Скала и Пламя (СИ) - Пожидаева Ольга. Страница 30

Живя в странном подобии брака, Савицкий мог наблюдать за семьей дяди. С того первого дня, когда Нори появилась на свадьбе в качестве официальной подруги Эрика, стало понятно, что эти двое — части целого. Они все время держались за руки, искали друг друга в толпе, если разлучались больше, чем на минуту. Нори вежливо улыбалась Анне, Ларсу, Генри и Белле, хотя Артур мог заметить, как она время от времени едва заметно закатывает глаза, прикусывает уголок губы, чтобы не ляпнуть лишнего или нервно царапает ногтем по коже клатча. А Эрик обнимал ее за плечи. Вроде бы небрежно, но опекающе. И всем становилось понятно, что он за нее перегрызет глотку даже родному брату. Он что-то шептал ей на ухо, и Нори на время расслаблялась. Он ласково гладил ее по шее, и девушка ежилась, косясь на него из-под ресниц мутным обещающим взглядом.

А потом Нори забеременела, и они расписались. Артур видел их в тренажерке голыми, а потом на кухне. Они были раздражающе милыми, уютными. Почти приторными. Не будь Нори такой язвой, а Эрик настолько спокойным и уверенным в себе, Артур возненавидел бы этих двоих. Он никогда не завидовал таким парочкам. Они вызывали лишь омерзение. Но дядя и его жена были исключением. Возможно, потому что они были семьей. Его семьей. Возможно, потому что Артур давно знал и любил этих двоих. Возможно, потому что они сами его любили. Или все сразу.

Никто не имел права рушить их мир. Тем более он. И Артур дал мотору Порша волю. Он наплевал на светофоры и правила, погнал, чтобы успеть первым. Хотя бы попытаться спасти девчонку от гнева дяди.

— Артур! Какого черта? Почему мобильный не берешь? Ты видел Нори? Где она? — затараторил Эрик в домофон, увидев племянника через экран.

— Открывай. Поговорить надо, — кратко ответил он.

— Ради бога, скажи, что с ней все в порядке, — накинулся дядька, едва Артур вошел в квартиру.

— В порядке. Едет домой, скоро будет. Мы задержались в офисе немного.

— НЕМНОГО! — заорал Эрик, но тут же осекся, вспомнив, что дочь спит, и перешел на яростный шепот: — Немного? Ты на часы смотрел? Почему на телефон не отвечали? И по кой черт ты приперся? Где Нори?

— Может, в пробке? — предположил Артур, оттягивая разговор.

— Какие пробки, мать твою? Второй час ночи!

— Пошли на кухню.

— Зачем?

— За тем, что ты будешь бурно реагировать, а кухня дальше всего от детской.

Эрик насупился, но последовал за племянником.

— Ну чего? Говори, — потребовал он.

— Мы с Нори повздорили, — начал Артур.

— Класс. Я же просил быть с ней помягче. Она ведь впервые с такой работой сталкивается. И вообще, ты обещал…

— Дядь, — одернул его Артур. — Не перебивай. Я сейчас все скажу, но ты не перебивай. Выслушай. Ладно?

— Ладно. Выкладывай.

Эрик оперся на столешницу, сложил руки на груди.

— Мы повздорили, и я перегнул палку. Я поцеловал ее, а потом… Потом меня понесло. Она не хотела, но я настаивал. Сильно настаи…

Артур увидел, как в лицо ему летит кулак. Он успел бы увернуться, но не стал, полагая, что заслужил.

— Согласен. Не спорю, — проговорил он, морщась и облизывая разбитую губу.

— Чертов ты засранец, — выплюнул Эрик, снова замахиваясь.

И снова его удар пришелся в цель. Кулак скользнул по скуле. Артур глухо охнул, но не попытался уйти и от третьего хука, уже в живот. Он сложился пополам, но Эрик тут же схватил его за грудки, заставляя выпрямиться, смотреть в глаза. Он потряс его, требуя ответа:

— Что ж ты за урод такой. Тебе мало Анны, Наташи и сотни блядей? Обязательно надо засадить моей жене?

— Она у тебя красотка.

Следующий удар пришелся в нос. Артур зашмыгал, повернул голову и сплюнул кровь в раковину.

— У меня на этой неделе нет важных встреч, так что продолжай. Ни в чем себе не отказывай, — поощрил он Эрика, широко улыбаясь, обнажая окровавленные зубы, — только по зубам не бей. Вставлять — морока.

Эрик оттолкнул его, брезгливо тряхнул руками, отвернулся. Он вцепился пальцами в волосы так же, как и Артур совсем недавно в офисе. Дядя стоял зажмурившись, пытаясь совладать с собой. Тьма бурлила и плескалась, ища выход. Эрик жаждал крови. Он желал убить того, кто был ему родным, самым близким. И лишь мысль о Нори сдержала этот порыв. Он сосредоточился на ней, собирая в кулак волю, обретая разум.

— Где Эланор? Что с ней? — проговорил он нездешним бесцветным голосом.

— Она в порядке. Я поехал вперед, чтобы рассказать тебе.

— Зачем? Жить надоело?

— Нет. Она скажет, что сама виновата.

Эрик резко обернулся.

— А она виновата? — спросил он, трясясь от новой порции убийственных эмоций.

— Нет. Но мы поговорили. Я извинился. Она простила меня и наверняка не захочет нас с тобой стравливать таким образом. Но и промолчать не сможет. Сказала, что не станет от тебя скрывать.

— Я бы расплакался от умиления, но желание закопать тебя подавляет все остальные эмоции.

— Не будь таким придурком, Эрик. Нори старалась…

— Придурком? Она старалась? — заорал старший Савицкий. — Моя жена спала с тобой, была влюблена в тебя. Да чего уж там? Она и сейчас от тебя без ума. И я последние двадцать минут только и делаю, что представляю, КАК она старалась. Не вешай мне на уши лапшу, Артур.

— Какой мне смысл тебе врать?

— Да черт тебя разберет.

— Она сопротивлялась, Эрик. Я применил силу.

В очередной раз Артур встретил удар лицом.

— Вернулись к избиению. Это нормально. Давай только и нить беседы не терять, окей?

— Урод, — Эрик приложил племянника головой об холодильник.

— Я урод? Ты на себя в зеркало когда смотрел последний раз? Трахал бы свой Цветочек, авось не пришлось бы ей так сильно стараться мне отказать, — прокашлял сквозь сдавленное дыхание Артур.

Эрик перевернул его, схватил за борта пиджака и затряс.

— Повтори, нахрен, что ты сказал? Как ты смеешь вообще?

— Я как смею? — засмеялся младший Савицкий. — Это ты как смеешь? У нее же на лице написано — недотрах. Вынырни из памперсов и присыпки, открой глаза. С тобой женщина из плоти и крови. Она тебя любит, старый ты мудак.

Эрик отпустил его, и Артур кулем осел на стул. Он провел рукой по окровавленному лицу, поморщился, но все же встал. Умывшись, он снова обернулся к безмолвному дяде.

— Она бы дала, Эрик. Серьезно. Бабы мне не отказывают. А уж Нори… Но она тебя любит, поэтому смогла меня остановить.

— Тебя она тоже любит, — пробормотал Эрик.

— Конечно, — Артур не смог сдержать идиотской улыбки. — Меня все любят. Это карма.

Дядя стрельнул в него убийственным взглядом, но ничего не успел сказать. Они услышали, как открылась входная дверь, и оба замерли. Несколько долгих секунд Эрик и Артур слушали, как девушка возится в прихожей, идет через темную гостиную на свет в кухне.

— Эрик, ты тут? Я… — проговорила Нори, открывая дверь.

Она охнула, увидев обоих Савицких. Красочное лицо Артура не оставляло простора воображению. Он все рассказал Эрику. И, скорее всего, сделал акцент на насильственном принуждении к сексу.

— Господи, нет, — простонала Нори сдавленным голосом.

Она старалась глубоко дышать, чтобы не расплакаться или не упасть в обморок. Кровь прилила к ее лицу, окрасив щеки алым, а потом девушка мертвенно побледнела. Ее рот беззвучно открывался и закрывался. Нори была в отчаянии.

— Ну что ты, родная? Давай, — «подбодрил» ее муж фальшиво ласковым голосом, — начинай.

— Что начинать? — пискнула она.

— Оправдываться, я полагаю, — ядовито усмехнулся Эрик, присаживаясь на стул и глядя на нее с царским пренебрежением. — Расскажи, как подонок Артур пытался склонить тебя к сексу, как ты отчаянно сопротивлялась, звала на помощь. И ты, наверное, все это время думала обо мне. Правда? Ну что ты молчишь, кроха? Рассказывай. Мне интересно. И не упусти ничего. Детали в таких историях самое вкусное.

— Прекрати, Эрик, — рявкнул на него Артур.

— Да, нет. Почему же? — наконец подала голос Нори. — Зачем прекращать?