Скала и Пламя (СИ) - Пожидаева Ольга. Страница 31

Она задрала нос, сверкнув на обоих Савицких горящим бешеным взглядом.

— Ему ведь интересно. Какие детали ты бы хотел знать, дорогой? Как он целовал меня, как бросил меня на стол? Каким жестким и горячим он был? Как до нелепости быстро меня это возбудило? С чего начать?

Эрик сжал кулаки и стиснул зубы. Он был на грани. И если Нори разозлилась до такой степени, что была готова толкнуть его за эту грань, то Артур имел другие планы.

— Замолчи, Нор. Что ты несешь? — одернул он девушку, делая шаг вперед.

Маневр удался, и Нори перекинулась на Артура.

— Что я несу? Правду. Чего ты вообще притащился? Я же сказала, что мы сами разберемся. Это не твое дело, Артур, — и снова обратилась к Эрику. — Что он тебе наговорил? Что принуждал меня? Бил? Гребаное вранье. Я хотела его.

Эрик растянул губы в саркастичной улыбке и приподнял бровь.

— Это так мило. Вы двое поразительно трогательны в желании покаяться передо мной. Даже решить не могу, смешно это или отвратительно, — проговорил он с плохо скрываемым презрением. — И каждый спешил, летел, чтобы выгородить другого. Потрясающе.

Эрик разразился издевательскими аплодисментами.

— Дядь, прекращай ломать комедию. Я предупреждал, что она это скажет, — влез Артур.

Он был готов затолкать Нори в рот кляп, чтобы она не наломала еще больше дров. Но пока ограничивался аргументами и преимуществом первого признания.

— Не спорю, Артур. Ты складно заливаешь, — продолжал Эрик. — Только Нори вряд ли смогла бы отказать. Она ведь без ума от тебя. Ты — ее первая и вечная любовь. Мой Цветочек долго держался, но она всего лишь слабая влюблённая девочка. Куда ей справиться с твоим обаянием и харизмой.

Нори снова вспыхнула. Пока Эрик говорил эти ужасные слова, она вздрагивала. Словно каждая его фраза была ударом хлыста, оставляющим кровавый след на нежной коже. Обида и боль придали ей сил. Слова сами зазвучали, обороняя ее в лучших традициях наступления.

— Ты так хорошо меня знаешь, Эрик, — запела она убийственно сладко. — Я старалась, как могла, но от себя не убежишь. Артур не принуждал меня. Я сама его соблазнила. Если бы он не остановился, мы бы переспали.

Эрик сглотнул, вскочил со стула, но быстро взял себя в руки. Нори расправила плечи, готовая к оскорблениям и унижению. Но Эрик не успел раскрыть рта, потому что Артур потерял терпение. Он схватил девушку за воротник пиджака и дернул вниз, заставляя снять его. Перехватив руку Нори у локтя, Артур сунул дяде под нос ссадины на запястье.

— А это что, мать вашу? Тоже моя бурная фантазия? — заорал младший Савицкий.

Эрик разглядел не только покраснение, но и синяки от пальцев. Для пущей убедительности он проверил и вторую руку. Картина была идентичной. Нори увидела, как задрожали ее пальцы в ладонях мужа. Она подняла на него глаза, но не успела ничего сказать или сделать. Эрик отпустил ее, обернулся к Артуру и еще раз с размаху ударил.

— Нет, — взвизгнула Нори, повиснув на его руке. — Пожалуйста, Эрик, не надо. Хватит.

Но Эрик играючи стряхнул ее с себя, замахнулся снова, но остановился, потому что радионяня, стоявшая на столе, разразилась плачем. Опустив кулак и племянника, Эрик пулей вылетел из кухни. Но не успел Артур перевести дух, как на него накинулась Нори.

— Какого дьявола ты вытворяешь! Я же сказала, что все сама ему объясню, — ругалась она, молотя кулаками по его груди.

Удары девушки были легким массажем на фоне тяжелой руки дяди, так что Артур лишь морщился, позволяя ей колотить себя.

— Угу, слыхал я твои объяснения. Прекращай чудить, Нор. Успокойся.

Он легонько встряхнул ее, и Нори упала на стул, горько расплакавшись.

— Нифига подобного, — тут же строго заговорил Артур, таща ее к раковине, чтобы умыть, — потом будешь реветь. Иди к мужу и ребенку, успокой обоих.

— Не могу. Я не могу.

Нори понимала, что он прав, но все равно не в силах была бороться с рыданиями. Чтобы не терять времени даром, она приготовила бутылочку со смесью, хотя знала, что Эрик держит все необходимое и в спальне тоже. Лишь минут через десять она взяла себя в руки и прекратила плакать. Вытерев лицо полотенцем, девушка поспешила в детскую.

— Эрик, что ты делаешь? — прошептала она.

Нори замерла на пороге, увидев, что Марго уже спит в автолюльке, а муж спешно собирает большую сумку.

— А ты не видишь? Уезжаю, — злым шепотом огрызнулся он.

— Нет, пожалуйста, Эрик. Давай поговорим.

— Наговорился уже. И наслушался.

— Эрик… — она бросилась к нему, чтобы обнять, попытаться остановить.

— Хватит, Нори, — он схватил ее за руки, отстраняя.

Нори пискнула от боли в саднящих запястьях. Эрик тут же разжал пальцы. По его лицу прошла судорога гнева, глаза вспыхнули зловещим темным огнем.

— Эрик, милый, пожалуйста, — снова позвала его Нори, не позволяя провалиться во тьму.

Савицкий тряхнул головой, прогоняя морок, и вернулся к сборам, игнорируя жену. Он быстро побросал в сумку самое необходимое, перекинул ее через плечо, легко поднял люльку с ребенком и широким уверенным шагом отправился к выходу.

— Эрик, — схватила его Нори за руку уже у двери. — Пожалуйста…

Он обернулся, задержался на мгновение.

— Не надо, Нори. Я не хочу сейчас видеть ни тебя, ни его. Если останусь, быть беде.

— Куда ты?

— Поживу в поместье. Ребенку полезен свежий воздух. Да и мне не повредит.

Он аккуратно прикрыл дверь, отделив ею себя с дочерью от жены и племянника.

11 часть

Нори хотелось открыть чертову дверь и рвануть следом за Эриком и Марго.

Но она не двинулась с места.

Нори хотелось медленно сползти вдоль стены, уткнуться лбом в колени и рыдать.

Но она прошла в кухню.

Нори хотелось накричать на Артура, который стоял истуканом, безмолвно глядя на нее.

Но она достала из аптечки перекись, ватные диски и спросила:

— Сам справишься?

Артур кивнул и занялся своими ранами.

Нори хотелось добавить ему синяков и ссадин, избить за то, что он не послушал ее, все испортил.

Но она лишь плеснула себе коньяка в кофейную кружку и выпила залпом, не чувствуя вкуса.

Нори хотелось пнуть стол, лупить стульями о стены, бить посуду.

Но она спросила Артура:

— Будешь?

— Не откажусь.

Девушка налила коньяка в другую чашку. Артур молча выпил. Тоже одним глотком.

Артур был хорош во многих вещах. Он умел находить подход к самым разным женщинам. Каждую был способен очаровать, утешить, рассмешить. Но впервые он понятия не имел, что делать. И лишь в одном был твердо уверен: ему не хотелось уезжать, оставлять Нори в таком состоянии одну. Отчасти в нем играл и эгоизм. Возвращаться домой к Анне ему тоже не хотелось. Но состояние Нори волновало его намного больше, чем собственные проблемы с женой.

— Нор, можно я останусь? — спросил он.

Нори безразлично пожала плечами, наливая им еще по полчашки коньяка. Они пили молча. Звенящая тишина так разительно отличалась от их нервного, но живительно разговора в офисе. Артур похлопал себя по карманам, достал сигареты.

— Я пойду, на балконе покурю, — оповестил он для порядка.

Нори хмыкнула, допила остатки спиртного, встала, пересекая дорогу Артуру. Она замерла в дверях кухни, подняла глаза на Савицкого и тихо проговорила:

— Он уехал и забрал Марго.

— Я знаю, Нор, — затараторил Артур, обрадованный хоть этими словами. — Все будет хорошо. Он вернется. Это ненадолго.

— Он уехал и забрал Марго, — повторила Нори. — Кури здесь. Мне все равно. Диван в детской заправлен. Можешь спать там.

Она ушла, не дожидаясь его ответа. Артур с минуту стоял с открытым ртом, не зная, что делать. Он качнулся на пятках, сунул в рот сигарету и пошел на балкон. Обычно на свежем воздухе думалось лучше. Перекур на улице или даже на балконе прочищал ему мозги. Но не в этот раз. Сигарета истлела, а голова так и не заработала. Поэтому Артур просто прошел в гостевую спальню, которая несколько лет была его комнатой, а теперь превратилась в детскую.