Вестник Порока (СИ) - Дадов Константин Леонидович. Страница 118
Договорить пегаска не успела: в бок ей врезался еще один арбалетный болт, вошедший на половину глубины в левую подмышку. Белая летунья лишь дернулась, взмахнула крыльями и с широко открытыми глазами упала вперед, прямо в руки мужа. В последние мгновения от нее полыхнуло удивлением, после чего все эмоции разом отрезало, будто бы их и не было.
- Сноу… Как же… Как же так? – держа в руках маленькое хрупкое тело, в котором ещё секунды назад горела яркая искра жизни, «рыцарь порока» ощущал острую боль где-то в груди, а перед глазами на мгновение все помутилось, после чего по морде скатились две слезы. – Я ведь не успел…
«Или не захотел? Признайся себе: ты осознанно откладывал момент, чтобы признаться ей и предложить стать пороком. А ведь она бы согласилась».
Укоряющий голос в голове звучал знакомо и отчетливо. Не узнать его было невозможно: в конце-концов, Макинтош много раз слышал подобные слова, разговаривая… с собой.
Крики, вспышки заклинаний, звуки сталкивающегося оружия… все это бушевало вокруг, но воспринималось через призму обрушившегося на разум безразличия. Охрана оттесняла гостей, в том числе и сестер вестника Бога Пороков к поезду, где удобнее было держать оборону, а Шайнинг командовал бойцами, сцепившимися с существами, похожими на скелеты пони, обтянутые матово-черной жесткой кожей, за спинами у которых виднелись прозрачные крылья насекомых, а на головах вспыхивали магией кривые рога.
«Чейнджлинги решили напасть не во время коронации».
Отметило сознание очевидный факт, когда руки осторожно опускали невероятно легкое бездыханное тело на примятую землю. К самому «рыцарю порока» враги еще не подобрались только благодаря тому, что Эльвира, Севира и Алу, а так же еще несколько грифонов и ночных пегасов создали живую стену в виде полукруга, не подпуская никого ближе чем на четыре метра. Учитывая, что арбалеты больше не стреляли, то можно было сделать вывод, что их боезапас закончился…
«Какое мне дело до арбалетов?».
Звуки вернулись рывком, мысли тут же понеслись, будто сорвавшись в галоп. Сердце, сжимающееся от чувства сдавливающей его боли, внезапно взорвалось жаром, распространившимся по телу смывающей слабость волной ярости. По мысленному желанию в правой руке появился амулет, похожий на фарфоровую пластинку с тщательно выведенными рунами, который тут же был раздавлен сжавшимися в кулак пальцами. Высвобожденное заклинание-маяк сверкнуло и угасло.
…
«Бить, рвать, давить».
Алая пелена все никак не отступала…
«Бить, рвать, давить».
Перед глазами мельками картинки…
«Бить, рвать, давить».
Уродливые существа, худощавые и хрупкие, вооруженные мечами, копьями и арбалетами…
«Бить, рвать, давить».
Они пытались сражаться: нападали толпой с разных сторон, били издалека, резали крылья…
«Бить, рвать, давить».
Ему не было больно, потому что разум затопила дикая, необузданная ярость, а подстегнутая магией и божественной силой регенерация заживляла даже самые опасные раны за секунды.
«Бить, рвать, давить».
Сперва он использовал магию и гранаты, вроде бы стрелял из ружья и размахивал алебардой…
«Бить, рвать, давить».
Крушить врагов голыми руками, которые обзавелись внушительными когтями, было гораздо удобнее и… правильнее?
«Бить, рвать, крушить».
В первые минуты было тяжело, так как враг оказался слишком многочисленным и давил со всех сторон. Если бы не поезд, при помощи розовой аликорна и белого единорога превращенный в крепость, все было бы кончено, так и не успев по настоящему начаться.
«Бить, рвать, крушить».
Вот рука вестника Бога Пороков, отразив выпад очередного меча легким касанием плоской стороны клинка, сжимается на горле очередного перевертыша. Тварь вспыхнула изумрудным, превращаясь в белую пегаску с синей гривой и алыми глазами…
Он надеялся сбить «рыцаря порока» с толку, но ошибся. Рык новой волны ярости вырвался из горла, а затем до ушей донесся хруст ломаемой шеи…
«Бить, рвать, давить».
В какой-то момент стало легче: на поле боя во вспышке заклинания телепортации появились ночные пегасы… Много ночных пегасов, возглавляла которых темно-синяя аликорн…
«Бить, рвать, давить…».
Голова Макинтоша мотнулась от удара из стороны в сторону, заломленные за спину руки грозили выскочить из плечевых суставов, грудь жгло огнем и из оскаленного рта стекала струйка пены…
«Бить, рвать, давить».
Они отняли… Они отняли что-то очень важное… Отняли что-то ценное, ценность чего не была видна… Ценность не была видна, пока это не отняли…
«Бить, рвать, давить».
Голова снова мотнулась, а затем еще раз. Вырваться никак не получалось…
«Бить… Рвать… Давить…».
- Маки! Очнись, Маки!
До сознания наконец донесся чей-то голос. Кто-то звал его и… плакал? Неважно… Ничего не важно…
« Бить… Рвать…».
Дышать стало тяжело, голову зафиксировали в одном положении, к губам что-то прикоснулось. Стиснутые зубы разомкнулись и в рот скользнуло нечто длинное, мягкое и скользкое, что тут же переплелось с его собственным языком. Удивление оказалось столь велико, что алая пелена на миг рассеялась, позволив увидеть мордочку темно-серой суки.
«Алу! Моя… Алу».
Вспышка осознания потянула за собой цепочку ассоциаций. Еще несколько секунд и…
- Ну наконец-то. – шумно и облегченно выдохнул Шайнинг, стирая с морды грязно-багровые капли, размазавшиеся по щеке неровными полосами. – Ну и напугал ты нас, братишка. Я уж думал, придется девчонок за Элементами Гармонии отправлять.
- Милый. – стоявшая рядом с женихом Каденс, платье которой оказалось так же испачкано и порвано в нескольких местах, тронула жеребца за руку и недовольным голосом добавила. – Не смешно.
Разорвав поцелуй, сука тут же уткнулась лбом в грудь темно-красного аликорна, всем телом стараясь прижаться к его оголенному торсу.
- Ученик, если ты обещаешь вести себя спокойно, то я могу тебя отпустить. – прозвучал голос Луны из-за спины Макинтоша.
Боль в плечах напомнила о том, что руки все еще заломлены за спину. Однако вестник Бога Пороков ответил лишь одно слово:
- Постараюсь.
Хватка на локтях ослабла, а затем и вовсе исчезла. Принцесса ночи, оценив обстановку, отошла в сторону и, уже направляясь к спешно разбитому палаточному лагерю, заявила:
- Я займусь пострадавшими и организую поиски пропавших без вести. Отдыхайте.
…
- Твои сестры, Твайлайт и их подруги спят. – поведал немного отошедшему от срыва «рыцарю порока» белый единорог, помогая дойти до нескольких ящиков, установленных вокруг магического костра. – Мы и тебя пытались усыпить, но структурированную магию ты разрушал, а бить так, чтобы оглушить… в общем, никто не решился.
- И на том спасибо. – обнимая одной рукой Алу, в сражении получившую несколько неглубоких и уже залеченных ран, отозвался красный аликорн, по словам очевидцев несколько раз едва не лишившийся крыльев из-за своего безрассудства.
Темно-серая сука, чья одежда превратилась в ничего не скрывающие лохмотья, не произнесла ни единого слова и только прижималась к мужу, наотрез отказываясь отцепляться и время от времени мелко подрагивая. Каденс, глядя на них, виновато прятала глаза, считая своей ошибкой то, что арбалеты преодолели ее магический барьер.
- Бизонов и жителей Эпплузы нашли в амбарах за городом. – решил сменить тему разговора Шайнинг. – К сожалению, живы не все…
- Громокопыт? – усевшись на один из ящиков и устроив у себя на коленях Алу, вестник Бога Пороков вопросительно приподнял брови, ощущая ноющую боль во всем теле, слабость и опустошение.
- Мертв и, по всей видимости, уже как пару дней. – капитан дворцовой гвардии скривился. – Видимо, его не смогли захватить живым… или не захотели. Твой кузен… тоже…
- Ясно. – хмуро кивнул «рыцарь порока.
Говорить что-то еще казалось лишним, но Каденс все же добавила:
- Твою невесту нашли живой, но в себя она придет не раньше, чем через пару дней. Знаю, это не вовремя, но…