Возмездие (СИ) - Кельвин Август. Страница 39

Светло-зеленые воины продолжали бой под руководством двухсотого, они уничтожили сотни прибывших черно-красных воинов. Вот капитан с основной группой прорвались с боем на этаж. Воины были потрепаны боем, нескольких они потеряли, но бились все так же яростно, словно бы в этом бою был весь смысл их существования. Двухсотый в нескольких словах доложил обстановку. Капитан тут же скомандовал телепортироваться на крышу.

— «Прыжок, цель крыша!» — Прокричал он отчетливо своим густым басом. И вот исчезли трупы, лужи крови, разбитое стекло, бетонная крошка и пыльное облако. Зато возникли внезапно яркий солнечный свет, огромная серая крыша, тысячи небоскребов, со всех сторон окружающие их, дым, столбами поднимающийся с города в небо, темное скопление в небе над городом. Это завязался в небе бой между двумя флотилиями: воздушным флотом Амарии и боевым флотом Линаас-Аура. Сотни кораблей расстреливали друг друга из всевозможных орудий, то и дело какой-нибудь корабль поглощало облако огненное и он проливался огненным дождем на город, разрушая величественные небоскребы. К крыше приблизился, возникший ниоткуда, десантный корабль, он уже опускал свои ворота. И вскоре уже летел прочь от того места, от того здания. Еще несколько минут и основание башни разорвало взрывом, и вся башня обрушилась на соседние здания, рассыпаясь тоннами камней и стекла на мирный город.

— Новая цель, Ярость! — Начал возбужденно капитан, как только они вошли внутрь. — Операция «Мародер», цель — хаос! Войска противника сломлены, их флот потерпел поражение. Щит уничтожен. Наши подразделения входят в город. Идите и убивайте всех, насилуйте, жгите, взрывайте! Об армии Амарии должен ходить лишь один слух: весть о неземной жестокости!

— Я есть! — Хором ответил отряд, и каждый воин, казалось, восклицал с улыбкой, с какой-то потаенной радостью. Лишь Анимур не радовался, он все думал о том мужчине у окна, куда же он исчез? И был ли вообще? Когда-то давно, когда он еще жил в Коф, он удивился бы таким событиям. Но после столь долгого времени, после того похищения и этой службы в армии суперсолдат, он уже ничему не удивлялся. Хотя все думал об этом, это все же было не удивление, он был озадачен этой тайной: кто же он?

Снова ворота начали медленно открываться, открывая взору страшный вид, горящего города, столбов дыма, вспышек выстрелов и взрывов. «Сила и смерть!» — возопили все дружно, и в своих чувствах и мыслях, и даже в интонациях голоса все были едины. Все, кроме Анимура! Он чувствовал себя чужим, даже сейчас он чувствовал себя отвергнутым и одиноким. О, сколь глубокое единство ощущали, наверное, те вопящие воины! Каждый чувствовал себя частью отряда, частью армии, частью чего-то великого. Каждый чувствовал себя нужным и принятым. Но не Анимур, он все ниже опускался в бездну одиночества, и ни в чем не мог найти себе покоя. Координаты места сбора загрузили в персональные компьютеры, встроенные в доспехи каждого воина. И снова десантный корабль словно бы рассыпал над городом сотню светло-зеленых воинов, они устремились на город, сквозь яркие солнечные лучи неся в себе тьму, ненависть и смерть…

XII

Где-то вдали прогремел взрыв, комнату сотрясло ударной волной, маленькая детская кружка, разрисованная яркими цветочками и улыбками, упала со стола на пол и разбилась, разбросав красочные осколки по полу. На столе лежала книга, старая, потрепанная, темно-коричневого цвета, золотистыми буквами пестрил заголовок: «Что есть человек?». Книгу читал пожилой седой мужчина в аккуратных круглых очках — сейчас он сидел в углу комнаты, крепко обняв плачущую, напуганную девочку лет шести и такую же напуганную женщину лет тридцати. Девочка крепко сжимала руку женщины. Лица их были полны страха и печали, и даже лицо маленькой девочки исказилось в выражении тревоги, несвойственной детям и даже самой той девочке до этого дня неведомой.

Треск и грохот, в квартиру ворвались несколько воинов в светло-зеленых доспехах, их глаза горели зеленым пламенем, их взор был диким, как у животных. Девочка вскрикнула, женщина пыталась успокоить ее, закрыть рот рукой, но тщетно, и вот уже воины идут к ним через полуразрушенные комнаты просторной квартиры. Двое выбили дверь и вошли в комнату, один из них сделал легкое движение щитом — стол перевернулся, книга с шелестом пролетела до стены, ударилась о стену и упала на пол, открытая на последней странице. Седой мужчина вскочил и закрыл собой маленькую девочку и женщину, плачущих безутешно. Серо-зеленый воин рассмеялся, и казалось, смех его как будто бы рожден в преисподней, в аду, и теперь, сквозь его черную душу вырвался наружу, на свет Божий. Он ткнул седого копьем, пронзив насквозь, и отбросил в сторону. Мужчина ударившись о стену упал возле книги, истекая кровью и задыхаясь.

Женщина вскрикнула, серо-зеленые воины набросились на нее, движимые дикой животной похотью. Они подняли ее, сорвали одежду… Девочка вскочила и с криками, и с плачем проскочила между ними и устремилась прочь оттуда, с того места. Она бежала по просторной квартире, что некогда была ее домом, уютным приютом, крепостью, где она укрывалась от страхов и боли. И вот уже сквозь большую дыру в стене она выбежала в длинный серо-красный коридор, по которому тянулся лениво мутный пыльный туман, где-то вдали мелькали зеленые вспышки, отовсюду доносились крики и стоны, и дикий, животный смех. Было душно, и пахло гарью и бетонной пылью. Девочка побежала по коридору, прочь от того место, а сама плакала, слезы текли по лицу, и повторяла она, еле шевеля губами: «Мама, мама…».

Вот она достигла конца коридора, подошла к лестничному спуску. Она с трудом открыла массивную металлическую дверь и оказалась на небольшой лестничной площадке. И тянулась ступенчатая тропа вверх, другая вниз. На той, что тянулась вверх происходило что-то ужасное: светло-серый воин делал что-то с молодой девушкой, девушка вопила, рыдала… Девочка не знала, что происходит, но смотреть на это не могла, и не хотела, и боялась, что воин увидит ее и потому быстро побежала вниз по лестнице. Так она бежала вниз, оставляя позади себя сотни ступеней и лестничных площадок. Вот она остановилась, услышав снизу топот и тот самый дикий, животный смех — светло-зеленые воины поднимались по лестнице вверх, навстречу ей. Девочка принялась толкать тяжелую дверь с нарисованной на ней цифрой: 72. Дверь поддалась и девочка оказалась в длинном сером коридоре, по которому навстречу ей бежали несколько светло-зеленых воинов. Она вскрикнула, обернулась на лестницу, оттуда еще несколько приближались к ней. Она бросилась к большому окну, размерами во всю стену. За окном она увидела Линаас-Аур, столбы черного дыма, поднимающегося от города вверх, ярко-зеленые вспышки, взрывы и разрушение. Воины, казалось, не заметили ее, стоящую у огромного разбитого окна. Лишь один, вдруг остановился и толкнул ее своим щитом, отправив в полет с 72 этажа. Девочка закричала, но крика ее никто уже не слышал. И пока она падала, видела как рушится небоскреб под ней, как рассыпается он, словно бы песочный замок, как осыпает город тоннами мелких камней и осколков, и металлических балок, и стекла. И как некогда величественное здание погружается в огромное серое облако пыли и камней. И вот она падает, приближается к этому облаку, и вот вот оно поглотит ее. Что чувствует она? Ничего, кроме страха…Ужас, что испытала она, — маленькая девочка, невинный ребенок, — нельзя описать ни словами, ни в песне, ни в стихах. Тот, кто был на грани смерти, знает, какого это — стоять на пороге вечности… Вряд ли девочка ощутила себя на пороге вечности, она лишь боялась, и ужас сковал ее тело, и голос ее охрип, и, казалось, совсем пропал. Она отдалась этому падению… Серо-желтое пыльное облако приближалось быстро, и вот оно уже так близко. Бело-зеленый корабль повис над ней, накрыв пыльное облако черной тенью. Сияющий корабль словно бы пролился дождем, излил на город сотни блестящих светло-зеленых точек. И вот последний взгляд на солнечный свет, затем боль и вечная тьма…