч кораблей, отплывших когда-то из последней гавани и провожаемых человеческими проклятьями, чарами и тяжелыми камнями, в обратный путь отправилась лишь половина!

Остальные — остались гордо догнивать, выброшенные на берег земли Западной, так и не ставшей для его народа, ни обетованной, ни счастливой. Остались догнивать не потому что время поработало над ними, портя такелаж и разрушая колдовские чары, наведенные подлинными Мастерами своего дела, а потому что потомки не помнили, как управляться парусами, какие чары надо накладывать на дерево, а какие — на корабельные снасти, подновляя и напитывая силой, перед дальней дорогой.

Старейшие Семьи, Кланы и Роды, с печатью вырождения на дебильных лицах. Те, кто чувствовал приближение конца — решили начать все с нуля, отдав всех своих женщин в города-инкубаторы… Поставили все на одну, козырную, по их мнению, карту!

И проиграли, словно Проклятья тех, с Причала, все-таки догнали своих жертв и вцепились в загривки, сжирая без остатка.

Сейчас, его собственный секретарь, демонстрирует больше понимания, чем 700 летний Старейшина, выброшенный им в окно.

Джаулин открыл окно, выходящее в ночную пустыню, разулся и уселся на подоконник, касаясь босыми ступнями остывающего песка, вороша его пальцами и наслаждаясь получающимся массажем.

"Может быть, всю эту родовитую, вот так, одним махом, за окно? И набрать сотню толковых новообращенных, обучить, не торопясь и…" — Мудрейший скривился. Не впервый раз он думал эту крамольную мысль и каждый раз понимал — один новообращенный, доставшийся Лично Ему, талантливый и разносторонне образованный, скорее исключение из правил, чем правило. А теперь, когда его собственная паства прошлась мелкой метелкой по улицам больших городов, по коридорам европейских и азиатских университетов, выпивая тех, кто мог представлять хоть малейшую угрозу своей образованностью — он уже и не подберет и двух десятков.

Вот и ветшают человеческие города, зарастая сорной травой и дикими кустами. Еще десятилетие и начнутся еще большие проблемы — человеческие плотины придут в негодность и запасы пресной воды хлынут, ускоряясь и смывая все на своем пути.

А вода — это жизнь!

Уже сейчас нужны те, кто будут присматривать за постройками, подновлять и…

— Некому! — С горечью признался звездному небу, Мудрейший. — Некому…