Импульс (СИ) - "Inside". Страница 65
— Ты ревнуешь?
— Мне за тебя стыдно. — Чарли садится на диван и закидывает ногу на ногу. — Ты не должна так себя вести.
— Боже. — Кларк закатывает глаза. — Хорошо, я больше не буду целоваться с медсестрами в операционной, братец, — ехидно отвечает она.
Врет. Врет, потому что усмехается, потому что блестит глазами, потому что смеется внутри себя, и сухие губы трескаются улыбкой.
— Это все?
Он ее сейчас ударит. Сотрет эту ухмылку с губ, раскрасит лицо бордовым, а потом сломает пальцы — каждый сустав вывернет, медленно-медленно, так чтобы она закричала от боли и никогда больше не смогла держать свои инструменты.
Она не даст ему отпор. Ее этому жизнь не научила. Против других — да, но Чарли — ее слабое место. Ахиллесова пята. Собственная маленькая личная боль.
Только жалобно заскулит, когда он в очередной раз слишком сильно схватит ее за запястье, и опустит глаза в пол.
Спесь с нее сбить легко.
Сломать — нет.
Поэтому Чарли подходит к ней, наклоняется, упираясь в подлокотники; нависает, застыв в сантиметре от ее лица, и выдыхает — выплевывает:
— Я превращу ее жизнь в ад.
Сейчас она будет хорохориться. Храбриться. Делать вид, что ей не страшно. Он знает каждый ее следующий шаг, каждое действие, каждое последствие.
Это она слепо верит ему.
Волшебнику из страны Оз.
— Она уже в аду. Чего ты заводишься? — Смотрит ему в глаза. — Ты сам ее мне подарил. Привел тогда, когда я к тебе пришла. И сам сказал, чтобы я ее вытащила.
Чарли дышит слишком тяжело, чувствуя, как к горлу подкатывает черный комок.
— Ты за ней бегаешь.
— Не побежала бы, если бы ты ее не подставил. Ты не думаешь, Чарли. Ты не думаешь о том, что будет дальше. Камеры все видят. У них нет мозгов, есть только пленки. Когда ты собирался материализоваться из ниоткуда? Когда бедная девочка уже резала себе вены? Или как? Объясни мне.
Он не может. Он проебал этот момент. Глупо и жестко, он просто забыл о том, что Эмили Джонсон больше не работает в клинике. Что ее уволили. Что спектакль чуть было не вышел из-под контроля, потому что Лорейн захотелось позлить Мосса. Она почти что виляла перед ним голым задом прямо там. Уж Чарли-то знает.
— Ты к ней привязалась. — Шипит, почти плюясь.
— Это не твое дело. — Лорейн пытается встать. — Пусти.
Конечно, он это делает. Это же следующей шаг их маленькой семейной ссоры — схватить ее за сотню тысяч раз вывихнутое запястье, заломать, сжать пальцы, заставить вскрикнуть от боли.
Она толкает его в грудь другой рукой. Знакомый жест, Чарли где-то его уже видел, кажется, это уже входит у нее в привычку.
Он чувствует — тугая крохотная пружина в ее птичьем сердечке натянута до предела. Еще чуть-чуть — и лопнет. Сейчас главное — не перейти границу. Для этого пока слишком рано.
Поэтому отпускает ее сразу же, моментально отшатывается, потирает ушибленное место. Выругивается и идет к выходу, не сказав ни слова.
Оставив ее одну в дожде.
Как он и хотел — лелеющей в очередной раз вывихнутое запястье, заведенной и обозлившейся, громко посылающей его к черту и шипящей от боли.
Его сестра до безумия предсказуема, когда с нее снимаешь маски. Отрываешь вместе с кожей. Стягиваешь вместе с тонной косметики и фиолетовой помадой, с которой она выглядит как дешевая шлюха, сколько бы раз он ей это ни говорил.
Он, конечно же, знает, зачем она это делает.
Волшебник из страны Оз.
Первое, на что хватает Лорейн, едва Чарли хлопает дверью, это обмотать руку ледяным полотенцем. Второе — поклясться самой себе, что больше никогда не пустит этого ублюдка к себе на порог, и сразу же сдается — пустит, еще как.
Она резко поворачивает ручку стеклопакета, распахивает окно настежь, вдыхает полной грудью ледяной дождливый воздух.
Она сильная. Справится. Выдержит. Все проходит ведь. И это тоже пройдет. Закончится совсем скоро, и Чарли уедет отдыхать в горы, а она останется сидеть в своем кресле и смотреть на рождественские огни бара напротив.
Стеклянная крошка рассыпается по ее волосам, ветер холодит кожу; становится легче.
Сейчас она ляжет спать, а завтра снова все отметины-синяки заживут, и будет очень даже неплохо.
Телефон вибрирует на столе, загораясь экраном — как у самого настоящего подростка; и Лорейн бы отключить это, но огонек, постоянно вспыхивающий словно в такт пульсу, порой не дает забыть о важном.
Позвонить Чарли, сбросить СМС Моссу, ответить на почту от Райли…
Бесконечные отчеты; телефон — не как средство связи, как необходимость; тысячи пропущенных, двадцать две смс, сотни уведомлений, для которых уже закончилось место в шторке.
Почему он замигал именно сейчас и почему она решила взять его в руки впервые за вечер — Лорейн не знает, но, отставив кружку с кофе в сторону, листает WhatsApp.
Сара, Дилан, рекламные рассылки, общая конференция всего отдела… Это все она уже просматривала.
Нужное находится в самом низу — новое, мигающее синим флажочком, с неизвестного номера.
«Я купила телефон.»
И сразу же, следом, новая вспышка:
«Здравствуйте.»
И смайлик.
Дурацкий смайлик черепушки с костяшками, такой же, как на бандане Кемпа; смеющийся и одноглазый; белые кости, красный череп.
Лорейн улыбается, отправляет в ответ смеющуюся рожицу.
«Как у Вас дела?»
Печатает: «Неплохо». Думает, нужно ли добавить что-то еще, чтобы это не выглядело грубо.
С социальными сетями у Кларк отношения плохие, недостроенные: никаких медиа-мессенджеров, кроме одного-единственного, никаких профилей на сайтах, аккаунтов в Twitter или Instagram. Она слишком занята для этого. Ей неинтересно читать о чужой жизни.
Только о своей. О работе, карьере, афише и мероприятиях, о кафе и ресторанах, о книгах и о других культурах. Встроенная в браузер новостная лента пестрит заголовками-окошками; а для связи есть СМС, звонки и WhatsApp — просто чтобы был.
Для веселых черепушек от всяких там медсестер.
Отправляет, устав думать. Получает ответ немедленно:
«Что Вы сейчас делаете?»
Пальцы летают по клавишам. Лорейн печатает быстрее, чем Эмили, но та старается, то и дело с непривычки путая буквы. Рассказывает о сегодняшнем вечере, спрашивает, как чувствуют себя ее руки, добавляет:
«Такие нежные».
Улыбка не сходит с лица Кларк, пока она набирает сообщение:
«Флиртуете, Джонсон?»
И прикусывает губы, получив ответ:
«Только с Вами, доктор Кларк».
Звонок в дверь отвлекает ее от телефона, заставляет поморщиться, нажать на кнопку «отправить», но не читать новое сообщение.
На экране видеодомофона маячит знакомый силуэт, и Лорейн, настежь распахнув дверь, удивленно спрашивает:
— Что ты здесь делаешь так поздно?..
И после наступает темнота.
====== 24. Death becomes her… sophisticated destiny ======
Комментарий к 24. Death becomes her… sophisticated destiny Простите, пожалуйста, что я так задержала главу – она очень тяжело далась мне. Я лишь могу надеяться, что ожидание того стоило, и обещать больше так не пропадать.
Спасибо всем, кто ждал.
Смерть ей к лицу.
Начало главы: Sia – Angel By The Wings
Физическая боль отлично чувствуется под: woodkid & lykke li – never let you down
Эмили сидит в темноте: Joji – ATTENTION
Утро: Adele – Someone Like You
Глава писалась под Seafret – Oceans (на повторе)
только не мы решаем исход пути, а повелитель всяких небесных троп.
время спустя я землю держал в горсти, и умывал слезами твой красный гроб.
как и миллионы, тысячи дней назад, снова приходишь в гости ко мне во сне.
если терять тебя — это сущий ад, мне, моя радость, не повезло вдвойне.
Боль становится конечной. Почти бессмысленной. Раскатывающейся тихими, влажными волнами, оставляющей соль на губах, убаюкивающей и накрывающей темнотой.
Чувство, которое она испытывает, не похоже ни на одно другое. Легкое. Спокойное. Безмятежное.