Дивный цветок дикого Севера (СИ) - Пожидаева Ольга. Страница 18

Она обвела пальчиком зал.

— Я сделаю вид, что не слышал про годы, — хмыкнул Савицкий, усаживаясь на следующий тренажер. — Пойдешь завтракать или будешь глазеть?

— Буду глазеть, — уверено выбрала Нори.

Эрик усмехнулся, но не возражал.

— Ты к нотариусу не опоздаешь? — спросил он, вставая на дорожку для заключительной короткой пробежки.

— Нет. Ты ведь меня подбросишь? — совсем обнаглела девушка.

— Подброшу, конечно. Ты каждый день теперь будешь настаивать на моих услугах в качестве водителя? — уточнил Савицкий.

— Нет. Только сегодня.

— Пожалуй, это справедливо.

— Я тоже так думаю.

За завтраком они говорили о работе, учебе, немного о Севере. Эрик ни разу не вспомнил о вчерашнем инциденте. Нори тоже не напоминала. Как и обещал, он отвез ее к нотариусу, и они мило попрощались на несколько часов, собираясь пересечься в офисе сразу после встречи Эрика. Нори уже вышла из машины и ждала на светофоре, чтобы перейти дорогу, когда вдруг вокруг ее запястья обернулись сильные мужские пальцы. Савицкий отвел ее в сторону. Девушка задрала голову, недоумевая, что заставило его догнать ее.

— Я что-то забыла? — спросила она.

— Нет. Я забыл.

И Эрик крепко прижал Нори к себе, обнимая и шепча:

— Вот это. Я забыл поблагодарить тебя, Цветочек.

Нори улыбалась, уткнувшись ему в грудь, вдыхая свежий аромат его одеколона. Эрик отстранился, чтобы поцеловать ее в щеку.

— Не за что, Эрик Лазаревич, — проговорила девушка, прежде чем уйти.

Савицкий проводил ее глазами до дверей офисного центра и только потом вернулся в машину.

Нори злилась. Она смотрела, как Эрик разговаривает с московскими, и просто кипела от ярости. Ей так хотелось скорее попасть на Север, снова вдохнуть морозный воздух неласковой весны, оказаться, наконец, среди своих, где можно было не притворяться. А в итоге — она злилась, потому что Эрик почти не обращал на нее внимания. Он, конечно, был приветлив с ней, даже помог поставить палатку, хотя она категорически отказывалась, уверяя, что справится сама и с закрытыми глазами. И платье Старшему понравилось, и на пир они пришли вместе, и первый глоток пива сделали синхронно, предварительно чокнувшись пластиковыми стаканчиками. Но Нори все равно злилась, потому что едва Стейна закончила петь, Эрик подошел к ней, и с тех пор они не прекращали беседу.

Сначала Нори уговаривала себя, что они обсуждают организацию и бои, но потом и ежу стало понятно, что эти двое просто болтают, явно соскучившись друг по другу после долгой разлуки.

Иногда к ним подходили третьи лица, но надолго не задерживались. Неприятное, слегка знакомое чувство, злобным мелким зверем царапало сердце Нори каждый раз, когда Эрик смеялся над словами московской Волчицы. Подобное она испытывала, когда Кеннет танцевал с Хелл, а потом мило ворковал с ней, забывая обо всем.

Но если Хельга была в то время девушкой Кеннета, и Нори не имела никакого права нарушать их идиллию, то с Эриком она чувствовала, что все должно быть совсем наоборот. Он был ее другом, наверное, самым близким человеком после брата и матери. Они так здорово общались в Питере, они работали вместе, они разговаривали, они делились сокровенным. Вспомнив утро после новогодней горе-вечеринки и вечер, когда она обнимала его всего такого разбитого и пьяного, Нори решила, что имеет полное право заявить свои права и здесь, на Севере. Пожалуй, здесь она нуждалась в нем даже больше, чем в городе. Здесь она могла позволить себе больше, чем в городе.

Поставив на стол недопитый стакан, девушка двинулась в костру, возле которого продолжали болтать Эрик и Стейна.

— Ты обещал мне танец, Старший, — нагло соврала Нори, слегка касаясь его плеча пальцами.

Благо питерская команда играла медленную мелодию.

— О, — округлил глаза Эрик, явно озадаченный ее заявлением.

— Если обещал, то не стоит заставлять девочку ждать, Эрлаз, — улыбнулась Стейна, чуть скосив глаза на руку Нори, которая даже не думала убирать ее.

— Да, пожалуй, это некрасиво, — согласился Старший.

Нори победно улыбнулась, скользнула рукой ниже, беря его ладонь в свою, и потянула Эрика ближе к воображаемой сцене и музыкантам.

— Разве ты танцуешь? — уточнил Эрик с лукавой усмешкой, положив руку ей на талию.

— Иногда, — ответила Нори.

— Разве я танцую? — снова задал вопрос с подвохом Старший.

— Разве нет? Смотри, отлично танцуешь, — усмехнулась девушка, покачиваясь с ним в такт.

— Разве я тебе что-то обещал?

— Возможно, ты был пьян и не помнишь?

— О, такие вещи я помню, Цветочек.

Они то отдалялись друг от друга, то снова сближались. Их ладони то ложились на пояс, то просто соединялись друг с другом. Они не знали движений, но инстинктивно подхватывали шаг и ритм, исполняя нечто простое, но милое, не замечая, как все на них смотрят.

Бенедикт наклонился, чтобы прошептать в ухо Хелл:

— Я видел, как танцует Кеннет. Теперь вот и Эрик. Все, можно умирать.

— Я тебе умру, — рыкнула на него подруга, не понимая шуток на эту тему.

А Нори даже не заметила, как Эрик дал знак, и песню проиграли трижды, а потом она перетекла в такую же медленную и спокойную.

— Можно подозорить с тобой сегодня? — спросила Нори, когда наконец до нее дошло, что она слишком злоупотребляет вниманием Предводителя.

— Можно, — улыбнулся Эрик. — С удовольствием, можно.

— Спасибо за танец, Старший.

Она присела в издевательском книксене, и Эрик закатил глаза, глядя, как она уходит к столам, едва ли не подпрыгивая от самодовольства.

— Да-да, Старший, спасибо за танец, — не сдержался Бен, который прекрасно все слышал, танцуя рядом. — Потрясающее зрелище.

— Бенни, — зашипела на него Хелл.

— Иди на хер, Волк, — беззлобно послал его Эрик, даже не пытаясь прекратить улыбаться.

Нори, как обычно, ждала его у шатра после пира. Они шли вокруг лагеря, наблюдая, как воины разбредаются по палаткам, стихают разговоры и гаснут на поляне костры.

Эрик не спешил заводить разговор, просто улыбался, наслаждаясь близостью девушки. Он видел, что она буквально вибрирует от нетерпения и переполняющих эмоций, но все же не решается начать первой. Это было немного ново и приятно непривычно. В Питере она давно растеряла весь пиетет, всегда говорила, что думает, хотя и тщательно выбирала слова, держа дистанцию в рабочее время. Но они слишком давно не были на Севере, и Нори не смогла быстро перестроиться. Эрика это немного забавляло.

— Эрлаз, — наконец выдала она, пренебрежительно фыркнув. — Это что за имя вообще? Почему она тебя так зовет?

— Она? — уточнил Эрик, слегка издеваясь.

— Стейна.

— Это длинная история, Цветочек.

— Похоже, ты ей пересказывал эту длинную историю сегодня весь вечер. Или это была другая длинная история? — брызгала ядом девушка.

— Ты меня ревнуешь что ли? — Старший все же не выдержал и рассмеялся.

— У тебя с ней что-то было, да? — не признавалась, но и не отступала Нори.

— Очень длинная история, Нори. И не очень красивая, — предупредил ее Эрик.

— Вся ночь впереди, — пожала плечами девушка, чуть ежась.

Он понял намек, приобнял ее, как всегда укутывая плащом.

— Стейна пришла на Север одной из первых, — начал Эрик. — Она быстро училась и скоро стала Старшей. Пожалуй, слишком скоро. Я был ее партнером на первом спарринге. Она меня чуть не убила.

— Вот сучка, — буркнула Нори.

Эрик сжал губы, чтобы не засмеяться, взял себя в руки и продолжил, улыбаясь:

— Она потом долго извинялась и все время по имени-отчеству звала. Откуда только узнала, понятия не имею.

— О-о-о, а ты же ненавидишь свое отчество.

— Не сказать, что ненавижу, но это так помпезно звучит. Даже когда ты меня так зовешь — коробит, а Наташка-то меня моложе всего на семь лет.

Нори постаралась не показать, как ее задело это его «даже» и почти ласковое «Наташка». Ей вдруг впервые захотелось, чтобы он назвал ее так же, нормальным именем, с этой милой интонацией. «Дашка-то на меня всего год работает, а такая молодец», — представила девушка, но поморщилась. Нет, даже голос Эрика не спас бы ее от неприятия собственного имени.