Всадники Одина Цена человечности (СИ) - Морошко Сергей. Страница 50

Щелчки прекратились.

Ян вбежал в дверной проем.

Площадка, огромная открытая бетонная площадка, похожая на космодром, залитый красным светом аварийки.

Не ад.

Снова клекот.

Ян поворачивает голову...

На бетонных плитах распласталось босое детское тело. Чье, он не может разглядеть, мешает стая ракотов. Падальщики. Они с радостью разрывают беззащитную добычу на куски, дерутся меж собой, пытаясь урвать шмат посочнее. Ян не видит тела за ними, но знает, чье оно.

Он выхватывает «Койот», короткими плазменными очередями разгоняет стаю.

– Йорг... – шепчет он, присаживаясь рядом с худым, тщедушным избитым тельцем. – Йорг... – Трясет за плечо.

Брат не отзывается. Голая избитая грудь не шевелится. Брат не дышит. Он приподнимает голову Йорга, отводит в сторону длинные свалявшиеся в один сплошной колтун волосы. На него смотрят мертвые глаза Таны...

– Ян… – доносится сквозь липкую пелену далекий, но родной голос. И Яна выкинуло оттуда. Еще мгновение назад такая настоящая реальность вдруг рассыпалась тысячью мелких осколков.

Он открыл глаза. И встретился взглядом с зеркалом… Нет, с братом.

– Живой, – с облегчением выдохнул он. – Йорг, ты живой!

На обеспокоенном лице брата проступило сначала недоумение, а потом ехидная ухмылочка.

– Ну, разумеется, я живой. А каким мне еще быть? Это ты у нас умирающая леблядь... – и уже тише и теплее добавил: – Рад, что ты выбрался, братец.

Ян попытался улыбнуться. Судя по скепсису, отразившемуся на лице брата, вышло так себе.

– Что произошло? Где Тана? – хрипло спросил он.

В горле все еще першило от той жары. Адски хотелось пить.

Йорг на мгновение замер. А потом неожиданно взорвался:

– Да какая тебе разница где она?! Ты чуть не умер, я тут весь извелся. Не отходил от тебя ни на минуту, а ты… Ты спрашиваешь об этой сучке?!

– Ты чего? – Ян, мягко говоря, опешил.

– Да пошел ты, братец! – Йорг довольно грубо спихнул его голову со своих колен, встал, демонстративно отряхнулся и отошел в сторону. Если б Ян не успел напрячь шею, то ощутимо приложился бы затылком об пол.

Наверное, Йорг с удовольствием отошел бы еще дальше, но сравнительно небольшое помещение, где они находились, этого не позволило. Ян с трудом принял сидячее положение и огляделся. Хм. То, что он сначала принял за комнату, оказалось… Ямой. Зарешеченным сверху «кубом» с ребром примерно в пять метров.

– Мы опять вляпались? – утвердительно спросил Ян.

– И ты даже не представляешь насколько, – ответил ему Ларсен.

Йольф сидел чуть поодаль, расслабленно прислонившись спиной к стене. Выглядел он так себе.

– Где мы? Что произошло? – Ян прошаркал к Ларсену и, недолго думая, уселся рядом. Как же он был слаб!

– Если коротко, то Его Судейство Эйнас мстит за попранную любовь, – йольф чуть заметно пожал плечами. – Результатом сего действа оказалось наше пленение, твое отравление и пропажа моей воспитуемой. Искренне надеюсь, что с ней все в порядке…

– Значит, Дрина пропала?.. А Тана? Она тоже?..

– Нет. Я тут, – донеслось из темного угла ямы.

– Тана? – Ян, с трудом поднялся и направился к ней. Его шатало, но он упорно шел вперед. Хотелось убедиться, что она жива. Прогнать морок. Яну никогда раньше не снились такие сны.

– Угу, – она встала и нерешительно шагнула навстречу. А потом нервно рванулась, бросилась вперед, обняла, обвив руками, и расплакалась. – Я-я-я… Я думала, ты не очнешься. Что ты погиб!

Ян пошатнулся, едва не упав. Но вовремя уперся рукой в стену. Вторая рука висела вдоль тела, и он категорически не знал, куда ее деть. В конце концов он решил, что так стоять просто глупо, и положил руку Тане на плечо. Похлопал, надеясь, что так она быстрее успокоится. Хотя он и волновался за свою жену, ему было некомфортно находиться в такой близости от кого-то, кроме брата.

– Я в порядке. Ну. Не плачь.

– Какая прелесть! Вы еще поцелуйтесь, голубки! – зло пробурчал Йорг.

Ян чуть повернул голову и посмотрел на брата. М-да, скандала не миновать.

– Может, тоже подойдешь, обнимешь? – попытался разрядить обстановку Ян.

– Еще чего! – фыркнул Йорг, демонстративно отвернувшись.

– Прекращай дуться. Иди сюда. И ты, Ларсен, что уж? За компанию.

– Кхем. Полагаю, тебя все еще не отпустила горячка. Тебе стоит прилечь, – с невозмутимостью, которой Ян даже позавидовал, произнес Ларсен.

– Как он тебя, братец, а? – тут же заржал Йорг.

Ян пожал плечами. Плач на его груди прекратился. Теперь Тана тихонечко хихикала. Спустя пару секунд она разразилась диким истерическим хохотом. А еще через мгновение смеялись все, кроме Яна.

Сверху послышались непонятная возня и скрежетание. Ян задрал голову.

– Ну и цто вы там рдзоте?..

Глава 12. Моя цтуцка!

Ужасненько хотелось пить. Была б дринина воля, так она б море целое выхлебала, а потом еще небольшое озерцо и маленькую лужицу. Еще бы! Съесть пару селедок, да закусить их солеными грибами, да заесть солеными же орешками, скушать пару бочковых огурцов, а потом запить приторно-сладеньким яблочным компотом. Кому угодно пить захочется. Эх... не послушала она Ларсена, надо было пиво пить. Не сильно хмельное, зато жажду утоляет хорошо. Но Дрина не очень любила пиво, больше — квас, но кваса у деда Яцека не оказалось. Пришлось пить компот. А он же на меду. И вот теперь Дрина страдает. Заснуть никак не может. Не то, что остальные. Даже Ларсена, и того сморило. Дрина не выдержала, сползла с лежанки и пошла к двери, бочка с водой ведь в сенях стоит. Но выйти она не успела – услышала странные голоса:

– Как тащить-то будем? Холера, не надо было с этим уродом связываться.

– Молч-чать! Кап-питан с-каз-зал он-ни ц-ценные рабы. Мн-ного запл-лат-тят.

Дрина отшатнулась от двери и кинулась будить Ларсена. Но он лежал будто мертвый. Она трясла его, а он дергался тряпичной куклой. Только грудь слабенько вздымалась. Тогда она кинулась к Яну, Тане, Йоргу... Никто! Никто не проснулся. Она услышала шаги и быстро юркнула под стол, натянув посильней край скатерти к полу...

В светелку вошли люди. Много-много людей. Толпа. Еще там был один циранин. Он им говорил, куда, кого и как надо тащить. Они разделились на пары и начали таскать спящих. Последним несли Ларса. А он уже проснулся, она видела, как мерцали его глаза в темноте. Но почему он ничего не делает?!

Когда за циранином захлопнулась дверь, Дрина выбежала из-под стола и кинулась за похитителями. Осторожно, крадучись, она прошла за ними к берегу. Это были пираты. Самые настоящие. Которые торгуют людьми, драконьим рогом и паучьим шелком. Таким место на эшафоте... А деда Яцек их провожает. Гад! Он с ними в сговоре был. Вот Дрина бы его…

– Эй, Яцек! Не проснутся они раньше времени? А то устроят мне бунт на лодке! — К старику подошел смесок диадемца с йольфом.

Ой-ой! Страшный какой! Дрина первый раз видела черного йольфа. Голый по пояс, весь в белых татуировках. То ли дело Ларсен. Светлый. Красивый.

– Не... – Махнул рукой старикан. – Не проснутся. Я им стока настойки в пиво бухнул, тока када очухаются, воды им дай. Кстати, а чего белку не взяли? Иль данбажи у вас не в почете?

— Какую белку? Старик, ты бредишь.

— Как «какую»? Белка с ними была. Чудная. Темная. Черная почти шта. За такую, небось, тройную деньгу отвалят.

– Не было там никакой белки.

– Да. Ну и Хель с ней, потом сам найду – продам.

Дрина насупилась. Как так «продам»? Нельзя ее продавать. У нее Ларсен есть. Вот! Ларс! Надо его спасать!

Дрина быстро юркнула в тюки с паучьим шелком, что большущей кучей громоздились в лодке. Она залезла в мешок и зарылась в мягкое невесомое полотно. Все, теперь ее не найдут.

И ее действительно не нашли. Никто не проверял тюки. Никто так не умен, никто так не хитер, как Дрина. Так что она спокойно проникла на корабль. Большой-большой. Она бы с удовольствием осмотрелась там получше, да нельзя. Если ее поймают – Ларсену будет плохо. А она этого не хочет. Да и остальные. Хоть и вредные, но свои. А ящерица?.. Где эта тварюшка? Эх, жаль она не могла позвать цмока! Пригодился бы. Да хоть ту же еду таскать. Блестящие камешки за щеками — это, конечно, хорошо… Но ими сыт не будешь. Как и паучьим шелком. Дрина пробовала. Гадость!